Тридцать дней до развода

Только не хотелось.

Я купил по дороге шаурмы, съел в машине и, поднимаясь в лифте, мечтал только упасть и уснуть, чтобы сбежать из мира хотя бы ненадолго.

Очередной звонок от Аллы застал меня в прихожей.

— Богда-а-ан… — Голос был еще более томный и явно пьяный.

— Я тебя забирать не поеду, — предупредил я. — Все, Ал, мы уже чужие люди. Либо не пей, либо сама справляйся, я не такси.

— Не надо меня забирать, мне и тут хорошо…

— И ты звонишь мне об этом сообщить? — устало вздохнул я. — Ну рад за тебя.

— Мы с твоим братом…

— Неинтересно, — отрезал я.

— Витенька, между прочим, ушел за презервативами… — проворковала она. — А я решила дать тебе последний шанс. Тебе все равно?

— Абсолютно, — вздохнул я и завалился на раскладушку.

Телефон бросил куда-то на пол и постарался не впускать в свои мысли картинки, как Витенька идет за презервативами, а ждет и смотрит на экран телефона, кусая губы, — Даша.

Я уставился в некрашеный потолок абсолютно пустым взглядом.

Но через пару секунд встрепенулся, вдруг почуяв сквозняк надежды в своем затхлом унынии.

Этот самый потолок навел меня на одну мысль…

Глава Новое задание

Теперь по утрам меня встречало не нежное «Доброе утро» от Богдана, а какая-нибудь пошлая картинка от Виктора. Часть из них была на французском — и следующим сообщением он объяснял, в чем соль шутки с лягушкой, распластанной по стеклу. Не всегда мне хотелось это знать, но стоило пару раз фыркнуть, он долго извинялся и объяснял, что у них во Франции так принято: немножечко пошлости только разогревает женщину. И обещал обязательно научиться находить границы.

«Так когда у нас следующее свидание?»

Хотелось ответить, что никогда. Но я пока выкручивалась, ссылаясь на завал на работе, хотя целыми днями шлялась по соцсетям от безделья.

Светка мрачно сообщила, что Алла ей похвасталась полным успехом миссии «Соблазни собственного мужа».

— Говорит, никакая девица с низкой социальной ответственностью ее не переплюнет, она Богдана как облупленного знает, и после того раза у них прям второй медовый месяц. Очень уж он обрадовался будущей беременности.

— Сдаешься? — тихо спросила я, допивая свой кофе. Который день никакая еда в меня не лезла. Ничего, похудеть полезно.

— Вот еще! — Светка сверкнула глазами. — Сейчас выяснится, что она не залетела, — тут-то я и пригожусь!

Хотела бы я иметь хоть половину ее уверенности в себе и десятую часть упорства.

На будущее. С каким-нибудь другим мужчиной.

Сейчас я просто устала от этой драмы и больше не хотела ни за кого соревноваться. Мужчины есть мужчины. Сколько бы они ни пели про неземную любовь, от халявного секса мало кто откажется. Это ведь жена!

Знакомая история: Валентин говорил мне, что я дурочка, раз ревную его к жене. Это же как мастурбация или оргазм во сне — не считается изменой.

Вот и Богдан наверняка…

Мне не очень верилось, что он прямо носит Аллу на руках, как она рассказывает, но дыма без огня не бывает. Не стала бы она настолько нагло врать. Но как-то все складывалось один к одному: и отказ от поцелуя, и забытые «добрые утра», и нежное объятие с «нелюбимой» супругой.

— Даш, чего грустишь? — спросил меня начальник, жизнерадостный дядечка лет сорока пяти с «трудовой мозолью» на пузе и блестящей розовой лысинкой. — Молодая же, красивая, где твои цветы и конфеты от поклонников?

Это он как в воду глядел. На охране сегодня мне оставили букет белых роз. Я даже не стала спрашивать от кого, сразу попросила выбросить.

Богдан пусть жене дарит, а Виктор… глупо было пытаться заменить одного брата другим.

— Мне поклонники сразу машины и яхты дарят, Михаил Алексеевич! — засмеялась я. — На мелочи не размениваемся!

— Вот такая ты мне больше нравишься! — сообщил начальник. — С улыбкой. Давай тогда еще порадую.

— Порадуйте, — согласилась я. Мне радость очень не помешала бы. Последние три дня я с тоской вспоминала свое убежище под одеялком, из которого можно было не вылезать, и малодушно мечтала на выходных забраться туда и выключить телефон. И пошли к черту все мужчины мира с их свиданиями, особенно один из них: слишком похожий на Богдана, но с липким взглядом и неприятным смехом.

Наверное, так даже лучше. Выбить Валентина из головы — клин клином! — получилось даже слишком хорошо. Выбивать так Богдана рискованно, у меня крыша поедет от таких эмоций.

— Помнишь, я тебе обещал, что следующий проект будет твой? — хитро улыбаясь, спросил Михаил Алексеевич.

— Помню, — настороженно ответила я. Ни разу я тогда не поверила в такие обещания. Никто на испытательном сроке новичку не дает крупные заказы. Восприняла просто как комплимент, порадовалась, да и все.

— Так вот — танцуй! — Начальник вскинул над головой распечатанный листок с формой заказа с сайта. — Квартира в новом доме, черновая отделка есть, требуется чистовая, цитирую: «Что-нибудь необычное, нестандартное, свежий взгляд». Думаю, тебе как раз!

— Ой… — Я бы и потанцевала, если бы не сидела за столом. А так меня мучить не стали, вручили листочки, и я быстро пробежала глазами замеры. Конечно, придется все равно переделывать, но…

— Я договорился, в шесть часов тебя ждут по адресу, посмотришь сама на месте, — обрадовал Михаил Алексеевич.

И правда обрадовал, без шуток. Даже настроение повысилось, и я достала из ящика стола заскучавшую там шоколадку. Желудок впервые за три дня напомнил о себе, шоколадку с благодарностью употребил, и даже солнышко за окном вспыхнуло гораздо ярче.

Бегло просмотрев условия, я открыла на компе свою заветную папочку, куда складывала самые классные идеи, и с наслаждением погрузилась в перебор вариантов. Так увлеклась, что чуть не опоздала к назначенному времени.

Но дом этот я знала, у меня подружка в нем жила когда-то, и секретную дырку в заборе к тропинке через детский сад тоже знала, поэтому поторопилась и ровно в шесть стояла у двери нужной квартиры и давила на кнопку звонка.

Дверь распахнулась даже раньше, чем я убрала палец, и сильные, теплые и подозрительно знакомые руки, не церемонясь, втащили меня внутрь.

— Богдан?! — ахнула я, прижатая спиной к двери, глядя в сверкающие молниями светлые глаза.

Глава Запретное

— Надо же, ты помнишь, как меня зовут…

Богдан был очень зол.

В тот момент, когда открывал дверь, — точно. Но с каждой секундой его руки, поймавшие меня так жестко, так отчаянно и безжалостно прижавшее к двери твердое тело, так яростно сверкающие глаза — становились все мягче и нежнее.

Взгляд бегал по моему лицу, метался между глазами и губами, ладони, сжимающие плечи, потихоньку начинали поглаживать их, а тело… тут было уже сложно сказать, кто был больше виноват, потому что я сама льнула к нему, таяла, распластываясь по горячим напряженным мышцам под туго натянутой футболкой.