Трофейная жена генерала дракона

Я чувствовал какую-то странную нежность к ней. Внутри росло что-то теплое, почти необъяснимое. Я осмелился медленно протянуть ослабевшую в схватке за жизнь, руку и прикоснуться только к ее золотым волосам — к этим мягким, светящимся прядям, что словно удерживали в себе солнечный свет. В этом прикосновении было столько благодарности и тихого признания, что я не решился на большее.

В ее руке я заметил бинт, который стелился на пол. Рядом открытое зелье. Она пыталась сделать перевязку и просто уснула.

Сейчас мне захотелось обнять ее сердцем, но я боялся пошевелиться. Она повернулась, словно пытаясь устроиться на мне поудобней. Я видел, что ее ноги все еще стояли на полу.

Рядом с ее стоптанной туфелькой лежали грязные бинты, пропитанные кровью.

– Спи, - сердцем шептал я, чувствуя, как грудь разрывается от благодарности.

Нет, до чего же она хороша! В этой путанице золотых волос она казалась чем-то неземным.

“Позволь спросить тебя, ты прекрасный призрак?”, - мысленно задавал я вопрос, любуясь ее волосами.

“Позволь сказать тебе, что я безмерно благодарен за спасение!”, - снова мысленно произнес я, а рука едва -едва потревожила ее волосы.
– “Позволь мне сказать, что ты прекрасна… Что ты сейчас спишь на моей груди, а я не чувствую боли. Позволь еще раз прикоснуться к твоим волосам…”.

Лишь один раз я осмелился провести кончиками пальцев по ее коже на руке. От этого прикосновения я закрыл глаза, словно пытаясь запомнить его.

Счастлив тот, кто обладает этой женщиной. За такую я бы боролся до последней капли крови.

Мой взгляд скользнул по комнате, пытаясь разгадать ее загадку. Комната выглядела старой. Обои были дорогие, но очень не новые. Кое-где виднелись пятна сырости. К тому же девушка была одета довольно скромно. Я бы даже сказал, что бедно. Я видел заштопанный рукав платья.

Она аристократка, но бедна. Нет, она не служанка, раз сказала, что поместье ее.

Моя рука снова скользнула по ее волосам. Казалось, что у меня на груди рассыпалась целая сокровищница.

Сокровищница.

Странное чувство, словно блеск золота вызывает внутри меня какое-то тепло. Словно сердце тянулось к нему. Я почему-то видел золото на полу вокруг кресла. В кресле кто-то сидел. А я не помню лица. Но, кажется, это мужчина.

Красавица на моей груди вдруг повернулась, а я на секунду увидел нечто странное и непонятное на ее щеке, обычно прикрытой прядью волос. Я хотел чуть-чуть убрать волосы, чтобы посмотреть на ее щеку, но в эту секунду она открыла глаз. Вуаль волос тут же вернулась на законное место, оставляя меня теряться в догадках, что там?

Глава 22

От ужаса я едва не подпрыгнула, тут же возвращая волосы на место, чтобы прикрыть шрам — как будто это могло что-то изменить. Внутри всё сжалось от паники, сердце бешено колотилось, а дыхание стало прерывистым. Как я так умудрилась? Как меня угораздило?

— Проснулась? — тихо прошептал генерал, его голос звучал мягко, и немного тревожно. Я, вздрагивая от страха, медленно повернула голову и уставилась на его грудь, словно боясь увидеть что-то еще. — Я не хотел тебя будить… Ты и так несколько ночей дежурила возле кровати… Мне хотелось, чтобы ты немного отдохнула…

Я задыхалась, не в силах скрыть ужас, который охватил меня в этот момент. Глаза его — серые, спокойные, будто безжизненные — наблюдали за мной, и я не могла отвести взгляд. Медленно отстранилась, вглядываясь в его лицо, и пыталась понять, что же происходит на самом деле.

— Не бойся… — вдруг взмолился генерал, его голос стал чуть выше и мягче, словно он сам боялся, что сейчас разрушит что-то важное. — Всё хорошо. Видишь, я не причиню тебе зла…

Я могла ощутить, как внутри меня борются страх и растерянность. Он мог бы, наверное, сделать со мной что угодно, пока я спала. И всё же, он этого не сделал.

“Ну да! А кто тогда будет за ним ухаживать!”, - выпалило что-то внутри меня.
– “Я пока что ему выгодна. Может, поэтому я до сих пор дышу!”.

Я зажмурилась на мгновение, затем медленно отстранилась, стараясь сохранить хоть немного достоинства. Вздохнула и расправила мятущееся платье, стараясь скрыть свою нервозность.

— Мало ли, кто вас знает, — произнесла я тихо, стараясь говорить ровно и спокойно, хотя внутри всё кипело.

Я хотела сказать ему про сожженные деревни, но потом передумала. Пока генерал мало что помнит, он безопасней.

Генерал вздохнул тяжело, словно борясь с внутренним мучением. Взгляд его задержался на месте, где недавно лежала я, и я заметила, как он с усилием пытается подобрать слова.

— Я, кажется, понимаю, причину твоего страха и недоверия, — тихо произнес он он, а я смотрела на генерала, ожидая продолжения. — Я уже понял, что, похоже, нахожусь на территории вражеского государства — Исмерии. И ты — исмерийка.

Вот! Вот это начало! “Случилось то, чего я боялась! Он начал вспоминать!”, — вырвалось у меня внутри.

Но он, кажется, заметил мою реакцию и с тяжелым вздохом продолжил:

— Прошу тебя, — генерал говорил тихо, — не шарахайся так. Я тебе не враг. Неужели ты думаешь, что я — такая тварь неблагодарная, чтобы причинить зло тому, кто спас мне жизнь?

Он говорил убедительно, и в его голосе звучала искренность. Только меня всё еще охватывало недоверие. У меня были основания ему не верить.

— Да, — прошептала я, чувствуя, как голос у меня немного дрожит. — Я вам ни капельки не верю. Я знаю, что в любой момент, вы меня убьете. Но пока что я вам нужна, чтобы вылечить вас. И только это спасает мне жизнь. Вот.

Глава 23

На мгновение серые глаза генерала расширились, он сам удивился моему ответу. Внутри у меня всё еще кипело от противоречий — страх, недоверие, но и какая-то странная, почти непонятная нежность, которая поселилась во мне сразу после первого взгляда на него. Может, она родилась из-за жалости, а может, сама по себе.

Глубокий вздох вырвался у него, и на его лице мелькнуло что-то вроде растерянности или даже боли. Он долго молчал, словно пытаясь сдержать слова, которые могли бы разрушить ту тонкую нить, которая связывала нас.

— Я понимаю, — наконец, тихо произнёс генерал, — Наши государства враждуют. Я не достоин твоего доверия. И, возможно, всё, что я говорю сейчас — лишь слова, чтобы оправдать свое существование в твоих глазах. Но я обещаю тебе: я не причиню тебе вреда. Не потому, что я хороший или плохой — потому что я не вижу в этом смысла Допустим, я убиваю тебя. И что дальше? Что я буду делать дальше? Это как минимум глупо с моей стороны.