Три капли на стакан

— Ищейка проклятая! Потом вынул очередную сигарету.

— Так он прав? — я поежилась.

— Ты к этому причастен? Накрапывал дождь, между серыми домами клубился туман, наглая крыса копалась в объедках…

Брр, ну и местечко! Бишоп кинул на меня короткий взгляд исподлобья и распахнул дверцу авто.

— Садись. Дома поговорим. Это «дома» заставило меня проглотить вопросы. Он торопливо докурил и, швырнув сигарету в лужу, сел за руль. Заговорил Бишоп только в «Бутылке». Официантка принесла нам глинтвейн, стрельнула любопытными глазками и нехотя ушла. Я прихватила кружку и перебралась на диванчик.

— Так что там с Дадли? — я с удовольствием отхлебнула горячего пряного вина. После промозглой улицы — настоящее блаженство! Бишоп поморщился. Выпил свою порцию залпом и перебрался ко мне на диван.

— Эмили, не забивай голову. Мы сами разберемся.

— Сами? — переспросила я кисло.

— Бишоп, эти убийства связаны! А меня подозревали.

— Не всерьез, — он пожал широкими плечами и вдруг притянул меня к себе.

— Не лезь в это дело. Хорошо? Я смотрела на него во все глаза.

— Ты за меня беспокоишься? Или боишься, чтобы я еще что- нибудь Эллиоту не выдала? Нечаянно?

— А ты как думаешь? — вопросом на вопрос ответил он и отобрал кружку с остатками вина.

— Не надо тебе мараться. И притянул меня к себе. Прикосновения и солоноватый запах кружили голову…

— Эллиот, — напомнила я в перерыве между поцелуями.

— Он скоро приедет.

— Пошел он! — исчерпывающе ответил Бишоп.

— Может, правда его послать? — предложила я, зарываясь пальцами в короткие волосы на его затылке. Бишоп нехотя отвлекся.

— Поздно. На середине игру не бросают.

— Тогда скажи, что ему врать. Я требовательно заглянула ему в глаза.

— Да ничего! — Бишоп раздраженно взъерошил светлый ёжик.

— Появится — пусть поболтает с тем парнем, который тогда пил с Мастерсом и Дадли. Своих людей я давно проинструктировал.

— Но не меня, — вздохнула я, отстраняясь. Он не дал.

— Эмили, — голос Бишопа дребезжал, как расстроенное пианино.

— Я сам разберусь. У нас есть время. Не будем его терять. Не будем — так не будем. Я позволила ему перенести себя на кровать. И выкинула из головы все мысли.

* * *

Когда мы спустились вниз, лейтенант уже с пристрастием допрашивал какого-то беднягу. Сутулый мужчина с заметной лысиной мялся и потел, но отвечал обстоятельно. Мы с Бишопом остановились в закутке у лестницы. Официанты сгрудились у барной стойки. Судя по виду, они готовились отстреливаться.

— Тот самый парень, — шепнул мне Бишоп.

— Джо Симмонс, частный детектив. Вмешиваться он не стал, отдавая несчастного на растерзание Эллиоту. Лейтенант обернулся. Сосредоточенный, спокойный…

От его взгляда не укрылось ни расслабленно-довольное лицо Бишопа, ни моя растрепанная шевелюра. А нюх поведал об остальном. Интересно, Бишоп это специально? Не удивлюсь. Эллиот коротко кивнул и вернулся к своей жертве, а Бишоп махнул официантам.

— Два кофе, — приказал он негромко. Посмотрел на Эллиота и поправился: — Четыре. И коньяка плесните. Он пододвинул мне стул, и мы отдали должное превосходному напитку с кардамоном и мускатным орехом, прислушиваясь к ходу допроса. Джо Симмонс иногда выполнял для помощника мэра кое- какую работу. Тем вечером он с четверть часа посидел с Мастерсом и Дадли. При нем Дадли пил виски, которым щедро угостил и Симмонса, а Мастерс довольствовался чашкой кофе.

— А чем закусывали? — поинтересовался Эллиот, постукивая пальцами по столу.

— Да ничем, — свидетель пожал плечами и жадно набросился на кофе. Выглядел Симмонс помятым.

— Мы же так, по стопочке.

— Кто разливал? — Эллиот впился взглядом в одутловатое лицо Симмонса.

— Да сам он и разливал. Дадли то есть. Ему графинчик принесли.

— А официант? Больше не подходил?

— Не-а, — тот глотнул и даже прижмурился от удовольствия.

— Мы в кабинете сидели. Официант заглянул разок, спросил, надо ли чего. Но не приближался. Эллиот хмурился. Похоже, свидетель не врал.

— А дальше что было? — Да не знаю я! — мужчина вытер лицо и кое-как затолкал платок в карман.

— Говорю же, выпили, поговорили. Потом я ушел.

— А те двое остались? — Не-а, — он мотнул головой.

— Брюнет тоже ушел. А Дадли вроде в картишки хотел перекинуться.

— Вот как, — как-то нехорошо протянул Эллиот.

— Я даже не знал, что Дадли скопытился, — признался Симмонс.

— Что так? — рассеянно поинтересовался лейтенант. Вспомнил о кофе и выпил его одним глотком.

— Так болел я, — свидетель потер лицо ладонями.

— Подумал даже, что виски было паленое. Хоть в «Бутылке» обычно такого не продают. Эллиот разом подобрался.

— Болел? — переспросил он.

— И чем же? — Говорю же, траванулся. Несло так, что…

— он заметил меня (а главное, хмурого Бишопа) и спохватился: — Простите, мисс! Лейтенант тоже вспомнил обо мне. Обернулся, поднял брови.

— Нет, — ответила я на его немой вопрос.

— Это не… не то. Иначе он бы умер в тот же вечер.

— Ладно, — Эллиот потерял к нему интерес.

— Мисс Вудс, вы готовы? — К чему? — поинтересовалась я. Лейтенант взял со стола свою шляпу.

— Ехать в аптеку.

* * *

Лейтенант вывел меня из «Бутылки», придерживая за локоток. Бишоп проводил нас хмурым взглядом, но остановить не пытался. Он же мне не нянька! Да и не стоит боссу мафии отлынивать от дел. Чревато. Дождь закончился.

В воздухе висела неприятная морось, а серое низкое небо почти давило на голову. Мы остановились на пороге.

— А как же официанты? — спросила я, поежившись.

— Разве вы не собирались их допрашивать? Эллиот дернул щекой.

— Не считайте меня слабоумным, мисс Вудс. Бишоп наверняка их уже натаскал. Они слова лишнего не скажут. Или я не прав?

— Ну что вы! — я мило улыбнулась.

— Уверена, Бишоп готов рассказать все, то знает. Он стиснул мой локоть.

— Лгунья. Какая же вы очаровательная лгунья, мисс Вудс!

— Это комплимент? — уточнила я безмятежно.

— Послушайте, — он взял меня за плечи и повернул к себе.