Трезвенная жизнь и аскетические правила: Толкование правил преподобных отцов Антония, Августина и Макария
Шрифт:
Приведем простой пример. Монах весь год трудится не покладая рук, но однажды ему случается проспать и он опаздывает на послушание. Это замечает благочинный и сообщает игумену. Игумен, встретив брата, упрекает его. Другой монах слышит разговор и высказывает брату свои мысли: «Игумену нажаловался на тебя такой-то. Да он сам- когда на послушание вовремя приходил? Как это игумен мог тебя отругать, не разобравшись? Ты каждый день трудишься в поте лица, а ему и дела нет?» Такой брат — губитель, даже если сказанное им справедливо. Своим поведением он разлучает брата со Христом, лишает его не просто опоры в жизни, но вдохновения, высокого образа мыслей, веры, совершенства и внушает ему человеческий, пусть и справедливый, помысел. Душевный человек не принимает того, что от Духа. Устав преподобного Макария основан на духовных, а не на
Не считай, что родители тебе ближе, чем братья, которые живут с тобой в братстве.
Родители дают нам жизнь. Бывает, человек даже накричит, поднимет руку на отца или мать, но после он раскаивается, плачет, потому что любит их. Отец и мать для него самые дорогие люди. Связь с родителями настолько сильна, что Христос особо говорит о необходимости расстаться с ними при вступлении в брак или при уходе в монастырь. Других условий для брака Он не ставит. Ты должен оставить, говорит Бог, отца и мать и прилепиться к жене своей. Ты не будешь счастлив в браке, если останешься привязанным к родителям и не разорвешь этих уз со всей решимостью.
Речь не о том, чтобы оскорблять отца или мать — родители занимают место Бога, мы их любим и уважаем, — но надо расстаться с ними, если хочешь вступить в брак. Если ты непрестанно о них думаешь, жалеешь, чрезмерно к ним привязан, так что теряешь свою самостоятельность и неспособен сам принимать решения, то твоя жизнь не сложится. Связь с отцом и матерью очень крепка.
То же самое можно сказать и о человеке, вступающем на путь жизни совершеннейшей. Только оставив отца и мать, — говорится в последовании пострига, — можно стать монахом. Любовь к отцу и матери настолько сильная, крепкая и глубокая, что Бог воспринимает родителей как Своих соперников, как другое «я», которое Ему противопоставляется. Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, — говорит Христос, — тот не может быть Моим учеником. Мы пренебрегаем Богом, если любим своих родителей больше, чем Бога. В монастыре нужно считать своих братьев более близкими, чем родители.
Суть в том, чтобы никогда не отделяться от братства. Даже когда братья поступают с тобой несправедливо, считай, что они правы. Более того, если они тебя обижают, презирают, бесчестят, оставляют голодным и какой-то один брат хочет заступиться за тебя, ты должен разорвать с ним всякие отношения или вы оба должны уйти из монастыря. Поддержка, которую ты получаешь от него, даже если правда на твоей стороне, не ведет тебя к совершенству, не дает тебе мыслить по Богу. Напротив, она подрывает основы веры и любви Божией, отнимает у тебя Бога.
Монашество — это живой организм. Выразительные глаза, улыбающиеся уста, бьющиеся сердца, любящие души. Есть у монахов и свои недостатки, но духом они ищут Бога и хотят оказаться в Царстве Небесном вместе со своими предшественниками. Монахами люди становятся ради Христа. Несмотря на это, монахи такие же люди, как все остальные, с той только разницей, что главная их забота — стать более совершенным, насколько это возможно, образом Божиим. Если обижают человека мирского, он может потребовать справедливости. Не получается у него договориться с обидчиком — может обратиться к властям. Опять ничего не добивается — может пойти к судье или найти двух, трех советчиков и спросить их, что ему делать. Итак, монахи и миряне руководствуются абсолютно противоположными принципами.
Украли, например, у кого-то деньги. Если этот человек обратится в суд и выиграет дело, суд потребует у вора вернуть украденное. Конечно, человеку нельзя при этом стремиться посадить вора в тюрьму или получить с него проценты. Или у кого-то слезно просят в долг, потому что дети просителя умирают от голода. Проходит полгода, год, два — денег должник не возвращает. Тогда заимодавец вправе обратиться в суд. С монахом дело обстоит иначе. Вообще, давать чтолибо может только монастырь. У монаха такого права нет. Если он что-то дает, то подвергается искушениям. Но предположим, какой-нибудь монах по простоте своей решил, что правило: Просящему у тебя дай — относится непосредственно к нему, а не к монастырю, и дал просителю
деньги, а он не возвращает долга, оправдываясь тем, что его ребенку нечего есть. В таком случае монаху придется не только простить ему этот долг, но и дать ему еще, как далее говорится в Евангелии: Если кто-то возьмет у тебя рубашку, то отдай ему и верхнюю одежду. И если он ударит тебя в одну щеку, подставь ему и другую. И если кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два. Разумно ли это? Это разум Божественный, разум совершенства. Монах должен быть безупречен. Он считает для себя бесчестьем даже тень греха или порока.Очень важно, чтобы монах мыслил в духе Божиих заповедей. Тогда он постоянно пребывает в духовном трезвении, а Святой Дух наблюдает за ним, предупреждая всякое его падение.
Если человек стремится к освящению, сами ангелы будут помогать ему, не давая впасть в забвение. Они нередко будят нас, когда наступает время нашего ночного правила. Мы смотрим на будильник, понимаем, что он еще не прозвонил, и удивляемся, кто же позвал нас? А это наша собственная чуткая совесть, слышащая зов ангелов и святых.
Если ради нужд монастыря братьям нужно выйти в мир, пусть отправляются вдвоем или втроем. (22)
Святые отцы говорят о том, что выходить в мир по монастырским нуждам могут братья самые достойные, освященные добродетелью, скромные, опытные, серьезные, такие, которых мир не может соблазнить и увлечь.
Когда монах выходит за ограду монастыря, он попадает совсем в другой мир, и с переменой окружающей обстановки меняет свой уклад жизни, превращаясь в обыкновенного мирянина. Например, он приезжает в родительский дом и на обед решает поджарить себе два яйца. Поев два, три раза яичницу, в четвертый раз, когда будет понедельник, он подумает: «Сегодня пост необязательный — в монастыре соблюдается,
а здесь, в миру, нет» — и снова приготовит себе яичницу. Наклонность ко греху, кроющаяся в каждом человеке, изобретет тысячу хитростей и положит человека на обе лопатки. Да и дьявол, этот ветхий старик, своим возрастом превосходящий человечество, прибегнет к своим козням и заставит монаха пасть.
Здесь кто-нибудь из мирян задумается: «Если монах, выйдя из обители на два-три дня по монастырским делам, забыл про молитву и оставил всякое воздержание, то что же говорить о нас, мирянах?» Впрочем, как раз в миру в большинстве своем люди ответственно относятся к своим обязанностям и всячески стараются не нарушать их. А теперь представьте себе, что было бы с этим невоздержанным монахом, если бы он не стал монахом, а женился. Демоны все вместе вцепились бы в него, схватили бы за горло, за волосы, за ворот, за рукава и потащили бы, чтобы сделать своим пленником. Если он послабляет себе, находясь в миру всего два-три дня, то за один-два года дьявол сделал бы его своим послушным рабом. Тот, кто с легкостью оставляет свои монашеские обязанности на один день, оставит их и на целый год, и на всю жизнь.
По правилам, монах не должен выходить из своего монастыря. Ряса — это ангельское одеяние. Ангелы, для того чтобы сохранить свой ангельский образ, не показываются среди людей, они невидимы (хотя постоянно нисходят на землю и восходят на небеса). Монах, как имеющий тело, по-человечески ограничен. Для того чтобы ему соблюсти в непорочности свой ангельский образ, он должен быть «невидим» по человеческой природе, то есть не должен появляться в миру. Как для ангела противоестественно ходить по улицам рядом с людьми, так и монаху в ангельских ризах — появляться на распутьях мира сего.
Вот почему тех монахов, которые выходят из монастыря по личному побуждению, мы отправляем одних. Конечно, если монах на это раздражается, жалуется, ропщет (подобным чувствам может поддаться каждый, все люди изменчивы), игумен может дать ему спутника. Ведь если отказать ему и послать его одного, он догадается, что на него возложили всю ответственность за выход из монастыря, и тогда его сердце ожесточится, демоны наводнят его ум помыслами и искушениями, и он станет, как тигр. Для того чтобы не допустить этого, игумен даст такому немощному брату спутника. Тогда брат вернется довольным, как будто он ни в чем не виноват, еще и спасибо скажет.