Три холма, охраняющие край света

–  Здоровей видали, - сказал он.
– Знакомься, это вот наш испанский гость, погоняло у него мощное - Давила, это Серёга Турков, ты про него сто раз слышал, который спит - это Лидкин хахаль Терентий, переживает, медовухи не сдюжил, а это Верочка Попова - собственно, если бы она не подсуетилась…

–  Даму, Прокопий, представляют первой, - сказал ротмистр.
– Кирила Иннокентьевич! Где ты там?

Из-за того же шкафа показался коренастый молодой парень с заспанной физиономией, кудрявый и в такой же курчавой папахе на голове. Папаху пересекала алая атласная лента. На гимнастёрке парня красовался чудовищных размеров орден Боевого Красного Знамени - явно самодельный. Кроме шашки, он вооружён был маузером в кобуре. Парень обеими руками обнимал здоровенный глиняный жбан.

–  Вот, господа, напарник мой и вечный антагонист - юный партизан Киря Деев, - сказал офицер.
– Вождь Нарадарн кланяется вам ведром священного туртука - большая, доложу вам, честь…

Парень поставил жбан на зелёное сукно, выдвинул свободный стул, развернул его спинкой вперёд и уселся.

–  Кирила, - строго сказал Радишевский.
– Приличные люди прежде спрашивают у дамы разрешения садиться… Вы позволите, сударыня?

Разрешения сесть у Веры Игнатьевны попросили первый раз в жизни. Она машинально кивнула.

–  Может быть, и закурить дозволите? Сами пахитоску не желаете?

Она снова кивнула.

Видно было, что этот человек привык всегда и везде распоряжаться по праву хозяина.

Офицер сел, вложил в рот папиросу из тяжёлого латунного портсигара, угостил даму, дал ей огоньку, с удовольствием затянулся, обвёл взглядом присутствующих и остановился на Сергее Ивановиче.

–  Сударь, тот Женька Турков, который в штабе у Трилиссера, вам не…

–  Дед, - сказал Сергей Иванович.

–  Де-ед, - сказал офицер.
– Женька - дед… Боже мой! Так до сих пор и не могу я понять, какая сила нас развела по разные стороны! Но, впрочем, для вас это дела давно минувших дней и так далее. Но хоть вы и Турков, а за собакой приглядывать надо! Бегает где попало!

–  Где?
– испугался Дядька.

–  Почём я знаю? Должно быть, где-то в Европе… А теперь к делу, потому что времени у нас немного, из наших увольнений принято возвращаться в срок… Так, Кирила Иннокентьевич?

–  Вождь Белая Гидра сказал правду!
– важно ответил юный партизан.

–  Зато вождь Красная… кхм… До сих пор в индейцев играем, - сказал ротмистр.
– Тем более что обстановка располагает… Значит, так. Племянница ваша жива и здорова, хотя и находится весьма далеко отсюда - во всех смыслах. Она сумела самостоятельно пройти в Индарейю, что дано немногим - только тем, кто приносит в дар самое дорогое…

–  Жаль, что он не слышит, - сказал Турков, кивнув на Дюка.

–  Ну и в другом смысле дар… Талантливая девица, ничего не скажешь, знаки схватывает… Кирила! Дай англичанину глотнуть туртука! Царство небесное проспит!

–  Она… вернётся?
– спросил Дядька.

–  А это уж как сама пожелает. Сейчас она на землях вождя Гиджеригара - это, по нашим меркам, всё равно что в Швейцарии. Дорога ей предстоит дальняя, но относительно безопасная, тем более, что и провожатый найдётся…

–  Вот же присосался, Антанта окаянная!
– воскликнул Киря Деев и отпустил голову герцога. Терри поднял глаза - всё ещё мутные, но уже осмысленные.
– Туртук не водка, много не выпьешь…

–  Ага!
– сказал ротмистр.
– Для вас лично - только хорошие новости. Пассия ваша жива и здорова, брат ваш выслужил у вирикуна Гиджеригара положенный срок и теперь свободен. Правда, не знаю, как там у вас получится по закону - он вам хоть и близнец, а на вид всё ещё подросток. Зато старый зануда снял с вашего рода проклятье безумия! Можете спокойно заводить детей и не тревожиться за отца. Переведите сеньору испанцу, что Барселона уцелела исключительно благодаря тому, что сэр Родерик не дал окочуриться драу принца Муллиана. Дело в том, что драу приходят за телами своих покойников всем кагалом, а вы видели, на что способен малыш Трорд в одиночку… И сами-то ульваны буйные, но их драу…

–  Простите, - подала голос Вера Ивановна.
– А вы-то каким образом…

–  О, сударыня!
– махнул рукой офицер.
– История забавная, но очень длинная. Временами страшная, временами весёлая, временами печальная. Свои записки я оставляю вот ему - внуку однополчанина моего незабвенного… Только не спрашивайте, сколько мне лет! В Индарейе другой счёт, и считают там отнюдь не годы. Прокопий! Бокалы всем присутствующим!

Странная жидкость, именуемая туртуком, успокоила людей - даже рассказ ротмистра теперь казался им вполне житейским, обыкновенным откровением вагонного попутчика.

–  …А куда мне, собственно, возвращаться? К кому? Вот Кирила, он тут бывает чаще меня, но это понятно - желает возмужать, заматереть, а то ведь совсем юнец был! А мне стариться ни к чему, у меня еще в Крае Света дел полно - экспедиции, топографические съёмки, составление карт, племенные войны… Во время Первой мировой лежал я в госпитале с одним удивительным человеком, да вы его знаете, можно вам его теперь знать, Николеньку… О дальних странах мечтали. Вот он бы сейчас стихи слагал про Индарейю, да не судьба.

–  А у вас, ротмистр, родственники в России остались?
– спросил Турков.

–  Ну да, - вздохнул ротмистр.
– Жена, двое сыновей. Одного она увезла в Стамбул, другой потерялся. Один мой правнук живёт сейчас в Австралии. Лесоруб, мормон, бородища, как у раскольника… О чём мне с ним говорить, когда Майн Рид учит нас отстреливать этих самых мормонов на месте преступления? Так что поживу, постранствую… Кто бы мог представить, что на самом деле эльфы - сущие дикари, Монтигомо, Умслопогасы, даяки и семинолы? Вокруг озера Улавар такие живут, что даже хижин не строят и оружием не пользуются! Выхватил рыбу из воды, слопал - и дальше живёт! А есть и вовсе неведомые земли… И знаете, господа, я давно не чувствую себя наёмником! Ваша Россия - уже не моя, - а вот за Индарейю костьми лягу… Нечего людям там делать…

–  Ага, а для чего ж ты на Вторую германскую ходил? Не за Россию?
– меланхолично спросил Киря Деев.

–  А ты сам для чего?
– поинтересовался офицер.

–  Коммунар - дак и ходил, - буркнул юноша.

–  Нам ульваны на время войны отпуск дали, - пояснил Радишевский.
– Это у них святое, отказать не могли. Но мы честно вернулись, хвоста не притащили…

–  Так зачем вы им нужны?
– спросил Терри.
– Какой им от вас толк?

–  Мы хранители. Часовые, - сказал ротмистр.
– И Филимоныч тоже. И колхозники его. Хоть они и паразиты…

–  Это кто паразиты? Паразиты - никогда!
– взвился из-за «Макинтоша» председатель.
– Мы вот детдомовских на содержание берём, в фонды всякие вкладываемся…

–  Пользуетесь, что ульваны за молочко по следний виунгар отдадут, - сказал Радишевский.

–  Рынок есть рынок, - сказал Филимоныч.
– Ты лучше скажи, когда от меня Никон отвяжется? Сил моих нет - и сосёт, и сосёт…

Ротмистр поглядел на карманные часы.

–  Скоро, - сказал он.
– Очень скоро. Тащи Чашу Эрейримара.