Трофейная жена генерала дракона

Генерал посмотрел на насечки, а потом замер.

– И?
– спросила я.
– Это не ловушка? Нет?

Глава 53

– Это драконий язык, - с удивлением в голосе прошептал генерал.
– Я знаю, что это за язык, но я не могу понять, что здесь написано. Я не понимаю его… Он, словно, знакомый… А я не могу уловить смысл…

Я стояла неподвижно, словно в оцепенении, и едва ли не выдохнула с облегчением, услышав его слова.

Эти слова немного отдаляли расставание. И это утешало мое сердце.

Я уже представляла, как я остаюсь одна, как чувствую пустоту в душе, тревогу за его судьбу. Доберется или не доберется? Прорвется или нет?

Внутри меня смешались тревога и облегчение, будто я только что избежала опасности. Сердце бешено колотилось, и я чувствовала, как внутри все сжалось, словно кто-то держит за горло мою тревогу, не давая ей вырваться на свободу.

“Нельзя! Нельзя быть такой эгоисткой!”, - ворчала я на себя.
– “Если ты любишь, то просто отпусти! Твое к тебе вернется!”.

“Да! Вернется?”, - с раздражением воскликнул внутренний голос.- “Есть люди, которые не возвращаются! И потом память о них хранят всю жизнь!”.

Пока я спорила с собой, Кириан смотрел на лист бумаги и усиленно пытался сосредоточиться. Он хмурил брови. В этот момент между его бровей залегала поперечная морщина.

– Как будто знаю, и знаю, - прошептал генерал, всматриваясь в бумагу.

Его глаза были полны сосредоточенности, а руки — слегка дрожали, словно он держит в руках нечто очень важное, но еще не понимает насколько.

Я понимала, что нужно его отпустить. Что здесь ему не место. Что здесь, в Исмерии он в постоянной опасности. Но сердце было сильнее разума. Оно тянуло его к себе, умоляло, чтобы я не отпускала. Бедное сердце кричало внутри: «Оставь его, заверни в нежность и любовь. Пусть знает, что он не один».

– Я пойду, попробую сварить зелье, - произнесла я, чтобы избежать неловкости момента.
– Мне еще грибы - невидимки чистить!

Внутри меня бушевала паника, и я начала медленно входить в лабораторию, пытаясь найти среди пыли и хаоса все необходимое.Весы я нашла сразу. Они валялись под столом, покрытые старыми бумагами с неразборчивыми пометками и тряпками с цветными пятнами. Поставив весы на стол, я обнаружила, что они, на удивление, работали.

В углу среди мусора я нашла котелок. За старинной картиной - очаг. Щелкнув пальцами, я зажгла огонь, и пламя вспыхнул ярко и зловеще, словно разрывая тьму вокруг.

Тряпка была чернющей от пыли, но я тщательно вымывала стол, чтобы положить на него книгу.

Обычно, когда на меня накатывали эмоции, я начинала прибираться. Уборка всегда помогала мне если не устать до состояния - даже думать не хочу, то хотя бы отвлечься.

“Ты должна его отпустить! Должна!”, - твердила я себе, промывая тряпку под водой и видя потоки грязи.

И чувствовала, как эта мысль горечью отдается в сердце. “Отпусти его, прошу тебя! Настоящая любовь должна уметь отпускать! Ты же сама понимаешь, что ему здесь хуже, чем там!”, - умоляла я сердце, а оно напоминало ребенка, который прижал к себе любимую игрушку. “Ну пожалуйста, отпусти!”, - шептала я ему, в надежде, что оно разожмет объятия.

– “Не будь эгоистом!”.

Я боролась сама с собой, ища рукой в тазике невидимые грибы, чтобы тонким слоем снять с них кожицу и не отрезать себе лишнее. Например, палец. За каждую ошибку был штраф - порез, но я не сдавалась.

“Умоляю, отпусти!”, - мысленно попросила я, раскладывая на столе ингредиенты в нужном порядке и выкладывая на весы все найденные гирьки..
– “Он же погибнет здесь!”.

Я знала. Он скоро уйдет.

Было у меня такое скверное предчувствие.

Сварю я зелье, или не сварю - он уйдет.

Но даже если так, то я обязана ему помочь. Обязана отпустить его.

“В детстве выхаживала раненых ласточек, а сейчас целого генерала!”, - проворчала я, пытаясь отогнать дурное предчувствие.

И я должна ужиться, свыкнуться с этой мыслью. Принять ее, как данность.

Я постаралась переключить мысли на что-то другое. Сейчас мне казалось, что вокруг нас сгущаются тучи. И они все чернее и чернее. Неизвестно, в какой момент грянет гром.

Как бы я не хитрила, рано или поздно, я на чем-то проколюсь. И это будет стоит генералу жизни.

Интересно, а как пьяница, который вовсе не пьяница догадался? Догадались так же как и инквизиторы? Или следили за домом? Неужели все выглядит так подозрительно?

Ну да, разведчики на то и разведчики. И сейчас они пытаются вытащить генерала отсюда. Но что-то им мешает. Интересно, что в послании?

Только бы не ловушка!

Котел бурлил, а я складывала в него все по рецепту. Под конец я нашла таблицу и влила настойку, эквивалентную корню, весом в двести грамм.

– Кажется, - прошептала я.
– Кажется готово!

Мой голос был полон тревоги и надежды одновременно. До сих пор меня терзали сомнения, а правильно ли я все сделала?

Я осторожно налила в блюдце зелье, чтобы оно побыстрее остыло.

– Пробуй, - прошептала я, неся ему.
– Должно сработать! Надеюсь, ты знаешь его на вкус! Потому как я варю зелье в первый раз в жизни!

Дракон отложил книгу, а потом посмотрел на меня. В его взгляде — смесь удивления и благодарности, а в глазах — тихая надежда. Он сделал глоток. Его лицо скривилось — словно вкус был ужасным, горьким, ядовитым.

Глава 54

– Гадость несусветная, - прошептал Кириан, пытаясь проморгаться.

– А сколько его надо?
– поинтересовалась я.
– У меня там целый котел!

Мы решили остановиться на стакане.

– Ну вот, - прошептала я, вытирая руки о передник.
– Твое зелье. Теперь ты безопасен до момента, пока не проснется дракон.

Я старалась запомнить каждое мгновение, каждое его движение. И знала — любовь, даже такая, какая кажется невозможной и страшной, — это тоже магия. Магия, способная менять судьбы и спасать жизни.

– Я тут посмотрел… Если бы я мог попасть на место, где это случилось… - начал генерал, а я понимала. что ему покоя не дают эти деревни.