Три смерти и Даша

Если сосуществовать с ним мирно — он скорее всего не проснется. Все-таки агрессия должна находить выход. А вот если годами подавлять свой гнев, считая, что хорошие люди не злятся, тогда…

— Что? — не выдержал Рома.

— Если не принимать зверя и не считать его частью себя, он начинает свою, отдельную, жизнь. И начинает борьбу за власть. И со временем побеждает. И время от времени берет человека под контроль.

— Кать, но ты же про маньяков рассказываешь. Я не вижу разницы, — удивился Рома.

— Нет, маньяки, это другое. В них зверь никогда не засыпает. Они же не подавляют агрессивность и признают зверя в себе. То есть — сосуществуют с ним мирно. А оборотни с ним в состоянии войны.

— А они действительно превращаются в полнолуние?

— Да, действительно.

— Интересно, почему?

— Не знаю. Но в фольклоре это сохранилось. Видимо, когда-то люди знали, почему все именно так.

Раньше люди вообще были намного мудрее. Особенно в том, во что сейчас не принято верить. И можешь положить меня по месту работы, если не веришь.

— Кать, ну что ты заладила: по месту работы, да по месту работы. Как будто мест других нет.

Катя улыбнулась. За разговором они не заметили, как подошли к остановке. Нужный Кате трамвай пришел быстро.

— Ну, пока. Спасибо, что проводил, — сказала она.

— И ты думаешь, что я отпущу тебя одну — улыбнулся Рома.

Субботним утром матушка Людмила отправилась с визитом к Серафиму с Кристиной. Теперь она знала, где они живут. Узнав о предполагаемой беременности Кристины матушка сразу же решила поговорить с ней и не стала затягивать с исполнением своего намерения. Утро было солнечным, на деревьях уже пробивались листья, и только выбросы с химзавода немного портили общую картину. Матушка шла быстро. Выражение ее лица было решительным.

По дороге она встретила дядю Витю.

— Здравствуй, дочка у тебя сигаретки не будет, — спросил он.

— Какая я тебе дочка? Не курящая я, — улыбнулась матушка.

— А хлебушка?

— И хлебушка с собой нет. Сам же видишь — не из магазина иду. Может, тебе денег дать?

— Нет, денег не надо, лучше хлебушка.

Матушка развела руками: "Ну, нету у меня с собой, нету. Если хочешь, приходи к нам домой попозже, я тебе вынесу."

— Ладно, — согласился дядя Витя.

Тем временем Кристина и Серафим спокойно спали, обнявшись. В этот день они не собирались рано вставать, впрочем, как и во все другие выходные. Кристину вообще всегда было сложно разбудить. Но от резкого и неожиданного звонка в дверь проснулась почему-то только она. Серафим, услышав его сквозь сон, подумал, что это ему сниться и продолжил спать.

"И кого только принесло в такую рань?" — ругалась девушка, надевая халат.

Звонок раздался снова, более длинный и настойчивый. "Да, иду я, иду", — проворчала Кристина и поплелась открывать. Несмотря на криминогенную обстановку в районе, она не посмотрела в глазок и не спросила, кто там. Увидев на пороге матушку Людмилу в длинной юбке и платке, девушка поначалу приняла ее за сектантку. Не раз бывали случаи, когда "благую весть" приносили им прямо на дом. В основном старалась находящаяся неподалеку "Церковь десяти отступников". Разумеется, они оба не стесняясь сообщали "вестникам" о своем вероисповедании. Это удивляло и пугало проповедников, но не останавливало. Иметь в своем активе обращенных сатанистов хотелось каждому. Но, мало ли, кому чего хотелось…

— Кристина, верно? — прервала возникшую паузу матушка.

— Ну, да. А что? — удивилась девушка.

— Здравствуйте. Я — матушка Людмила. Мама Серафима.

"А я-то думаю, кого она мне напоминает", — подумала Кристина: "И вроде бы такие разные, а в то же время так похожи".

— Да, конечно. Он про вас много рассказывал. Проходите, — Кристина показала рукой в сторону кухни.

Решительное выражение лица гостьи ее смутило. Да и не каждый день знакомишься с родителями любимого человека, пусть и при таких странных обстоятельствах. Чайник девушка поставила автоматически. Она еще толком не проснулась и для этого ей нужна была ударная доза чего-нибудь бодрящего. В последнее время она перешла с кофе на женьшеневый чай. Пока грелся чайник, девушка убрала с обеденного стола карты Таро и свечи, на которые с опаской косилась матушка.

"Пятница — удачный день для гаданий", — пояснила девушка.

Матушка Людмила ошалело кивнула. Она подумала, что это какой-то зловещий ритуал, а это всего — навсего гаданье.

— Какая она худенькая. Нелегко ей будет ребеночка выносить, — подумала матушка, глядя на Кристину.

— Интересно, какой у нее размер груди — пятый или шестой? — подумала Кристина, глядя на матушку.

— Такие хрупкие беременность всегда тяжело переносят, — продолжала мысленно рассуждать матушка.

— Вот бы мне такую грудь, — подумала Кристина.

— Впрочем — неважно. Все рожают и она родит, — заключила матушка.

— Нет, я такую носить не смогу — перевесит — падать буду, — заключила Кристина.

— Если родит, конечно. Надо поговорить с ней в конце концов.

— Ну, если только спину штангой подкачать…Когда же чай закипит? Я скоро снова засну.

Вода закипела. Кристина заварила чай и разлила его по чашкам.

— Интересно, а она всегда так рано в гости приходит? — подумала девушка.

— Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро… — подумала матушка, глядя на сонную Кристину.

— Хороший, кстати, мультик, — продолжила мысль матушка: Надо будет обязательно купить диск для ребеночка…если он будет…Гос — споди, как же начать? Что сказать?

И без всякого вступления спросила: "Что собираешься делать с ребеночком, Кристина. Оставишь, или как?"

От удивления Кристина сразу проснулась.

— С ребеночком? А откуда вы знаете?

— Паша сказал.

— Паша?

Кристина подошла к телефону и набрала матушкин домашний.

— Алло… — сонно произнес в трубку Пашка.

— Пашка, ты — не мужик, — резюмировал она и дала отбой.

— А? Что? Почему? — не понял Пашка.

— Потому, что тайны хранить не умеешь, — ответила девушка, уже положив трубку. И запоздало удивилась: "Кстати, а он-то откуда знает?"

— Не знаю, — ответила матушка.

— Ну, так что, Кристиночка, что ты решила? С Серафимом говорила?

— Нет.

— Поговори обязательно. Ты не бойся, он у меня — парень порядочный. Да, пусть только попробует…В общем — оставляйте — и точка! Если аборт сделаешь, потом можешь вообще больше не родить, а ребенок…Он будет улыбаться… Если что — я всегда помогу. Буду нянчиться. Научу всему, что сама знаю. Ты не пожалеешь о своем решении.

Матушка выложила свои доводы быстро, задыхаясь от волнения и перебивая сама себя. Кристина слушала с ошалевшим видом.

— Да, я и не собиралась делать аборт, — сказала она, когда запас аргументов у матушки иссяк.

— Да? — просияла матушка.

— Ну, вот и умница. Ты, главное, не бойся. По началу все боятся, но все будет хорошо.

— Да, я и не боюсь, — пожала плечами Кристина. Разговор начал ее утомлять.

Тем временем мимо них в трусах прошествовал Серафим.

— Здравствуй, Фима!