Тринадцатый принц Шеллар

Только вот Скарвис оказался никому не нужен.

Теперь же мы прохлаждались на орбите «ненужной» планеты, дожидаясь улучшения погоды и придумывая, чем себя занять. Отыскали на лайнере Нойлена спортзал, но отправились туда только мы с Бартом и Арвеном. Танцор принялся тягать «железо», скинув майку и оставшись лишь в облегающих шортах - видимо, в который раз решив «порадовать» меня видом своего идеального тела. Но смотреть на него не стала, потому что мы с Макриденом нашли еще и голографический тир, где принялись соревноваться в меткости. Очень скоро Барт заявил, что я его порядком удивила.

Но и он меня, надо признаться, тоже.

Янник с Гентом с нами ни в спортзал, ни в тир не пошли - наверное, чтобы меня не разочаровывать. Вместо этого караулили в коридорах. Гент Руз в который раз попытался меня утащить на приватную беседу, а Янник - вызнать причину моего безразличия.

 Хотя... Что уж тут ее вызнавать, раз и так все понятно! Эта самая причина следовала за мной по пятам, зыркая недовольно на оставшихся женихов. Единственное, к Лейту Рассену Барт относился вполне дружелюбно, видимо, поняв, что тот ему не соперник.

Архитектор, кстати, возобновил работу над своим проектом, расположившись в гостиной Лайара Нойлена. Еще перед отлетом на Скарвис Лейт признался, что у них с моей сестрой пока что все складывалось наилучшим образом, и Пиккари дожидалась его возвращения на Огири. Он же полетел на четвертое испытание исключительно для того, чтобы за мной присмотреть.

Так и сказал, на что я растрогалась.

– Спасибо!
– сказала ему, протянув руку для пожатия.
– Лейт, я несказанно рада, что мы с тобой подружились. Надеюсь, у вас с Пикки все сложится и когда-нибудь мы станем одной Семьей.

Потому что у нас с ним бы все равно ничего не вышло, и я была рада, что он больше не питал на этот счет иллюзий. Зато остальные - Арвен, Янник и Гент Руз - все еще не оставляли попыток произвести на меня впечатление. Поэтому, вырвавшись из их цепких рук и позвав с собой Барта Макридена, я сбежала на «Иллагрию». Вернее, получив личное приглашение от капитана исследовательской станции, тут же поспешила его принять.

Тревор Тремейн звал меня и моего спутника к себе на чай. Причем, чай оказался не простым, а с пирогом.

– Настоящий чай и настоящий пирог!
– возвестил капитан, когда мы чинно расселись вокруг круглого стола в его каюте и хозяин принялся разливать по небольшим чашкам с тонкими ручками янтарно-желтую, пахнущую незнакомыми мне травами жидкость.

Затем он поставил пузатый заварник на деревянную подставку и отбросил со лба седеющую прядь. Капитан «Илларии» давно уже был не молод. Краснолиц, полноват, с мясистым носом и полными губами. Страдал от отдышки и болей в суставах, о которых не замедлил нам рассказать. Впрочем, старческие болячки не мешали Тревору вести крайне активную жизнь. Пожилой чудак, в молодости - удачный бизнесмен с Земли, продав свою компанию, он посвятил себя любимому занятию - астробиологии.

Но, как оказалось, у него было и другое хобби - кулинария.

– Угощайтесь!
– Тревор кивнул на круглое блюдо в центре стола, на котором стояло произведение кондитерского искусства, пересыпанное темно-красными ягодами и сахарной пудрой.
– Абсолютно все ингредиенты настоящие. Это вам не та синтетическая ерунда, которой кормят на супердорогих Элитных лайнерах!

Лайар Нойлен, подозреваю, с ним бы поспорил, но старик не очень хорошо переносил гиперпространственные переходы и теперь отлеживался в своей каюте. Мы с Бартом приходили навестить и его. Просидели у Лайара порядком, и я вдоволь наслушалась рассказов о его юности и семье и насмотрелась на голографические портреты жены, детей и внуков.

Теперь мы с Бартом оказались в другой каюте, на стенах которой не было ни единой голографической рамки - Тревор так и не обзавелся семьей. Зато почти весь круглый иллюминатор в его каюте занимал красноватый диск Скарвиса, затянутый сизыми завихрениями облаков. В их прорехах виднелись темные пятна океанов и желто-оранжевые участки суши.

 Скарвис и стал любовью всей его жизни.

Оторвавшись от лицезрения планеты, я потянулась за пирогом. Он оказался восхитительным - нежным, сладким и воздушным. Правда, меня не оставляло ощущение, что этим приглашением и кулинарными изысками Тревор пытался загладить неприятные впечатления о его любимом Скарвисе, оставшиеся от моего прошлого визита.

Но пропадать они не спешили.

Впрочем, перед самым отлетом в Шестьдесят Третий Сектор, узнав, где будет проходить последнее испытание, я нисколько не удивилась. Потому что предыдущие три тоже были в знакомых мне местах - на Дарсе, Каскаре, Талисе. А теперь вот Скарвис-17...

Свой кусок пирога я съела быстро. Кинув виноватый взгляд на Барта, потянулась к его почти нетронутому куску, который сразу же заполучила. Причем целиком. Поблагодарила и, отправив ложку в рот, задумалась. Итак, впереди нас ждало последнее испытание под названием «Место».

Что мы имеем?

Рыжевато-красная планета Скарвис-17, над одним из континентов которой бушевала песчаная буря. Атмосфера непригодна для дыхания - слишком мало кислорода и слишком много углекислого газа. В придачу к этому шли порядочные перепады суточных температур. Из-за этого на планете нам придется носить кислородные фильтры и термо-комбинезоны.

Колонизации Скарвис не подлежал. Жизнь на нем была, но флора и фауна, естественно, отличались от земной. В разумности специальная Комиссия по контактам с иными цивилизациями обитателям Скарвиса отказала. Залежей ценных минералов не обнаружено. Рудные корпорации в планете не заинтересовались.

Вот и все, что надо было знать о Скарвисе.

Тогда почему последнее испытание проходит именно здесь? Что пытался сказать мне отец? Почему оно называется «Место»? Быть может, это как-то связано с тем, что я уже прилетала сюда с Винсом?

Тут Тревор прервал мои размышления, заговорив на тревожащую его тему. Речь шла о деньгах. Вернее, он принялся жаловаться Барту на то, как сложно найти спонсоров, чтобы продолжить исследования планеты, признанной абсолютно бесперспективной.

Деньги из Фонда Космических Исследований в этом году ему получить не удалось. В Комитете по изучению глубокого космоса от него давно уже шарахались как от прокаженного. Университетские гранты - за последние тридцать лет Тревор получал их предостаточно - больше не давали. Приходилось довольствоваться собственными крайне ограниченными средствами. Поэтому деньги от Биргена Холста на то, чтобы принять нас и поспособствовать проведению Отбора, пришлись как нельзя кстати. На них Тревор собирался продержаться еще целый год.

Закончив жаловаться, Тревор заговорил о своем любимом Скарвисе.

– Около пятидесяти лет назад, когда в Шестьдесят Третьем Секторе был установлен гравитационный передатчик, здесь кипела жизнь. Я прибыл сюда с группой астробиологов. Вы знаете, что у меня ведь нет академического образования, - он взглянул на нас виновато, - но меня с раннего детства привлекали исследования глубокого космоса. Новые планеты, романтика, контакты с иными цивилизациями... Долгое время подозревали, что рапторы, - так назвали самых крупных животных Скарвиса, - разумны. К тому же Скарвис находится на Пути следования Древних...