Тринадцатый бог. История одного Зла

– Мой меч тоже наготове, - хрипло произнес он, склоняя голову и исподлобья глядя на пленницу.

– Вы говорили про бой.

Он поморщился и отпихнул от себя блеснувший в пламени факела клинок, как если бы отмахивался от надоедливой мухи. Лезвие скользнуло по пальцам, лизнув плоть. Выродок счастливо хохотнул.

– Любишь жалить.

– Любите боль?

– Ты начинаешь понимать меня, - он было двинулся на неё, но потом покачал головой и, отступив, вытянул вперед руку с окровавленными пальцами, приглашая выйти.
– Идем же.

Патриции совершенно никуда не хотелось идти. Но Азерра неустанно напоминала ей, что Тенебрису перечить не стоит. Поэтому воин Скорпиона опустила меч и боком прошла мимо выродка. Тот не удержался и клацнул зубами у её уха.

– Ам!

Патриция только крепче сжала меч и не обернулась.

– Ты не умеешь играть, - капризно заметил Тенебрис ей в спину.

– А вы разве играли?
– поинтересовалась она, не оглядываясь.

– Самую малость, - он крепко схватил её за зад и подтолкнул вперед, в коридор.
– Живее. Бойцы нас заждались.

Некоторое время они шли в тишине. Тенебрис что-то насвистывал себе под нос и то и дело касался спутницы отнюдь не нежно. Патриция старалась не замечать его "поглаживаний", хотя пару раз споткнулась, едва не упав. Тенебрис, конечно, кинулся помогать, умудрился сжать ей грудь и едва не спалил волосы факелом.

– В первую ночь ты была поживее, - недовольно бросил он, отпуская её от себя.
– Впала в тоску? Моя маленькая игра развлечет тебя.

– Жду с нетерпением, - ответила Патриция, замедляя шаг.

Успевший уйти вперед выродок вдруг резко обернулся и налетел на неё, едва не сбив с ног.

– Я с тобой не шучу, кобылка, - прохрипел он ей в лицо.
– И ты помалкивай, иначе не сдержусь. Разорву тебя прямо здесь.

Патриция прикрыла глаза. Тенебрис оскалился.

– Вот так. Побудь покорной. Не раззадоривай хозяина Запада раньше времени.

Они вышли на свет. Впереди тянулся каменный мост с хлипкой, веревочной оградой. Внизу, среди серого песка, громоздились черные, блестящие камни - обломки некого строения, а впереди, куда вел её Тенебрис, в небо поднималась высокая башня. Патриция опустила голову. Она легко могла бы перемахнуть через веревки и получить вечную свободу. Вряд ли из замка дракона имелся иной выход, но к своему удивлению, она вошла во вкус. От игры с чудовищем несло самобичеванием, и боль, хоть и не приносила удовлетворения, бередила кровь и разум. Патриции казалось, что она сумеет найти выход и ещё насадит голову Тенебриса на пики крепостной стены. А умереть можно и потом. Для смерти всегда найдется время.

– О чем думаешь?
– спросил выродок, не оборачиваясь.

– Как тебя убить.

– О, это невообразимо приятное развлечение. Многие пытались. Увы и ах, боги бессмертны.

Они миновали мостик и оказались в зале со сводчатым потолком. Впереди светлым полотном распластался кусок серого неба. Ветер нес через поддерживаемую двумя каменными гигантами арку белесую пыль и черный пепел. Патриция вздохнула, пробуя воздух дальнего Запада. Он неприятно горчил, оставлял едкое послевкусие то ли гнилья, то ли погребального костра. Воин Скорпиона подошла к арке и остановилась подле Тенебриса, не без опаски выглянув за ничем не огороженный край площадки.

Перед ними, далеко внизу, лежал полукруг древней арены - сооружения, предназначенного для поставленной, но от того не менее жестокой, театральной битвы. Овальную площадку - дно чаши - окружали вздымавшиеся к небу полукруглые стены, вдоль которых тянулись стертые скамьи - места для зрителей. Между рядами сидений угадывались обломки ступеней, а точно справа располагался широкий балкон с проломленным козырьком. На этом балконе, на куске рухнувшей крыши, сидела Азерра. Ведьма обернулась и, заметив сына, склонила голову набок, приглашая сесть подле неё. Патриция посмотрела вниз.

– Здесь нет лестницы, - заметила она.

Тенебрис, вместо ответа, отшвырнул ненужный факел и, схватив её за руку, стянул вниз. Патриция от неожиданности выронила меч, раскинула руки и ахнула, как придворная дама, увидевшая крысу. Ветер ударил ей в лицо, и она, застонав, зажмурилась, напоследок увидев, что падает на засыпанную песком арену. А потом Тенебрис поймал её. От рывка Патрицию едва не стошнило, она вскрикнула и вцепилась в жесткую лапу выродка. Тенебрис описал круг над ареной, заставив Патрицию захлебываться песком и пеплом, а потом довольно аккуратно бросил её за парапет балкона.

– Доброго дня, Патриция, - поздоровалась Азерра, скрещивая руки на груди.
– Как спалось?

– Прекрасно, - Патриция, поднявшись, сплюнула и обернулась. Черный дракон, блистая шкурой в свете тусклого солнца, занял место на другом конце чаши, точно против них. Он раскинул крылья и, запрокинув голову, громко затрубил. Сердце пропустило удары от гула, что разнесся по арене. С обломков козырька посыпались камешки. Патриция, сев рядом с Азеррой, посмотрела наверх, а потом, решив, что хуже уже быть не может, пожала плечами и перевела взгляд на арену.

Первый ряд, точно под ними, заполонили уродливые слуги ведьмы - кривые, горбатые, облезлые человекоподобные твари с хвостами, длинными ушами, рогами, угловатыми головами. Будто бы боги, вылепливая их из глины, изрядно подвыпили и перепутали местами некоторые части тел животных и людей. Патриция поморщилась. Быть съеденной выродком - отнюдь не худший вариант её времяпровождения в проклятом замке.

– Зачем мы здесь?

– Тенебрис желает показать тебе одно из своих развлечений, - ответила Азерра.
– Он самолично расчистил сию арену несколько десятков лет назад и теперь подбирает бойцов из числа слуг и пойманных им несчастных.

– Я тоже должна...

– Нет, - Азерра едва заметно улыбнулась.
– Сахар в помои не кидают.

Патриция подалась вперед и вытянула шею, чтобы лучше видеть, что происходит внизу. Представление начиналось. Двое слуг распахнули находящиеся справа ворота, и из образовавшегося черного зева мигом выскочило длинноногое, человекоподобное существо с широкой пастью и единственным глазом, вооруженное самодельным топором. Подтянув грязную набедренную повязку, чудовище бочком проскакало мимо рядов, заполненных ему подобными, и под их радостные вопли принялось потрясать своим убогим оружием. Топор оказался слишком тяжел, и существо, кривляясь, нечаянно стукнуло себя обухом по голове. Удар оказался сильным - позер свалился в пыль, до колик насмешив своих соплеменником. Уродцы покатывались со смеху, молотая друг друга лапами по плечам и спинам. Боец поднялся, обиженно хрюкнул, взял топор за рукоять и, волоча его по земле, пошлепал к центру арены.

Между тем, слуги открыли вторые ворота. Вышедший оттуда гигант вытер пыль с обнаженной груди, блестевшей от пота, и огляделся. Оружия при нем не было.

– Дерись, если хочешь выжить!
– рявкнул Тенебрис.

– С этим?
– прорычал в ответ Бык, указывая пальцем на ковылявшее к нему существо.
– Сам спускайся сюда! Не подсылай ко мне гниль!

Уродец завизжал и кинулся в атаку. Бык выбросил вперед руку, схватил его за горло и, вздернув над землей, сжал пальцы. Существо, захрипев, выронило топор и замолотило конечностями. Его собратья по несчастью притихли, разинули рты, испуганно наблюдая за происходящим. Бык напряг руку, хмыкнул и, отбросив бездыханное тело в сторону, потянулся к топору.