Трон галактики будет моим! Книга 2

Во-вторых, пришлось поднять над всеми глайдерами посольские флаги Коварола, тот же отпечаток когда-то неосторожно наследившего предка на пиратски чёрном вертикальном полотнище.

В-третьих, вперед отправили Макса, возведенного в достоинство снейшаля, разгонять препятствующих движению кортежа, внушать ужас и почтение встречным проезжим, а также по возможности возбуждать во встречных простолюдинах верноподданнический восторг и раздавать флажки Коварола всем желающим для приветствия проходящего постольства.

Макс воспринял господскую блажь с присущим ему бронетанковым юмором, погрузил флажки с сумкой на багажник глайдербайка, оседлал машину и умчался вперед, нести миру дурные вести.

Мы идем.

Выехали наконец, а я думал уже прокляну все. Сефирот поднялся высоко, печет безжалостно, глайдеры цепочкой несутся над пустыней к югу, флаги колотит во встречном потоке ветра.

Семёныч уже традиционно остался в городе на хозяйстве.

— Нафиг мне эти ваши курорты, — махнул старый солдат рукой. — Это ваше дело молодое. А я наотдыхался уже сполна. Езжайте.

Ну мы и поехали.

— Этот твой Евгений, — мрачно бросил я Октавии, сидевшей за рулем нашего передового глайдера. — Он точно знает, что делать?

— Действует, как договорились, — подтвердила невозмутимая кибердама. — Прокладывает выхлопную трассу к сектору Орхидеи, там отключает двигатели и, совершив вокруг планеты огибающий гравитационный маневр, в режиме полной скрытности по инерции летит обратно к центру системы.

Ага. А летит он к Сефироту-Один, ближайшей планете к нашей звезде. Этот Сефирот-Один, он же Хтонь, раскаленная планетёшка почти на краю неукротимо бушующего Сефирота, вечно и безнадежно повернутая к могучей звезде всегда одним раскаленным полушарием. На обратной стороне Хтони царит вечная ночь и холод. Место стремное и необитаемое. Там у Ганса, нашего знакомого контрабандиста, секретная база подскока. Прямо на терминаторе, на базальтовом айсберге на границе, где промороженная силикатная корка планеты плавится в океане лавы. Там Цесаревич Евгений затаится, до получения сигнала на возвращение.

Ну хоть что-то идёт, как надо…

Меня, конечно, возня эта со сбором и погрузкой бесконечных чемоданов сильно раздражает, но худшее уже позади, мы всё-таки выступили.

А сколько нытья было. Этот темный дворецкий, оказавшись в своей стихии давай вдруг выдумывать мне придворный коварольский титул, мол, если делать хорошо, то все должно быть по придворным статутам. А если я личный учитель-воспитатель эрцгерцогини, то какой титул мне подходит? Гофмейстер, или таки камер-юнкер? Имею ли я тогда право сидеть в присутствии Её Высочества? Не должен ли подавать ей руку при её выходе из транспорта?

А может я еще ей и нос должен вытирать и с ложечки кашей кормить?

И я этот дворцовый переворот в зародыше растоптал кованым сапогом грубого авторитаризма.

— Так, — мрачно прорычал я. — Вы с этим вольнодумством мне тут завязывайте. Я здесь главный, по любым раскладам. Я. Вопрос закрыт.

Ненавижу быть хотя бы и формально не главным. Я здесь хозяин и голова. Чувствую, что я этот аристократическую вольницу долго не вытерплю, верну все как было и гори термоядерным пламенем тот арсенал.

Но ради дела я все равно терпел.

Тёмный дворецкий все равно ныл и стонал, что все не по фэн-шую, Бархатной книге и заветам предков, но для меня это всё уже было далеким боем по глухому барабану, неважно и незаметно.

Дворецкий, конечно как-то там в конце-концов извернулся, изобрел для меня некий экстраординарный титул рекса, но я сказал, чтобы он ко мне с этой фигней не подходил, и не будил во мне спящего в будке на цепи тиранозавра.

На том и сошлись.

Пока суть да дело, Даша, Кукушка и Иоланта подозрительно так спелись. Я сначала даже был рад, что у эрцгерцогини появилось более здоровое общество со старшими подругами, но потом забеспокоился ещё больше.

Потому как на первом же привале Оракул, Даша и Иоланта плотно спевшиеся за время наполнения чемоданов всяким сверх необходимым к отъезду: посудой, деликатесиками, бельишком всяким, хихикая и задорно поглядывая в мою сторону, собирали по чахлым пустынным кустам сухие ветки, а потом сооружали из неё раскоряченную куколку.

— Это ещё чего они мастерят? — угрюмо поинтересовался я сверяя с Октавией пройденный за полдня маршрут.

— Кажется, в древности это называлось «кукла-вуду», — невозмутимо произнесла Октавия.

— Серьёзно? — скривился я. — Мою, что ли?

Самое неприятное, что Октавия не стала опровергать мое предположение:

— Позвольте поразвлечься девочкам, господин рыцарь. Им требуется небольшая релаксация. Надо бы спустить малость пару.

Ну надо же. Ну с Иолантой все понятно, Дашу, я тоже как бы бортанул с этим поцелуем без развития отношений и заслужил толику невинной мести. А вот Кукушке я когда успел соли на хвост насыпать? Или это она так, за компанию с подружками, что ли?

— И как далеко они зайдут в следующий раз? — мрачно поинтересовался я. — Предложат мне яду на полдник?

— Я присматриваю за психологическим климатом в коллективе, господин рыцарь, — безмятежно отозвалась Октавия. — У меня все под контролем. Пусть балуются, укрепляют горизонтальные связи. Эрцгерцогине не помешает дополнительная социализация.

Ну, надеюсь, что на этом действительно всё и кончится, потому как эти смешливые девчонки следующим делом спалили изображавшую, видимо, именно меня куклу на походном костре.

Поднимающийся дым от ловко раскачегаренного Кукушкой костра видимо символизировал выпущенный в мировой эфир этими коллективом свистящий из-под плотно прижатой крышки социальных отношений пар.

Чо т мне уже не нравятся такие вот тихие игры на свежем воздухе…

— И что это было? — угрюмо поинтересовался я у проходившей мимо Кукушки.

— Ах, не беспокойтесь, повелитель. Всего лишь невинное девичье гадание, — воскликнула Кукушка быстро удаляясь. — На суженого!

Че блин?! На какого еще суженого? Суженного сожженного? Я у судьбы такого не просил! Чего им надо от меня вообще?

А гадальный костер уже засыпали песком, собираясь ехать дальше.

Да, надо ехать, путь еще неблизкий…

Макс уже взобрался на свой глайлербайк, готовый вырваться вперед и принять грудью любую предназначенную нам опасность, да хоть на фугас наехать — искренне сочувствую тому фугасу.

— Ну, ты как, Макс? — спросил я его. — В целом?

— Да все отлично, командир! — радостно оскалился Макс — Легкая прогулка, чего еще хотеть?

— А ты хотел бы чего-то, кстати? — заметил я. — В будущем?