Три цвета надежды

– Твой ли он будет, - ехидно хмыкнула Дами, возвращаясь к смартфону.

– Это призыв засадить тебе, пока не успел никто другой? – интеллигентно промолвил грубость доктор, вырвав из глубин супруги смущение, заалевшее по её коже от шеи до лба.

– Попытаешься меня изнасиловать, как Хосок?

– А ты будешь сопротивляться? Он тебе был никем, а я всё-таки муж, какое же тут изнасилование?

– Принуждение интимного характера.

– Ладно, если ты против, то я сделаю собственных детей где-нибудь на стороне, в более надежном месте. Тогда не придётся ломать голову, как укрыть их от власти Джиёна, они не будут иметь к нему никакого отношения.

– Если ты будешь мне изменять, я попрошу брата отрезать тебе что-нибудь, потому что о твоих репродуктивных функциях я как-то забочусь не очень.

– Если ты попробуешь родить не от меня, тебя не найдёт ни один дракон, Дами, не целиком, не по частям. – Джин произнес это таким ледяным голосом, что девушка никогда ещё от него подобного не слышала. Всё это время она скорее рисовалась, чем верила в то, что они по-прежнему абсолютно чужие. Они сроднялись, несомненно. Но эта его интонация показала, что она не зря подозревает его в потаенном двуличии. Если он захочет, он может стать для неё настолько чужим, что она никогда не достучится обратно. Ей стало страшно, что внутри этого человека может образоваться недоступная для неё область. Ей хотелось знать его, а ещё больше ей хотелось знать, что он на самом деле такой, каким всегда бывает рядом с ней: нежный, учтивый, собранный, выдержанный. Нет-нет, он не может быть в действительности негодяем, он же золотой! Джин мягко улыбнулся глазами. – Хосок умён, но перед женщинами слабоват, что и позволило твоему брату обнаружить тебя. Я не Хосок, милая. Много лет я твердой рукой продолжаю делать своё дело, даже когда при этом орут и плачут. Даже дети. Как ты думаешь, я сильно засомневаюсь в чем-либо, если посчитаю наказание уместным? – Он видел, как сошли краски с её лица. Дами испугалась. Напустив на себя образ жестокого живодера, Джин поблагодарил свою профессию, способствующую тому, чтобы люди верили в его непробиваемость. Всех стоматологов, хирургов и патологоанатомов принято считать непроницаемыми типами с железными нервами. Ему до этого было далеко, но зато звучало достоверно. Сестра Дракона хотела обозвать его как-нибудь, но в проходе появился Чон Хосок.

– Приветствую, - поклонился он головой только Дами, поскольку с Джином уже виделся. Закинув сумку на полку над их головами, он посмотрел на их лица, найдя в них напряжение и недосказанность. – Не помешал?

– Ты прервал нас на планировании детей, - сообщил друг.

– Хорошо, что не в процессе их изготовления, - засмеялся Хоуп, хотя немало удивился услышанному.

– Никаких детей мы не планировали, - заступилась за свою точку зрения девушка, отвернувшись к бортовому окну.

– Дорогая, зачем публично демонстрировать наши несогласия? – Джин взял её руку, желая поцеловать, но она её вырвала, скрестив руки на груди и спрятав ладони подмышками.

– Брак, совершенный на небесах, - сыронизировал Хоуп, поражаясь, как товарищ остаётся невозмутимым.

– Обычные будни обычной семьи, - пожал тот плечами.

– Возможно, Макао всё расставит по местам и нам придётся быстро развестись, - покосилась на него Дами. – Неизвестно, что решит брат.

– Решает не только он, между прочим, - уточнил Джин.

– Многие так говорили. А в результате делали то, что нужно было ему. – Девушка, по мере приближения к Джиёну, всё больше сомневалась, что золотые смогут отвоевать её, если Дракон посчитает ненужным отдавать сестру в чужие руки. Если она ещё нужна ему, то он её заберет. Дами не хотелось показывать, как ей этого не хочется, и она делала вид, что ей всего лишь неприятна вся эта возня, и если брат не отдаст её, то и ладно. Как бы ещё по-настоящему смириться с этим, когда так и случится?

– Я соглашусь сделать то, что ему надо, если надо ему будет то, что нам хочется, - парировал Джин. Джей-Хоуп размотал наушники, которые достал из кармана, и воткнул в уши. Эти двое ещё не понимают, насколько они похожи на настоящую пару. Настолько, что сидя рядом, ощущаешь себя третьим лишним, забравшимся в супружескую спальню. Как Джину это удалось? Неужели ему нравится Дами? Капризная и невыносимая. Хосок подумал о Хане, которую оставил в обставленной, снятой квартире неподалеку от её университета. Она была в сотни раз лучше этой сестры Дракона, но между ними не было чего-то такого, что было между этими двумя. Они уже переспали, раз обсуждали детей? Он-то с Ханой переспал, но это не приблизило взаимопонимание. Он всегда знал, что соединить тела – это не значит сблизиться с человеком. Вспомнилась Нури, совсем вылетевшая из его головы за последнее время. Нельзя посещать её теперь, но по-дружески по возвращении заглянуть можно. Хотя бы рассказать о событиях, которые произошли в его жизни. С ней всегда было легко и комфортно. Включив в плейлисте негромкую и спокойную музыку, Хосок уснул, вертя перед собой лица двух женщин, оставленных в Сеуле.

Примечание к части *выдуманная мафиозная группировка

4

Пятнадцатиминутный сон перед посадкой, в который невольно погрузилась Дами, слегка заволок дремотностью её мысли и поубавил дерзости. Видимо, она зябко скукожилась в этом коротком сне, потому что нашла на себе плед, когда открыла глаза и зашевелилась. Посмотрев на Джина, не обращавшего на неё будто бы внимание, она поняла, кто это сделал. Когда самолёт был на земле, молодые люди достали сумки и тронулись на выход. Они могли бы сразу пойти к такси, но Дами сдала чемодан в багажное отделение, поэтому им пришлось некоторое время провести у конвейерной ленты, пока девушка не опознала свою поклажу. Джин мягко отобрал у неё ношу, перекинув свою сумку через плечо.

– Твой брат нас не встретит? – пошутил Джей-Хоуп. – Кажется, он уже должен быть здесь…

– Если ты не видишь его людей, это не значит, что их тут нет, - ядовито произнесла Дами. Хосок и без неё догадывался об этом. Он оглядывался вокруг с естественной периодичностью прибывшего туриста, надеясь разглядеть не только известные вражеские персоны, но и найти кого-нибудь своего. Впрочем, они вряд ли торчат в аэропорту, где полно полиции и таможенников (многие из которых, опять же, куплены какой-либо бандой). В Макао было чем заняться и где затеряться, занимая выгодные наблюдательные позиции, или неся дежурство на благо своему патрону. Несомненно, половина азиатских группировок прознала о том, что встречаются Дракон, главарь золотых, гонконгская триада, да ещё и сам босс пятизвездных присутствует. Это сборище почти самых влиятельных людей Востока. Как бы никто не надумал чего дурного. Например, избавиться от них всех, пока они собрались вместе. – А почему тебя самого ковровой дорожкой не встречают? – стало проглядываться вновь жало сестры Джиёна.

– Я скромная и малоизвестная персона, - улыбнулся Хосок, оставив это без подробностей. Но на самом деле в золотых так и было принято. В отличие от большинства других кланов, они старались совсем не светиться, не разоблачать, кто у них главный, кто к ним относится. И кланом-то они, как таковым, не были. Помимо прочего, в золотых власть легко делилась, и никто в неё не вгрызался, претендуя на первенство любой ценой. Ёнгуку приходилось решать важнейшие вопросы по необходимости, хотя по наследованию руководить ими обязан Химчан. Но у Хима нет достаточного опыта и дипломатических умений, чтобы выдержать это бремя. Хотя в последнее время он старается брать на себя больше ответственности и обязательств. А с количественным увеличением их банды, Гук и вовсе позволяет всем решать вопросы на местах. Почти два года назад, когда он улетел из Сеула, юрист назначил исполняющим его обязанности Хосока, с чем тот более-менее справлялся, пока не напоролся на Дами. И эта неудача, похоже, стоила ему его таинственности. Никто прежде не знал, что он состоит в золотых. Выходить на свет и становиться публичным – это не то, чего хотелось Джей-Хоупу, но отступать было поздно. В сопровождении сестры Дракона, которую тут, возможно, кто-нибудь знает, нельзя прикинуться простым смертным.

На них было снято два двухместных номера в отеле «Венеция», почти сорокаэтажном небоскребе, лучезарной стеной видневшимся по ночам издали. Днем эта стена напоминала модернизированную арабскую крепость в духе минимализма, где кроме вертикальных полос окон сквозь все этажи не было никаких примечательных элементов. Первые этажи занимали казино, клубы и рестораны, работавшие круглые сутки, там никогда не останавливалась работа крупье, время теряло счет и значение, как и деньги, утекающие вместе с минутами и часами. Магазины и торговые центры превратились в импровизированную Венецию, и изнутри на потолке было нарисовано небо, столь похожее на настоящее, что создавалось полное вживание в то, что идёшь не в помещении. Каналы с гондольерами, балконы на якобы зданиях и мостики, всё было выполнено так натурально, что намекало на огромные суммы, вложенные при строительстве. Роскошь и спускание денег туристами и посетителями виднелись во всем, этим даже пахло, дороговизной, равнодушием к финансовым потерям, азартом и сумасшествием богатых. Аромат сотен марок духов, вин, кож дизайнерских сумок и единожды надеваемых вечерних платьев висел в воздухе. До обеда людей было поменьше, чем к вечеру, но всё равно хватало. Проходя вестибюль, холл, где эскалаторы возносили прибывших выше и выше, Хосок не мог не думать о том, что каждый игрок за автоматом, каждый официант, каждый охранник может не просто работать в отеле, а служит кому-либо, и готов пристрелить, предать, захватить, ударить, следить… Никогда прежде Хоупу не приходилось погружаться в такую опасную карусель. Не ловушка ли это всё? Привыкший к боям, перестрелкам и ночным вылазкам, парень несколько терялся в столпотворении, где глаза не находили ни одного друга, кроме идущего рядом Джина. Макао – это особая история в судьбе всякого бандита, побывавшего в нем. Говорят, что тут меняется почти всё, и трудно отсюда выбраться, не пожертвовав чем-либо. Макао не отпускает без принесения дани. Чуть более двадцати лет назад присоединенное к Китаю, до того оно несколько веков было португальской колонией, и европейские привычки, смешавшиеся с восточными традициями, создавали любопытный колорит. Каких людей здесь только нельзя было встретить, всех возрастов, всех национальностей, всех материальных уровней, хотя конкретно в «Венеции» нищих было не сыскать. Сюда прилетали отдохнуть и поиграть в казино эмиры, шейхи, голливудские актеры и губернаторы, мэры больших городов и нефтяники, главы дзайбацу и чеболей. Осознавая всё это, Хосок почувствовал себя юнцом, незаметной крошкой в океане, невесомой и незначительной.

– Ну что, кинем вещи, и встречаемся в баре под круглой площадкой? – Оказавшись в коридоре на нужном этаже, Джей-Хоуп посмотрел на номер комнаты, доставшийся ему, прописанный на электронном ключе. Ёнгук уже, должно быть, там.

– К которой ведут все эскалаторы? – уточнил Джин.

– Бар «Флориан», мог бы успеть прочитать, - проворчала Дами. – Я знаю это место, пошли. Вы сами созвонитесь с Джиёном или мне позвонить ему и уточнить, где увидимся?