Три смерти и Даша

— Всех подружек обзвонила, нету ее ни у кого. Слушай, а она точно домой собиралась?

— Точно.

— Валентин с мужиками пошел ее искать. Может, лежит сейчас где — нибу — удь…

За пять минут разговора Лейла уже представила себе все худшие из возможных и невозможных вариантов развития событий, но все равно попыталась успокоить Розу.

— Теть Роз, может, она в больнице. Ну, машина там сбила…

— Да, обзвонила, я, обзвонила! И больницы все и морги обзвонила! И в милицию звонила.

— Что сказали?

— Сказали — в розыск только через три дня. Вернется, говорят, ваша девочка, только утром и уже не девочкой.

— Вот, уроды!

— Слушай, а, может, правда? Может, она у своего парня? Я даже не знаю — он у нее вообще есть? Она же мне ничего не рассказывает.

Лейла вздохнула: "Нету у нее парня, теть Роз".

Ну, что же делать? Что же делать? — разрыдалась Роза.

В комнату вошел перепуганный дедушка.

— Внученька, что случилось?

— Даша пропала.

— Так, в милицию надо звонить.

— Звонили уже. В розыск только через три дня.

— Да, ее за эти три дня десять раз успеют…

На лице Лейлы отразился ужас: что же делать-то? Что теперь делать?

Рано утром кто-то постучал в Пашкино окно. Он выглянул. Это была Лейла. По выражению ее лица он понял, что ничего хорошего не произошло. Пашка открыл окно.

— Что случилось?

— Даша пропала.

— Когда? Только вчера вас видел…

— Вчера вечером и пропала. Пошла домой и не дошла.

— А милиция — что?

Лейла махнула рукой.

— Слушай, я к тебе как раз по поводу милиции. Ты в курсе — Серафим сегодня на работе?

— Да, вроде. Сейчас, позвоню, узнаю точно.

Пашка набрал номер.

— Привет. Ты сегодня дежуришь? Тут Лейла пришла, говорит, Даша пропала. Конечно, уже идем. Пашка дал отбой и сообщил: "Дежурит".

— Сейчас, оденусь и пойдем. Подожди минутку.

Через пятнадцать минут они уже были в милиции, еще через пять — нашли Серафима.

— Значит, так, — сказал он: Сейчас пробьем по базе, может, ее задержали где.

— За что? — удивилась Лейла.

— Да, мало ли. Неопознанные трупы я сам съезжу, посмотрю.

Лейла охнула и прислонилась к стенке.

— Вот — вот, — резюмировал Серафим: говорю же, сам съезжу. Кстати, тете Розе передайте, по закону заявление можно уже сейчас написать. Но такие заявления принимаются только от родственников. Так, что пусть сама приходит, или отца пришлет.

— Я позвоню ей, — Лейла достала сотовый.

— Пусть приходит немедленно. Выясним, где она пропала и поедем на место.

— Так, зачем выяснять? Я знаю, — сказала Лейла.

— Мы с ней попрощались и отправились по домам, я видела, как она до угла дошла.

— Бюрократия, блин. Без заявления группа туда не поедет. И еще скажи, пусть захватит какую-нибудь ее вещь. Лучше всего — обувь ношенную или носок нестиранный.

— Зачем?

— Должна же собака взять след. Как она, иначе, узнает, какой из следов ее.

Через некоторое время опергруппа была уже на месте. Кинолог Иванов дал понюхать ботинок своему новому псу Грому, а потом поднес к лицу, и, вроде бы, сам понюхал. Это заметила только Лейла. "Странный он, — подумала она: фетишист что ли? Есть же такие, которые прутся от ношенной обуви."

Гром взял след сразу. Иванов — тоже. Но, дойдя до угла оба его потеряли. Иванов даже прошелся туда — сюда по следу, убеждаясь, что до угла след был. Но, Даша словно бы улетела. Правда, на месте ее предполагаемого взлета лежал ржавый железный прут. И прут этот хранил слабый запах ее волос. И еще — запах пота. Мужского. Мужчина волновался и рука, держащая прут сильно вспотела. Должно быть, он давно поджидал свою жертву, потому, что здесь было много его следов. Он явно топтался на месте. А потом, по всей видимости, взял ее на руки и понес. Вполне могло оказаться, что его никто не видел — Лейла сказала, что гуляли они до пол одиннадцатого, а весной в это время уже темнеет, да и улицы здесь безлюдные.

— Пойдем-ка, Гром, — позвал Иванов.

— Колян, ты же говорил, что потерял след.

— Нашел, выходит.

Иванов с Громом пошли по следу. Гром недоумевал. Нужного ему следа не было, а кинолог вел себя так, как будто был. Когда они завернули за угол, и опергруппа их больше не видела, Иванов объяснил собаке, какой след нужно взять. Понятливый Гром взял его быстро и они побежали. Новый пес был молодым и сильным, поэтому то, что кинолог бежит быстрее собаки, не так бросалось в глаза.

Вскоре они вернулись.

— Ну, что, Колян? — спросили его.

— Долбанные стоянки, — выругался он.

В соседней комнате звучали два голоса: мужской и женский.

— Зачем ты приволок ее сюда?!

— Думаешь, на улице надо было убить?

— С чего ты взял, что ее вообще нужно убивать?

— Ну…Ты же ее так боишься.

— Конечно, боюсь, от нее всего можно ожидать! А теперь будет еще хуже: сюда нагрянут ее сообщники и перебьют нас!

— Ну, это вряд ли, конечно…

— Ты мне не веришь?

— Почему? Верю, конечно.

— Нет, не веришь! Ничего, увидишь еще, когда они придут.

Кто-то заглянул в комнату, потом резко захлопнул дверь.

— Еще и к батарее ее привязал! Какая банальность!

— Нет, как будто у меня варианты были! Куда я ее должен был привязать по — твоему?

— Ну, я не знаю, но все-таки.

Женский голос показался Даше знакомым. Девушка медленно открыла глаза. Деревянный пол в редких чешуйках краски. Старая железная кровать с панцирной сеткой. Книжные полки от пола до потолка.

С тех пор, когда она в последний раз здесь была, многое изменилось. стало чисто, перестало вонять, полки теперь висели аккуратно, но квартира была все равно Ликина. Вот тут Даша и испугалась по — настоящему.

Голова болела, ноги были связаны, а руки привязаны к батарее.

"А смерть ведь говорила, что мне недолго осталось," — подумала она.

"Вон, оно как вышло. Самое поганое, что никакой надежды нет. Что ж, не больно и хотелось. Хотя, умереть от руки сумасшедшего — не лучший вариант, конечно. От этих психов можно ждать всего."