Три подруги и разбитое зеркало

Проконтролировав, чтобы мои мокрые и заметно отросшие за последнее время волосы прикрыли всё, полагающееся стандартным нормам приличия, я поинтересовалась у стража:

– Вы только со мной столь молчаливы или со всеми?

Лорс некоторое время ехал молча на расслаблено взмахивающем плавниками дьяволе, а после спокойно ответил:

– Я не имею права быть с вами разговорчивым, Ваше Высочество.

– Почему? Разве на разговорчивость требуется право? – продолжая рассматривать рельеф его спины, ударилась я в уточнения.

– С вами требуется право на всё, – невозмутимо ответил Лорс. – Вы – принцесса, я – ваш страж. Моя задача уберечь вас от любой физической или магической угрозы. А разговорчивость в задачи не входит.

– Я сама могу уберечь себя от угрозы. И физическая угроза – не самое страшное, что может случиться. От самого страшного, от того, чего действительно стоит бояться, вы меня уберечь не смогли.

– Я знаю, – проговорил Лорс. Впереди уже четко вырисовались очертания пустынного песчаного острова, усеянного обточенными водой осколками скалы. Вдоль линии берега росли пальмы вперемешку с еще какой-то густой зеленью. – И помню, что вы можете постоять за себя. И всё же я должен быть рядом с вами. Жить рядом с вами или умереть рядом с вами. Или за вас. Ваша жизнь – моя жизнь, ваша смерть – моя смерть.

– Вы как будто мне только что клятву принесли, – смутилась я.

– Всё верно, – не стал отпираться Лорс, по-прежнему не показывая мне своего лица. – Я готов служить вам, Ваше Высочество. И я готов помочь вам взойти на трон. На трон, которой по праву ваш. Только ваш, а не вашего… мужа. Или мужей. Вы желаете надеть корону. И я могу помочь вам в этом.

Я закусила губу, чтобы не выдать себя звуком изумления. Услышать подобное от Лорса было очень неожиданно. Такого я не предполагала, а ведь жила с уверенностью, что все предсказуемы.

– Как вы поняли? – чуть успокоившись, спросила я через некоторое время. Насколько мне было известно, когда моя мама только прибыла во дворец Лорс уже был взрослым мужчиной, целиком преданным моему отцу. Между нами был разрыв практически в вечность, но теперь, кажется, мы оказались в одной команде.

– Я знал это с самого вашего детства, – промолвил страж. Мы уже были метрах в ста от берега. – В день, когда ваш отец официально представил двору свою новую, на тот момент только вторую жену, я увидел ваш взгляд. Я увидел, как вы посмотрели – и на него, и на неё. И понял кое-что очень важное. В тот день я подумал: «Она за всё отомстит».

– Неужели у меня настолько плохо получалось скрывать настоящие эмоции? – нервный смешок вырвался из груди.

– Хуже, чем вы думаете, – подтвердил Лорс. – На самом деле, для кого-то в ваших глазах – весь мир.

Повисло молчание. И я впервые в жизни подумала, что, возможно, Лорс не был таким уж недосягаемым айсбергом, каким его все считали. Размышлять так было странно.

Он был идеальным мужчиной для всех женщин столицы. С их точки зрения он практически воплощал в себе мечту – притягивающая внешность, твердый характер, уравновешенный нрав и опытность.

Он был мужчиной для всех, но только не для меня. Для меня он был… просто верным другом.

– «Я никогда не мщу. В случаях, когда я вынужден действовать против других людей, я ничего против них не предпринимаю сверх того, чего требуют необходимость самосохранения или предотвращение нового вреда с их стороны», – процитировала я Бетховена и спросила: – Так, значит, вы на моей стороне?

Глава стражи остановил своего дьявола, развернулся, поклонился, так низко, что кончики его пропитанных соленой водой волос вновь окунулись в воду и проникновенно проговорил:

– Да, моя принцесса.

Я остановилась рядом, рассматривая его волосы.

– Почему? Вы столько лет были верны моему отцу и теперь готовы предать его? Ведь вы же понимаете, что выбирая меня, отрекаетесь от него?

– Потому что я могу понять это. Я могу понять злобу, ненависть, желание ответить ударом на удар, отомстить за свою семью. Это то, что мне близко, как близки и вы, Ваше Высочество.

Я кивнула, принимая его ответ, и поплыла к берегу.

Больше мы не разговаривали. Но я чувствовала на себе его взгляд.

Удивительно, но мне нравилось то, что он смотрел на меня.

Глава 30

Достигнув берега, мы отпустили скатов, которые остались плавать тут же, и ступили на песок.

Почти исчезнувшее за горизонтом солнце роняло прощальные темно-оранжевые лучи, окрасив небо в багряные тона.

Я быстро огляделась в поисках чего-нибудь, чем можно было бы прикрыть наготу, потому что волосы мои прикрывали только верх, но не низ. И не позволяли укутаться в них, словно в пелерину, как сделал это Лорс. Поэтому я подхватила кусок чего-то, что при ближайшем рассмотрении оказалось обрывком рыболовной сети, и обернула её вокруг бедер. Сеть была старой и пропитанной солью, а потому жесткой и колючей, неприятно царапающей кожу. Но вариантов имелось немного – либо терпеть неудобства, либо щеголять перед отцом и Лорсом голой, что для них было естественной частью бытия, а для меня – чрезмерной эксцентричностью.

Мы успели лишь осмотреться по сторонам и убедиться в отсутствии любопытных глаз, как вода метрах в двухстах от берега начала бурлить, клокотать и захлебываться пеной, будто закипая. Что-то, что было под водой прогнало штиль, взбудоражив стихию.

Поднялись волны, сперва небольшие, но они крупнели с каждым очередным набегом на берег, пока не слились в череду водяных гигантов. Выгнувшись, волны с грохотом одна за другой обрушивались на остров. Да так, что нам с Лорсом пришлось броситься врассыпную, укрывшись за валунами, чтобы не оказаться смытыми. Вмешиваться магией ни он, ни я не рискнули. Океан и так был недоволен, это чувствовалось в концентрированной солености брызг, в гудении дна, в рваном треске ветра.

Но вот, последняя из сокрушительного каскада волн отступила, утянув с собой в океан значительную часть песка с прибрежной части острова, и в оранжево-красном ореоле закатного солнца на поверхность вместе с фейерверком брызг вырвался саркофаг. Следом из воды поднялся отец, окутанный перламутрово-сиреневым сиянием. Король степенно поплыл над водой, погрузив каменный короб внутрь водяного шара, которым управлял одной рукой. Надо сказать, управлял крайне паршиво, потому что шар, крутясь волчком, на всех порах мчался к нам.

Я уже начала прорабатывать экстренный план, взволнованно размышляя, как так словить усыпальницу и при этом не обрушить остров на дно, но демонстрировать ловкость и упражняться в выживаемости к великому облегчению не пришлось.

Едва гробница достигла берега, как вода шумными потоками схлынула вниз, и сооружение рухнуло на песок с такой силой, что пробило неглубокую яму. От толчка я пошатнулась и повалилась бы на колени, если бы не была вовремя подхвачена Лорсом.

– Мог бы и поаккуратней, – проворчала я, отряхиваясь от комков мокрого песка, адресуя свою претензию к отцу.