Три жениха для попаданки

шлюпка.

Смотрю в окно: и правда.

Глубоко вдыхаю. Может, это и есть мой шанс сбежать?

Или же окончательный провал. Попасть в плен к этим тварям, ох, я слышала от Иштвана, какие там творятся бесчинства. Причем, пираты не разбирают, кто перед ними - мужчина, женщина, ларди. Законы им не писаны.

Выхожу на палубу и вижу, что к нам, и правда, на всех парах идет шлюпка. Упираю руки в бока - я видела, что так иногда делают мужчины, и собираюсь напустить на себя наиболее грозный вид.

Наверное, Ирвин Торн вел бы себя именно так. Хотя, признаться честно, я не имею понятия.

Пираты поглядывают на меня недоверчиво. Я - на них.

Боже мой, какая дурацкая складывается ситуация!

Я бы с большим удовольствием отправила бы Ирвина беседовать с этими антисоциальными элементами, предателями, бунтарями.

– Эй ты, капитан, назовись!
– кричат снизу.

Вздыхаю.

Я прямо спиной сейчас чувствую, что позади меня замерла команда. А в моей голове тикают маленькие часы.

Интересно, сколько еще осталось до того, как настоящий Ирвин очнется и высадит дверь?

Набираю воздуха в грудь и отвечаю:

– Господин срединных земель, Ирвин Topн.

Мне почему-то кажется, что рыжий что-нибудь подобное и выдал бы.

Впрочем, следом встает вопрос, что именно такая важная шишка делает на маленьком суденышке посреди океана? Именно его я читаю на лицах собравшихся в этот момент. Блин, надо что-то придумать.

– Приплыл поговорить о том, что вы похитили из гаваней моего города семь лет назад ребенка моей жены. Он с вами?!

Следую совершенно идиотскому правилу, освоенному еще в прошлой жизни - “лучшая защита - нападение".

Воцаряется молчание.

Абсолютное.

Я понимаю, что вряд ли кто-то вообще знал про то, что у давно всеми забытой жены Ирвина были дети. И если слухи про дочку еще могли куда-то просочиться, то про сына...

Это сейчас во мне говорят чувства матери. Одним из самых заветных желаний, что я загадывала на день единения с морем - был на Жемчужных островах такой праздник - было найти моего сына.

Наклоняюсь вниз и хватаюсь ладонями за борт.

– Любого, кто скажет мне хотя бы направление, в котором стоит искать мальчика, озолочу!

Я знаю, что это довольно смелое обещание. Тем более, богатств-то у меня никаких нет. Покинутая лавка не считается. А если говорить о владениях Иштвана, то я, честно, на них не претендую.

Пираты переглядываются.

Наконец один из них, с перевязанной головой, выходит вперед:

– Слышь, рыжий, у меня есть, что сказать, - произносит он.
– И показать даже... Не только направление.

Начинаю дышать чаще.

Мой мальчик...

– Он жив?

– О, конечно, - приосанивается тот. Следом пираты снова переглядываются.

– Есть тут один капитан, кто, по слухам, увез из того порта мальчишку шесть лет назад.

Мне кажется, что дальше я уже не соображаю. Борюсь с диким желанием выпрыгнуть за борт и плыть туда, где может быть мой Лиам.

Пиратам, конечно, не свойственно похищать младенцев, чаще они тащат уже подросших детей и заставляют их делать всю черновую работу на корабле и не только. Страшно подумать, что Лиам мог очутиться среди них.

Мне нужно отправиться к этому капитану, пока чертов Ирвин не пришел в себя.

Вопрос: "так чего вам нужно?" не успевает сорваться с моих губ, пират заговаривает первым.

– Я тебя туда проведу, рыжий господин!
– кричит он.
– Но только без этих!

Он смотрит на матросов Ирвина.

– В гавань не велено водить чужих! А с ними будет слишком много, капитан! Заметно и хлопотно!

Меня немного настораживает то, что все складывается вот так: одно к одному, но ситуация патовая, и чувства матери во мне перевешивают.

– По рукам!
– даю согласие.

Никого из спутников это не удивляет. Похоже на то, что все они привыкли исполнять любые приказы Ирвина беспрекословно. Да и если учесть его силу... Надо будет, господин Торн все гавани испепелит.

Это только убеждает меня в том, что мне подвернулся хороший шанс. Мужчина, которого я когда-то спасла от казни, по глупости, не иначе, на самом деле грубый и жестокий тиран. Что бы он там ко мне ни испытывал, мне ни в коем случае не следует давать ему поблажек. Потому что, вероятней всего, там все закончится жизнью в золотой клетке.

Сажусь в шлюпку с легким сердцем и в последний раз оглядываюсь на корабль.

Что бы я ни чувствовала в постели с этим человеком, мне стоит забыть и навсегда выбросить ту ночь оргазмов из памяти. Он не стоит светлых чувств и доброго отношения.

Я крепко стискиваю кулаки, когда шлюпка уже скользит прочь на веслах. Мне впервые за несколько дней, минувших с предательства Вейна, становится хоть немного легче. Возможно, я увижу сына. Это никак не искупает потери дочери. Но Лиам, мой Лиам, может быть, вернется ко мне!

Вместе с этим меня, мою решительность подтачивают угрызения совести. Ведь я могла бы и раньше отправиться в эти места, наплевав на предостережения Иштвана.

Борт судна бьется о песчаный берег, и я приподнимаю голову.

– Прибыли, господин рыжий...
– мне кажется, тот самый покалеченный пират только что пропустил ругательство, обращаясь ко мне.

Я привстаю, и сама выскакиваю в воду, еще раз бросив взгляд на судно за моей спиной. Надеюсь, мы успеем скрыться в зарослях до того, как нестыковки раскроются.

Женщина протягивает мне руку. Жест особого уважения к мужчине в этих местах.

О, как же я ненавижу носить чужую личину!

– Ну, только, господин, в виду имей... что капитан у этого мальчонки Кровавый Демон...

Я успеваю узнать про Демона, что тот гроза морей. Ну, а могло быть иначе? Похоже, мне и так действительно уж слишком везло. Рассказ о Демоне продолжается по дороге до форта. Он страшен, это известно точно. А еще он из бывших рабов. Однажды мужчину продали на аукционе местной главе пиратской артели как диковинку. И приставку "кровавый" парень получил за то, как разделался со своей мучившей рабов хозяйкой. А потом уже подмял под себя весь ее флот и стал совершенно бессовестной, но при этом независимой силой в южных водах.