Тридцать дней до развода

Как мальчишка, ей-богу. Что ж, видимо, если в юности глупостей полной мерой не вычерпал, придется отдуваться позже.

Увы, к тому, что случилось позже, я оказался не готов.

Мне было нервно, я нащупал полупустую пачку сигарет в кармане и только поднес зажигалку, как к дверям Дашиной конторы подъехала серебристая «ауди». В общем, я и без того понял — чья, но на всякий случай прошелся, убедился, что на водительском — Витька.

А потом из здания выпорхнула Даша — в платье, на каблуках и с развевающимися волосами — нырнула в эту «ауди» и прижала к лицу букет густо-бордовых роз, который братец достал с заднего сиденья.

Вот так, значит.

Глава Чужое свидание

Я отбросил сигарету, скомкал пачку и швырнул в ближайшее мусорное ведро.

Внутри закипала огненная смола, мешаясь с ледяным дождем, обрушившимся на мою голову снаружи. Хотелось постучать по груди, чтобы притушить разгорающийся там огонь ревности и ярости, но вряд ли это помогло бы.

Даша, Даша…

Почему из всех в мире мужчин — он?

Пальцы сами собой сжались в кулак. Что мне стоило врезать ему посущественнее? Отдыхал бы сейчас в больничке, а не мою — мою! — женщину увозил куда-то! Мышцы ныли от напряжения, желая бежать, сражаться, отвоевывать то единственное, в чем был смысл моего существования, по их мнению. Спрятанный где-то внутри первобытный агрессивный зверь не желал вспоминать, что девушка имеет право на выбор. Он хотел забрать ее себе!

Рыкнув и оскалившись, будто я и вправду превращаюсь в монстра, я развернулся и шагнул к своей машине. Рванул с места так, что задымились покрышки, чувствуя себя не меньше, чем на «Формуле 1». Летел по нашим нешироким улицам города как безумный, боясь… не успеть?

Даже не задумываясь о том, как это унизительно — следить за тем, как твой брат выгуливает ту, в кого ты влюблен. В моей голове не было таких понятий как гордость, цивилизованные методы и разумные решения. Была только скорость и ярость.

Впрочем, мог бы не торопиться.

Витька не слишком заморачивался с оригинальностью решений и направился в свой любимый ресторан «Муза», самый старомодный и «роскошный» в нашем городе. Белые скатерти, бокалы из тонкого стекла, тканевые салфетки и официанты в черно-белой униформе — на девушек производило неизгладимое впечатление. Еда там дрянь, но кто ест на свиданиях?

Я скрипнул зубами.

Где-то в глубине души теплилась надежда, что это будет не свидание. Ну мало ли куда он мог повезти девушку в красивом платье и с букетом цветов. Возложить цветы к памятнику Ленина, почему нет? Навестить в больнице старушку, которую он сбил на пешеходном переходе и теперь хочет смягчить ее сердце с Дашиной помощью. На курсы икебаны, в конце концов. Плести веночки из розочек.

Нет, это тоже свидание.

И столик выбрал у окна, словно назло.

Словно желал, чтобы все видели, какую красотку он отхватил.

Словно надеялся, что я пройду мимо и замечу…

Хотя так даже лучше. Не уверен, что моего благоразумия хватило бы не вломиться внутрь и сделать вид, что тоже хочу попробовать их резиновое мясо по-французски под майонезом. Зато сейчас я могу поставить машину в отдалении, укрыться за толстым платаном, на котором вырезано не меньше десятка сердечек с инициалами, и проклинать себя за выброшенные сигареты. И буравить взглядом парочку за стеклом. И подыхать от ревности, глядя, как Даша улыбается этой скотине, как опускает глаза в меню и не замечает, что рука Вити все ближе и ближе к ее пальцам.

Звонок мобильного вывел из себя так, что я чуть не швырнул его в горы сгнивших прошлогодних листьев. Но я ведь разумный человек. Каменный Богдан.

Забавно, да?

— Богдан?.. — Томный, медленный голос Аллы сейчас был неуместен до зуда под кожей.

Его хотелось вытащить из своего мозга длинной белесой нитью и сжечь.

— Что тебе надо? — лязгнул я, не отводя глаз от парочки в ресторане.

Вот Витя склонился, что-то говоря, вот Даша засмеялась, запрокинув голову.

Вот я — умер на одну десятую часть, не меньше.

— Что ты такой злой?.. — продолжала мурлыкать жена в трубке. — Я просто хотела спросить тебя, точно ли ты не передумал? Может быть, еще успеешь вернуться, прежде чем я приму непоправимое решение…

— Господи… — Я закатил глаза так далеко, что увидел заднюю стенку черепа. — Ал, какое, на хрен, непоправимое решение? Ты решила в рыжий перекраситься? Каре сделать? Или, постой, наверняка коротко подстричь ногти!

— Ну ты и м… мерзавец, Богдан! — прошипела она в трубку. — Ну раз тебе все равно, тогда скажу. Не хотела тебе нервы бередить. Я сейчас на свидании с твоим братом! Понял?!

Глава Идея

— К-каким братом? — Я на всякий случай даже выглянул из-за дерева.

В ресторане совершенно точно сидел Витька. С Дашей. Брат у меня один, и близнеца, как в индийских фильмах, у него нет. Я точно знаю: мир бы не выдержал двух таких м… чудаков.

— С Виктором Анатольевичем Черновым! — Торжество в голосе Аллы было таким нарочитым, что до меня наконец дошло. Моя ненаглядная почти бывшая жена решила ударить в самое больное место. Сменить, так сказать, одного брата на другого, чего я всегда боялся, с самого начала нашей истории. Не по-настоящему, но откуда ей было знать, что я сейчас за ним слежу? Точнее, не совсем за ним.

Упоминание о Витьке в считанные секунды выводило меня из себя. Я держал себя в руках — в отличие от сегодняшнего дня! — но она слишком хорошо меня знала, чтобы не понимать, что происходит.

— Поздравляю! — сообщил я ей и нажал «отбой».

Братец мой уже давно сменил мишень. Даже думаю, что пресловутое письмо от Аллы могло быть и правдой: она его больше не интересовала, потому он и не ответил.

На мгновение я испытал жалость к этой женщине, которая так гордилась нашим с Витькой соперничеством за нее, что построила на нем свою последнюю, самую отчаянную атаку.

Но именно этот звонок помог мне прийти в себя.

То, что Алла делала так неуклюже, глупо и бесполезно, я собирался делать агрессивно и с чувством собственной правоты. Возвращать человека, который сделал совсем другой выбор.

Представляю, как бы веселился Витька, если бы узнал, чем я тут занимаюсь. Как был бы счастлив, что задел меня. А уж если бы я ворвался туда и устроил красочное мордобитие со звоном стекла и ломанием мебели, радости его не было бы предела.

И Дашу он бы точно не выпустил из когтей, пока не довел бы ее, не унизил как следует, правильно понимая, что унижает тем самым меня.

Даша не Алла. Ей публичный скандал не принесет никакой радости, даже если мы будем стреляться из-за нее.

Поэтому я вернулся к машине, сел в нее и некоторое время сидел в тишине и темноте, опершись на руль и положив голову на руки. Хотелось заснуть и не просыпаться. Долго. Долго. Может быть, никогда.

Но все кончается — кончилась и минута слабости. Я завелся и поехал в свою новую совершенно пустую квартиру, где из мебели был только кожаный диван, два барных стула и дизайнерский торшер. Все, что мой приятель купил к нынешнему моменту. Зато он давал мне полный карт-бланш на выбор обстановки.