Троцкий и заговор в Красной Ставке

Серпуховский исполком неоднократно обращался как к комиссару Полевого штаба, чтобы очистить это высшее учреждение Красной армии от эксплуататорских элементов, однако все эти просьбы остались безрезультатными.

Наоборот, с течением времени серпуховская крупная буржуазия, сближаясь все тесней и тесней с генштабами, проникала в высшие военные учреждения: в Москве — в Главный штаб, в Регистрационное управление и проч.

Все это вызывало сначала недоумение, а потом возмущение в рядах пролетарской массы, определенно указывавшей на укрывательство Полевым штабом Серпуховской крупной буржуазии.

Но, не довольствуясь покровительством буржуазии со стороны отдельных генштабов, Полевой штаб как учреждение начал вмешиваться в дела местного совета, обращаясь к местной власти с требованиями и наставлениями, выходящими за пределы компетенции Полевого штаба. Достаточно указать на то, что, когда у одного местного спекулянта было конфисковано 14 пудов соли, начальник Административно-учетного управления, генштаба Даллер потребовал, чтобы совет расследовал этот случай, привлек к ответственности милиционеров, производивших конфискацию по предписанию местной Советской власти, а соль вернул спекулянту. Равным образом местный отдел финансов получил предписание за подписью того же Даллера приостановить взыскивание чрезвычайного налога с местного предпринимателя, поступившего на службу в Полевой штаб. Можно было бы привести целый ряд фактов вмешательства Полевого штаба в (…) [337]

337

Заключительный фрагмент отсутствует.

ЦАОПИМ.Ф. 3. Oп. 1. Д. 148. Л. 62–62 об.

Фрагмент — машинописный текст.

№ 2.15

Рапорт бухгалтера Канцелярии Полевого штаба А.Ф. Лимонникова начальнику Административно-учетного управления штаба о переводе на другую должность в связи с бестактными действиями начальника канцелярии С.С. Харитонова

№ 17, Серпухов

23 мая 1919 г.

РАПОРТ

Начальнику Административно-учетного управления Полевого штаба РВС Республики

23 мая с.г. начальник канцелярии С.С. Харитонов в 11 часов 30 минут позволил себе кричать на меня в кабинете, говоря, что я плохо отношусь к своим служебным обязанностям и бухгалтерское дело исполняю хуже какого-либо письмоводителя. Поводом к таким указаниям со стороны т. Харитонова послужило то, что начальником разведывательного отделения были возвращены препровожденные канцелярией в это отделение документы на расходы на разведку, но эти документы велел отослать в разведывательное отделение сам начальник канцелярии, и, следовательно, я, исполнив названную работу, только исполнял его приказание.

Ввиду того что начальник канцелярии позволял себе и ранее неоднократно незаслуженно оскорблять меня — якобы за неумелое исполнение моего дела, к которому я назначен — прошу Вашего ходатайства перед начальником штаба о переводе меня на должность одного из помощников начальника отделения Полевого штаба или, в крайности, делопроизводителя.

К сему докладываю, что на канцелярской службе я состою 16 лет. В мирное время состоял делопроизводителем воинского начальника Варшавской местной бригады (Управления Ласского воинского начальника высшего разряда). Во время войны с Германией с 25 июля 1914 г. по 20 апреля 1918 г. состоял на службе в канцелярии Главного начальника снабжений Западного фронта — сначала помощником, а затем начальником хозяйственного отделения названной канцелярии. С 20 апреля по 20 мая 1918 г. состоял заведывающим денежным отделением Тамбовского губернского военного комиссариата, с 17 мая 1918 г. по настоящее время состоял на службе сначала в Управлении при Штабе Высшего военного совета, а затем в Полевом штабе.

За свою службу в канцелярии снабжения Западного фронта имею отличную аттестацию.

Бухгалтер Канцелярии Полевого штаба Революционного военного совета Республики Лимонников

Резолюция В.В. Даллера [338] : «Секретно. В инспекторское отделение — т. Воробьеву и Вилькову. Вследствие повторяющихся заявлений предлагаю произвести расследование, в котором необходимо выяснить, каковы взаимоотношения между начальником Канцелярии и служащими. Даллер. 19.VI.1919» [339] .

338

Л. 368 — простой карандаш.

339

Рядом — автограф-виза военного комиссара: «Семенов».

РГВА.Ф. 6. Оп. 5. Д. 66. Л. 368–368 об.

Подлинник — машинописный текст с автографом.

Приложения №№ 1–2

Материалы расследования

Приложение № 1

31 мая 1919 г.

РАССЛЕДОВАНИЕ

По поводу поданного начальнику Административно-учетного управления бухгалтером Канцелярии Полевого штаба Реввоенсовета Республики ЛИМОННИКОВЫМ рапорта на действия начальника Канцелярии ХАРИТОНОВА.

Допрошенные по настоящему делу нижепоименованные лица показали следующее:

К.И. Климов: Про Харитонова как начальника и человека я кроме хорошего ничего не скажу. Он требовательный начальник и потому каждая оплошность, сделанная подчиненным, вызывает у ХАРИТОНОВА известное раздражение, тем более что вся служба в нашем отделении, где бывают за день сотни людей, самая нервная и напряженная.

Про отношения ХАРИТОНОВА с ЛИМОННИКОВЫМ могу сказать, что они раньше — и в Муроме, и в Москве были самые наилучшие.

С.М. Рябов: Я служил с ХАРИТОНОВЫМ вместе еще до Японской войны [340] . Он и тогда был какой-то странный. Грубость у него была в голосе всегда, даже и при шутках. Поэтому, с кем бы он ни говорил, голос его уже звучит грубо. Сам по себе он кажется человеком черствым, но на самом деле он добр. При просьбах со стороны служащих он бывает в особенности груб, но и так без них (и со своими служащими, и другими штабными) бывает грубоват. Приветлив он редко. В канцелярии у нас нет человека, которого бы ХАРИТОНОВ не пробрал за дело. Отношения ХАРИТОНОВА с ЛИМОННИКОВЫМ неровные: то он относится к нему с большим доверием, то с упреками, но это всегда только при обнаруженном промахе. К ЛИМОННИКОВУ он относится в общем так же, как и к другим, т. е. если пробирает, то уже на совесть. Упреки в незнании дела ХАРИТОНОВ делает сам, не исключая и ЛИМОННИКОВА. По-моему, ХАРИТОНОВ относится к ЛИМОННИКОВУ даже с большим доверием, чем ко всякому другому. Сам ХАРИТОНОВ работает как следует. Что же касается ЛИМОННИКОВА, то он тоже усидчивый работник, но возможно, что в настоящее время семья вызывает у него большие заботы, чем нужное на службе дело.

340

Русско-японская война 1904–1905 гг.

И.И. Васькин: ХАРИТОНОВ по характеру своему деспотичен. К служащим он относится неважно, у него часто происходят столкновения со всеми. По-моему, у ХАРИТОНОВА даже попросту [341] к служащим существуют придирки. Приказания отдаются им грубо, в невежливой форме. На справку, просимую подчиненным, он искреннего ответа не даст, а всегда со скандалом. Он, безусловно, нервный, но все-таки ему всегда нравится сказать что-либо с обидой для человека, а не что-нибудь искреннее. Он даже не здоровается со служащими. Все служащие часто слышат от ХАРИТОНОВА о неумении вести свое дело. К начальству, конечно, ХАРИТОНОВ чувствует уважение, но к низшим служащим — не только к своим, но и всего штаба — резок. После первого заявления ЛИМОННИКОВА на ХАРИТОНОВА я был как-то в кабинете ХАРИТОНОВА и последний, между прочим, сказал мне: «Я знаю, Вы под меня подкапываетесь, Вам это не удастся, скорее я Вас выброшу по одному». С ЛИМОННИКОВЫМ ХАРИТОНОВ то неделю не разговаривает, то опять — так же и с другими. По-моему, ХАРИТОНОВ не должен выделять ЛИМОННИКОВА из среды других служащих по работе.

341

Так в тексте. Очевидно, следует: «попусту».

И.Д. Слюсарчук: Не знаю, может быть, ХАРИТОНОВ и нервный, но во всяком случае он резок и невоздержан. Отношения его к служащим невыносимы. Навстречу ни к своим, ни к другим служащим не идет — всегда как-то с криком. Раньше ХАРИТОНОВ почти каждый день придирался к своим подчиненным. Кто ему льстит, то к тому он относится ничего. За последнее время ХАРИТОНОВ почему-то стал придираться к ЛИМОННИКОВУ. ХАРИТОНОВ не ценит работы. Служащим он никогда не ответит на приветствие даже на улице.

В.Э. Ващенко: По-моему, ХАРИТОНОВ — больной человек. Нормальный здоровый человек не позволил бы себе такого отношения к другим, как ХАРИТОНОВ. У него наблюдаются придирки ко всем, и затем он как-то огрызается. ХАРИТОНОВ в особенности придирался к РЯБОВУ: бросал ему бумаги и грубо говорил. То же и по отношению к СЛЮСАРЧУКУ и ВАСЬКИНУ. Последнее время ХАРИТОНОВ стал все-таки корректнее, что не помешало ему наброситься совершенно напрасно и несправедливо на ЛИМОННИКОВА — все было сделано последним по указанию самого же ХАРИТОНОВА. Однако ЛИМОННИКОВА ХАРИТОНОВ ценит, хотя иногда без причины его и оскорбляет. Сам ЛИМОННИКОВ никогда не давал поводу ХАРИТОНОВУ. Когда он последний раз накричал на ЛИМОННИКОВА, то последний даже захворал и ушел со службы. Часто бывает, что ХАРИТОНОВ, не разобрав, в чем дело, накричит и на посторонних, как это было, например, с начальником приемной станции ИВАНОВЫМ. Окрики и отношения ХАРИТОНОВА ко всем заставляют прекращать работу. Он никогда даже не извиняется. Я, например, хочу уйти от такой службы.