Трон Знания. Книга 5

Сделала реверанс, вернулась к Адэру:

— Простите меня.

И направилась к двери.

Адэр догнал её в коридоре. Схватив за локоть, втянул в зал, словно вылитый из золота. Посредине стоял круглый стол с вырезанной сердцевиной. Из неё возвышались огромные белые цветы, название которых Эйра не знала. Привалившись спиной к стене, она смотрела на махровые лепестки. Адэр мерил комнату шагами, прижимая кулак к переносице.

— Ты предала меня!

— Я вас освободила.

Адэр приблизился к Эйре:

— Если не доверять тебе, то кому тогда доверять?

— Вы рождены для того, чтобы изменить этот мир, а ваш мир душит вас. Я связываю вам руки, не даю поднять голову и расправить плечи. Вы увязли в борьбе, вместо того чтобы двигаться вперёд. Ваш ум достоин восхищения, но его преднамеренно уменьшают до размера вашего кресла. Вам должны повиноваться, но ваш статус не позволяет королям относиться к вам, как к равному. Вам предстоит спасти Краеугольные Земли от краха. Из Грасс-дэ-мора сделать это не получится.

Адэр упёрся руками в стену, словно опасаясь, что Эйра убежит. Навис над ней:

— Почему не сказала, глядя мне в глаза, что не хочешь быть моей женой?

— Тайной женой.

— Не вижу разницы.

— Я не могу быть тайной женой, — сказала она, выделив интонацией предпоследнее слово. — Я не хочу прятаться как прокажённая. Не хочу принимать вас тайком, как любовница. Не хочу незаконнорожденных детей. Не хочу стоять за дверями вашей жизни. Хочу быть частью вашей жизни. Хочу видеть вас уставшим, бодрым, хмурым, весёлым. Хочу видеть, а не представлять. А если вы заняты, хочу, чтобы нас разделяла стена, а не горы и долины. Хочу ссориться с вами, мириться. Хочу говорить с вами и молчать. Хочу упиваться счастьем, а не одиночеством. Хочу делить с вами годы, а не только постель. Или всё, или ничего. Вы не можете дать мне всё, а крупица вас мне не нужна.

Адэр усмехнулся с горестным видом:

— Ты загнала меня в тупик.

— Скоро вы станете монархом Тезара. А кто я? Предательница, интриганка, самозванка. Я недостойна вас. Когда знаешь, что человек недостоин — его легче выбросить из жизни. Отсечь источник боли — легче. Привыкнуть к фантомным болям — легче.

— Почему не сказала мне, что ты наследница Зервана?

— Сегодня сказала. И что? Теперь я самозванка. Всем нужны доказательства, а у меня их нет. Только это.

Эйра вытащила из-под ворота платья золотую цепочку с изумрудным ключиком и двумя кольцами.

— Кольцо жены Зервана, — проговорил Адэр, лишь взглянув на изумрудные капли.

— Кто мне поверит? — сказала Эйра, пряча цепочку с «кулонами» под ткань платья. — Моего отца назовут вором, перемоют косточки Муну, станут рыться в моей «родословной». Но даже если поверят, никто не увидит разницы между моруной и безродной плебейкой. Что даст мне звание избранной королевы? Ни-че-го. Тезар никогда не примет меня. А если примет, то будет водить, как сегодня, по коридорам, запрещая наступать на ковровую дорожку. А вы, вместо того чтобы заниматься делом, будете вечно отстаивать мою честь. Разве о таком будущем вы мечтаете? Я — точно нет.

Адэр запрокинул голову, надсадно задышал:

— Я никогда не спрашивал.

— Так спросите.

— Вы с Иштаром были близки?

— Да.

— Насколько?

— Мы были на грани.

Немного помедлив, Адэр опустил голову, посмотрел Эйре в глаза:

— Почему молчишь?

— Мне больше нечего добавить.

— Почему не упрекаешь меня? Почему не говоришь, что я подарил тебя Иштару. Почему не вспоминаешь, что я приказал тебе не возвращаться? Почему не говоришь, что я сам сотни раз переступал грани с другими женщинами? Почему… — Адэр оттолкнулся от стены. — Я ждал тебя и боялся, что ты приедешь. Боялся увидеть твои глаза: янтарные или серые. А ты приехала с изрезанными руками. Что он с тобой делал?

— Любил.

Адэр покачал головой, открыл двери и выпустил Эйру из зала.

Служанка провела её до служебного выхода из дворца. В сени деревьев среди машин для перевозки продуктов стоял автомобиль. Зульц распахнул дверцу и — когда Эйра расположилась на заднем сиденье — уселся за руль.

Всю обратную дорогу до гостиницы она смотрела в окно, силясь угадать, о каком кафе рассказывал Вилар. Потом вспомнила, что его любимое заведение находится на центральной улице, а они ехали явно не по центру: дома чистые, опрятные, но без архитектурных излишеств, горожане в неприхотливых нарядах, транспорт без претензий на роскошь.

В пансионате было безлюдно. Жильцы отправились на дворцовую площадь, надеясь занять лучшие места. Они были готовы проторчать целый день на солнцепёке, лишь бы увидеть на закате свет Краеугольных Земель во всей красе. А Эйре даже не показали парадный вход во дворец.

Войдя в комнату, она устало опустилась в кресло. Заглянув в двери, камеристка поинтересовалась, не надо ли чего, и спросила разрешения уйти на праздник, который устраивали городские власти в центральном парке Градмира. Получив вместо ответа кивок, прошлась вокруг Эйры, придирчиво осматривая причёску, поправила пару шпилек. Сказала, где стоят коробки с обувью, если вдруг хозяйка надумает сменить туфли. В её милой головке не зародилось подозрение, что хозяйку выставили из дворца и что, вернувшись, она не обнаружит и следа пребывания Эйры в пансионате. Или зародилось, потому и решила смыться?

Эйра переоделась в дорожное платье, спрятала бутылочку с ядом в потайной кармашек, затолкала в чемодан наряд моруны и, вновь усевшись в кресло, уставилась на двери, ожидая Зульца или носильщика.

В окна влетал ветерок, пропахший свежеиспечённой сдобой. Доносились сигналы автомобилей, застрявших в пробке, и ржание лошадей. Зульц не появлялся.

Солнце спряталось за крышами зданий, закрывающих горизонт. Послышался звон колоколов. Издалека долетел гомон многотысячной толпы. Во дворец съезжаются гости…

Не выдержав, Эйра выглянула в коридор. По бокам двери стояли стражи.

— Вернитесь в комнату, — прозвучал металлический голос.

Её сторожат!

— Позовите, пожалуйста, моего водителя, — попросила она.

— Он ждёт разрешения на выезд.

Эйра закрыла двери, уставилась на бронзовую ручку. Ждёт разрешения… Почему он ждёт разрешения, когда всё решено? Её не выпустят из Градмира. Она самозванка. Скорее всего, сейчас кто-то чужой и бессердечный подписывает приказ о её заключении в тюрьму или в психиатрическую лечебницу. Из тюрьмы выйти можно, из психушки — нет.

В жизни Эйры было слишком много тяжёлых ночей. Изнурительная бессонница давно стала подругой, переживания утратили остроту. Сейчас на плечи давила лишь усталость от бесплодного существования. Рука невольно прижималась к груди, проверяя: на месте ли смертоносный подарок Иштара.

Эйра не думала, как ей выжить — думала, как достойно умереть. Когда её привезут в тюрьму или психушку и потребуют раздеться, она выпьет яд. Потом всё равно: кто осматривает и ощупывает её тело. Она уже будет на вершине горы, залитой лучами солнца. Затем спустится в долину Печали и сольётся с сёстрами.