Третья грань реальности

День подходил к концу, окутывая сумерками и холодом. Я уже не бежала, а вяло ковыляла по дороге – силы кончились. Наше поместье давно скрылось из виду, а вот соседская деревенька, до которой я почти дошла, постепенно перестала полыхать. То ли выгорело все, то ли потушили. Может, отбились?

Окрылённая призрачной надеждой, я ускорила шаг, но рано обрадовалась. Именно в этот момент, будто в усмешку над моим чувствами, за спиной пробасил мужской голос:

– Эй, смотри какая краля!

Вдоль позвоночника прокатился холодок, а сердце пропустило удар, чтобы потом забиться в три раза быстрее. Обернуться я побоялась – припустила, что было мочи, надеясь, что за мной поленятся гнаться. Шансов мало, но надо же попытаться, не сдаваться же просто так!

Не повезло – тяжёлые шаги приблизились почти сразу. Даже не гнались – несколько прыжков и преследователь уже у меня за спиной. Я хотела рвануть, но усыпанные мозолями пальцы сомкнулись на шее, больно дёрнули за руку, разворачивая меня. Противные довольные добычей рожи, безобразные, страшные. Я вытаращилась испуганно, попятилась и попробовала высвободить руку, но без толку – только притянули ближе.

Пахнуло перегаром и смрадом нечищеных зубов, омерзительные губы жадно впились в мои. Это было противно. Меня затошнило, я попыталась вырваться, но оказалась слишком слабой. От бессилья брызнули слёзы. Я задыхалась, кашляла, вертелась, будто рыба на суше. Но стоило руке, сжимавшей мою шею, скользнуть на грудь – прикусила мужику язык и с размаху пнула коленом. Метила в другое место, но промахнулась из-за юбки, попала по ноге.

От неожиданности он выпустил меня. Не мешкая, я подхватила подол и припустила со всех ног. Были шансы спастись или не было, но я побежала, не разбирая дороги. Не важно, куда и зачем, только бы снова не оказаться в этих грязных руках.

Больно хлестнуло по позвоночнику. Я не удержалась – со вскриком рухнула на землю, перепачкав выставленные вперёд руки в осенней грязи. Мужской сапог пнул в бок – я захлебнулась криком, – в живот, перевернул, изваляв в грязи полностью. Лишь бы побрезговали тронуть замарашку, лишь бы пронесло.

Я перекатилась на спину и вновь увидела своих преследователей. По-прежнему трое. И они явно не из брезгливых. Мой личный ад только начинается, зря я бежала от огня.

Я зажмурилась. Пыталась сжаться, но мне не давали. С треском порвались пуговицы на блузке, открывая исподнее. Попытавшись выскользнуть, я отхватила оплеуху. Однако боль не успокоила, а взбеленила. Хуже от попыток вырваться не будет! Если меня забьют до смерти, будет только лучше!

Мне казалось, я плакала и кричала, пока голос не осип. Дёргалась и пыталась драться, пока силы совсем не оставили. А потом только рыдала от бессилия, терпя боль.

К этому моменту довольным остался только один. Встал, с противной усмешкой поглядывая на мою задранную юбку. Лучше бы я осталась в усадьбе! Сгорела или получила бы удар саблей. Наверное, было бы не так больно.

На обидчиков через дымку слёз я смотрела с бессильной злобой. Хотелось их убить, каждого, с особой жестокостью разрывая на части, но не могла даже перевернуться и сбежать. Из последних сил пнула склонившегося надо мной второго, а в ответ он не раздумывая приложил меня головой о землю. Сознание померкло, сменяясь пеленой беспамятства. Ничего, так лучше.

– Эй! А ну отпустить её! – услышала я незнакомый мужской голос.

Он был как глоток воздуха в трясине, как вольный ветер. Я попыталась посмотреть на его хозяина, но перед глазами мутилось.

Больше меня никто не держал, я машинально поправила юбку, перевернулась на живот и попыталась отползти. Далеко не вышло.

Звенел металл, мужчины бранились, кричали, но скоро замолкли. Ко мне кто-то подошёл. Сознание меркло, позволяя думать, что всё происходит во сне, голова кружилась. Я почти ничего не соображала, только почувствовала, как меня аккуратно подняли. И вновь услышала приятный взволнованный голос:

– Эй, девочка, ты живая?

– Да, – шепнула я, не открывая глаз.

– Только не умирай, слышишь? Держись!

– Зачем?

– Что значит «зачем»? Чтобы жить! Ты же ещё молоденькая совсем. Сколько тебе?

– Пятнадцать, – пробормотала я, но сомневалась, разобрал ли собеседник.

– Рановато умирать, – усмехнулся он, пытаясь удобней прислонить меня к дереву. Без толку, все равно больно от любого прикосновения, но за заботу я была благодарна. – У вас есть лекарь? Далеко до него?

Я не ответила. Хотела, а потом подумала: «Зачем?» Объяснять не хотелось – слишком сложно. Проще уснуть.

–Эй! Эй! – переполошился спаситель, когда я не ответила. – Эй, девочка!

Он выругался, как-то очень скверно и замысловато. А потом внезапно прикоснулся к моей шее губами. Неужели и этот такой же? Хотя какая разница, я всё равно умираю, а он нежен. Но неожиданно зубы больно впились в кожу, заставив вздрогнуть. Кажется, кровь потекла, но тело перестало чувствовать, как после обезболивающего. Чудеса.

Что-то происходило со мной, что-то происходило между нами, Я не понимала что именно, но внезапно снова захотелось жить. Выбраться из этого ужасного состояния, снова встать, снова засмеяться. Я даже смогла открыть глаза, когда мужчина отстранился, но различила только светлые волосы, да зелёный мундир государственной гвардии. Значит, всё-таки пришли.

– Прости, – за что-то извинился спаситель, вновь поднимая меня и пересаживая к другому дереву, подальше от дороги. – Я не могу с тобой остаться, иначе сочтут дезертиром. И отнести тебя тоже никуда не могу – людям не стоит видеть, как ты восстанавливаешься, проблемы будут. Посиди здесь – с тобой ничего не должно случиться, врагов уже погнали, – приговаривал он, пытаясь засыпать меня листьями. – Как сможешь встать – иди домой. И никому – слышишь? – никому не рассказывай, что произошло. Я вернусь за тобой через годик, согласна?

– Согласна, – улыбнулась я. – Я буду ждать.

Хорошо, что этот добрый офицер хочет меня забрать. Мне после такого некуда пойти, а он мне нравится.

– Как тебя зовут?

– Эния, – выдохнула я, чувствуя, как засыпаю.

– Эния, значит, – шепнул он, словно пробуя имя на вкус, – и тебе пятнадцать? Меня зовут Лейф. Лейф Эверон, – представился мужчина и, наклонившись, коснулся губами моей перепачканной в земле и крови руки. – Надеюсь, ты запомнишь это имя. Мы с тобой теперь связаны. До встречи, дорогая.

Я только и смогла беззвучно прошептать «до встречи», глядя, как спаситель уходит прочь, куда-то к своим, а потом провалилась в сон.

Глава 2

Меня нашли соседские крестьяне, бесцеремонно растолкали и стали пытать, кто я и откуда. Я не сразу сообразила, чего они хотят. Вообще сначала не поняла, с чего это лежу посреди леса, а не в своей кровати. Недавние события казались сном, причём давно прошедшим. О реальности происходящего напоминала только порванная Лизина одежда – ни трупов на дороге, ни синяков и ссадин, ни ломоты в спине, которую я должна была застудить на холодной земле.