Три жениха для попаданки

— Идите! Не приближайтесь!

Андро простонал:

— Я не хочу… Они будут пускать магию…

— Не будут, я не позволю, — сказала ему на ухо. — Всё будет хорошо. Только обратись обратно. Ты всех пугаешь…

— И тебя?

— Больше всех!

— Посторонись!

Я подняла голову. Нас окружили со всех сторон, совсем рядом, и от дворца бежал слуга с сетью.

— Нет! — крикнула. — Он уже спокоен!

Но никто меня не слушал. Андро почти обратился в человека, только шерсть на руках и ногах под разорванным камзолом напоминала о том, что внутри он зверь. Крепкие руки стащили меня с принца, бросили на землю, сеть взвилась в воздух…

— Нет! Нет!

— Ксения… — протянул Андро из последних сил. А я вырывалась, но тщетно. Его уволокли в одну сторону, меня в другую, как я ни сопротивлялась.

— Андро! Песня! Пой песню про себя! — кричала я, надеясь, что он меня услышит. Господи, что ж они за люди такие… Ведь всё почти получилось! Зачем так грубо?

Меня проволкли, схватив за руки, до каменных ступеней крыльца. Бросили так, что я ударилась коленями и взвыла от боли. А спокойный голос короля произнёс:

— За побег из башни тебя бросят в казематы и запечатают самой сильной магией.

Я подняла голову. Глянула в глаза короля. В них светилась ненависть. Так ненавидят только тех, кого боятся.

И я поняла, что не свадебное платье дама портниха будет шить из рельефной флоксы. Она сошьёт мой саван, и он будет белым, как у невесты, которая умерла перед алтарём.

— Унесите её.

Всё плохо, Ксюха. Ой, как всё плохо… Последние дни доживаешь. И никто тебя не спасёт. Никто во всём этом дурацком мире. Даже если избранная и всё такое.

Казематы.

Ну бог с ними.

Кисуню только жалко.

Дворцовые казематы оказались самыми обычными казематами. В смысле — решётки, ржавые замки, прелая солома на каменном полу, сырые стены и вот это вот всё. Меня провели по длинному коридору с низким сводчатым потолком, а я с ужасом смотрела, как из-за железных прутьев тянутся скелетичные руки, скрюченные пальцы… Кто все эти люди? Неужели преступники? Преступницы! Это женщины… Страшные, серые… Вонючие! И я такой стану через несколько лет за решёткой!

Нет уж!

Рванулась из цепких рук. Эффект неожиданности сработал, и мне удалось отскочить от охранников на несколько шагов. А куда бежать?

Вперёд!

Где же искры, когда они мне так нужны? Где эта чёртова магия? Как там я делала, чтобы свет зажечь? Подумала о свете…

Мне нужно сбежать из казематов!

Я так сильно думала, что даже уши задымились — я это почувствовала!

И кошка появилась тут же. Явление Христа народу! Где была всё это время? Соединившись с аватаром, тут же ощутила силу, тут же закололо в пальцах жарким огнём магии, и стало душно и томительно… Как перед каждым выбросом. И мне даже удалось отделиться от охраны прозрачной голубой стеной, низко вибрирующей, как высоковольтные провода.

Но в следующий момент она разлетелась на клочки, тая в воздухе. Сказать, что я обалдела, значит, промолчать, упав в обморок. Я застыла на месте, забыв дышать, потому что братство знахарей-лекарей в полном составе двигалось за мной по коридору казематов, вытянув радужные ладони вперёд.

Я попробовала ещё раз отгородиться, но и эту стену снова разбили. И следующую. И послеследующую… А потом маги просто выстрелили все сразу длинными щупальцами искристой материи и опутали меня, как тентаклями в третьесортном хентае, свалили на пол. Я вскрикнула от боли, принялась барахтаться, но тут уже подоспели простые охранники.

В общем, через несколько секунд я оказалась на холодном и твёрдом полу камеры за решёткой, а маги торопливо заколдовали все выходы и, похоже, даже стены.

А ещё мне показалось, что они злорадно ухмылялись при этом.

Говнюки.

Когда щупальца отпустили меня, уползая через решётку, я села на вонючей соломе. Мой злобный взгляд, к сожалению, не нанёс вреда. Вот почему мне не дали возможности испепелить или превратить в камень? Теперь сидеть тут и ждать неизвестно чего…

Хотя… Известно чего. Когда саван дошьют.

Шаги утихли, я приблизилась к решётке. Темнота, только через крохотные окошки в камеры проникает свет. Неясный, робкий… А ведь день на дворе! Здесь же вечная ночь. И в этой ночи живут, нет, существуют люди. Живые люди. За что?

Подёргала прутья.

Так, чисто для порядка. Попыталась руку высунуть наружу, но ожидаемо шибануло током. Чёрт… Хорошо меня заперли… Качественно! Что же мне теперь делать? Просто сидеть и ждать? Или попытаться…

А что я могу попытаться сделать? Моя няшная магия не в силах побороть агрессивную мужскую, да ещё и коллективную. Надо бы вызвать магию, это божью матерь, на серьёзный разговор, да тут нет алтаря. Наверное, молитва заключённым не положена.

— Эй!

Я вскинула голову. Глаза уже привыкли к темноте, и удалось разглядеть сгорбленную фигуру напротив, за другой решёткой, приникшую к прутьям лицом. Голос отдалённо напоминал женский. Я промолчала, потому что не знала, что сказать. «Эгегей»? Или «Я тут»?

— Эй, ты важная шишка, что ли? Магией заперли…

— А что? — с вызовом ответила.

— Если выйдешь, замолви за меня словечко, а?

— Во-первых, не выйду. А во-вторых, ты кто?

— Везанна меня звать.

— А за что ты тут сидишь?

Она помолчала, потом закашлялась и ответила глухо:

— За конюха замуж выйти отказалась.

— И всё?

— Мало, что ли?

— Ну как по мне, так мало… А чего отказалась?

— Вдовый он. Уж в третий раз.

— Ого! Невезучий мужик какой!

— Жёны его невезучие…

Я помолчала, потом сообразила:

— Он их что, того… Убил?

Через коридор тяжко вздохнули и ничего не ответили. Я подождала пару секунд, переспросила:

— Так что, убил?

— Та меня ж там не было, — неохотно ответила Везанна.

— Поня-ятно, — протянула я.

— Да говорили всякое…

Я вздохнула. Отказалась замуж — сиди в тюрьме. Отличная система. Каждому мужику по бабе, а которая против, так её не жалко, баб на всех хватит. И решена проблема демографии…

— Так что? Замолвишь за меня?

Я отмахнулась. Ну её… Всё равно мне свидания не дадут, отсюда не выпустят.

— Жалко тебе, что ль?

— Не жалко, — бросила резко. — Казнят меня.

— Последнее желание есть у приговорённых! — с воодушевлением выдвинула она новое предложение.