Трижды везучая

Полковнику Правило трех дней дается не так легко. Если он уезжает, то для того, чтобы пожить под открытым небом — где-нибудь в горах или на берегу океана. Сотовая связь в медвежьих углах Северной Каролины такая же скверная, как у нас в Заводи, — а здесь ее, если не считать пары местечек, и вовсе нет. Для полковника обязанность звонить домой каждые три дня — сущее мучение.

Он взглянул на мой телефон.

— Лана обожает с тобой болтать, рядовой, — сказал он. — Я так думаю, у тебя должен быть номер кузена Гидеона.

— Да, сэр, выжжен прямо на подкорке. Просто я не хочу без причины названивать.

Он кивнул и вышел в гостиную.

Я открыла Том шестой и решила отложить вступление ради короткой записки Маме с верховьев. Я писала ей с тех самых пор, как научилась выводить печатные буквы (Том второй). Тогда мне казалось, что она как-то сможет прочитать мои неотправленные письма. Теперь-то, конечно, я знаю, что не сможет, но все равно пишу — отчасти по привычке, а отчасти для того, чтобы привести в порядок свои мысли. Кроме того, мисс Ретцил, моя учительница, говорит, что личные письма — прекрасный материал для составления автобиографий, а это в моем случае несомненный плюс. Я взяла ручку.

Дорогая Мама с верховьев,

мисс Ретцил говорит, что мои бесконечные попытки выяснить, где тебя нет, ничуть не приближают нашу встречу. Честно, моя карта скоро уже не выдержит всех этих булавок — да и мое сердце тоже. Одиннадцать лет поисков — срок немалый, в общем, черкани мне пару строчек или звякни. Я уже почти взрослая.

Мо

Про одиннадцать лет я не соврала.

Мисс Лана начала поиски, когда мне едва исполнилась неделя. Она обзвонила все городки в верховьях аж до самого Роли, целя прежде всего в церкви и ратуши. Но ребенка никто не терял. Когда наши соседи ехали куда-нибудь, они тоже расспрашивали всех встречных: «Никто тут, случаем, новорожденного счастливчика не терял?» Сто шестьдесят семь желтых булавок на моей карте отмечали все те места, где ответом было «нет».

А зеленого цвета были бутылочные булавки, которые я стала прикалывать к карте тем летом, когда мне исполнилось восемь. Тогда, спасаясь от жары, мы с Дейлом убежали на реку. Барахтаясь, я заметила проплывающий листок и обмерла:

— Смотри!

Это же было так очевидно! Почему я раньше не догадалась?

— Дейл, что ты знаешь о моей Маме с верховьев?

— Ну, ее здесь нет, — сказал он, выгребая из карманов грязную жижу.

— Мы знаем, что она живет у воды, — подсказала я.

Он уселся в воду и уставился на взбаламученную глину, клубящуюся в воде, словно дым.

— И?

— И коль скоро вода забрала меня у нее, то она же может нас свести, — сказала я, провожая взглядом уплывающий лист. — Я отправлю ей весточку по воде, чтобы она меня нашла. Это же просто блестящая идея! Пойдем расскажем мисс Лане!

Спустя несколько мгновений я уже стояла посреди кафе в луже стекающей воды и объясняла мисс Лане свою задумку. Я буду вкладывать в бутылки записки и бросать их в речку где-нибудь в верховьях, чтобы они добрались до моей настоящей матери.

Мисс Лана вглядывалась в мое лицо так, словно я была картой звездного неба, которую она случайно отыскала после крушения на Марсе.

— Не знаю, милая, — наконец сказала она. Потом выбила чек Тинксу Уильямсу и ссыпала ему в ладонь сдачу. — Мне кажется, шансов на успех тут мало. Очень-очень мало.

— Но, мисс Лана, — сказала я, — мы просто обязаны попробовать. У нас же, кроме воды, и нет ничего.

— Я собираюсь в Голдсборо за запчастями для трактора, — сказал Тинкс. — Если хочешь, сброшу твою бутылку с тамошнего моста.

Бабушка мисс Лейси Торнтон промокнула губы салфеткой.

— А по-моему, идея замечательная, — сказала она. — Я завтра еду в Роли. С удовольствием пущу бутылку, если ты не против, Лана. — Она улыбнулась. — А вообще с моста много разных ненужных вещей сбросить хочется, а?

Мисс Лана кивнула.

Пока что бутылки не помогли. Время от времени кто-нибудь находил очередную и звонил, но большинство из них исчезли без следа. Как и мисс Лана, я теперь знала, что шансов мало. И все же я всегда держала их наготове для тех из наших, кто ехал на запад. Внутри — стандартная записка: «Дорогая Мама с верховьев, ты потеряла меня 11 лет назад во время урагана. Со мной все хорошо. Напиши мне или позвони. 252-555-4663. Мо».

Мне до сих пор иногда снится, как я получаю от нее ответ в бутылке. Вот только я просыпаюсь раньше, чем успеваю разобрать, что же там написано.

Полковник снова звучно затарабанил по двери.

— Я засек сковородку Ланы для попкорна и масло. — Выглядел он сегодня что-то неважно. — Попкорн прямо и на пять часов [11] .

— Вас поняла, сэр, — ответила я.

Полковник на кухне — сущий волшебник, и он держит там все в строгом порядке, по полочкам и стопочкам. Мисс Лана же раскладывает вещи по наитию — громоздит цирковые пирамиды тарелок и мисок, расставляет консервы по цвету банок и под завязку забивает холодильники здоровой пищей, которая того и гляди испортится. Полковник говорит, что ни одной проклятой мелочи не может отыскать в таком бардаке. Он бы и посильнее выразился, да мисс Лана не терпит ругательств.

11

Принятый у военных способ указания направления с помощью воображаемого циферблата и стрелок.

Снова зазвонил телефон.

— Возьму! — крикнула я и сдернула трубку — Алло? Мисс Лана? А, бабушка мисс Лейси Торнтон… Привет, как поживаете? — спросила я, стараясь скрыть свое разочарование. — Хорошо… Нет, мэм, еще не вернулась, но она обязательно позвонит…

Если верить мисс Лане, жизнь в маленьком городке хороша тем, что все всё знают про твои дела и принимают в них участие. А полковник говорит, что именно этим жизнь в маленьком городке и плоха. В общем, тут как посмотреть.

— Да, мэм, — сказала я, — у Анны Селесты день рождения в воскресенье, но подвозить меня туда не надо. Нет-нет, мэм, просто Анна Селеста — мой заклятый враг по гроб жизни, так что я скорее нырну лицом в полную куриных кишок тарелку, чем пойду на ее вечеринку. К тому же меня не пригласили… Да, мэм, я скажу полковнику, что вы звонили. До свидания.

Анна Селеста Симпсон — белокурые волосы, голубые глаза и идеальная улыбка — стала моим заклятым врагом по гроб жизни в самый первый школьный день.

Мисс Лана отвела меня туда и убежала в слезах. Скитаясь в напряженном ожидании звонка на перемену, который освободил бы меня от этой скорбной участи, я заметила на игровой площадке похожую на принцессу девочку — новая подруга! — и стала подбираться к ней. Но остролицая мать схватила дочку за руку и прошипела громким фальшивым шепотом:

— Нет-нет, милочка, это же девчонка из кафе. Она не из наших.

Не из наших?

А ведь до того момента я считала, что весь мир — это «наши». Впрочем, мне и тут удалось бы сохранить свое знаменитое хладнокровие, не сощурься Анна Селеста и не покажи мне маленький розовый полумесяц язычка.

На одно дурное мгновение мне показалось, что я вот-вот заплачу, но потом в голове вспыхнула идея получше.

Я опустила голову и понеслась через площадку как атакующий бык, топча грязь своими белыми сандалетами и чувствуя, как в ушах бухает кровь. Моя голова врезалась в нежный животик Анны в тот самый момент, когда затрезвонил звонок, и я отправилась на свою первую перемену, оставив ее распростертой в грязи у себя за спиной.