Трон Знания. Книга 5

— Обещаю.

Стоит ли ему говорить, что она чувствует ребёнка отчётливее, чем саму себя? Слышит его сердце, знает, когда он спит, а когда бодрствует. Даже ощущает его настроение. Сейчас малышка ворочается, противится разлуке родителей.

Адэр слегка отклонился, посмотрел в заднее стекло:

— А вот и Иштар. — Обхватил лицо Эйры ладонями. — До встречи, моя королева.

Поцеловал её и покинул салон автомобиля. Она прикрыла рот рукой, пытаясь как можно дольше сохранить тепло и вкус его губ.

Переговорив с Иштаром, Адэр размашисто пошагал вдоль вереницы машин охраны. Не успел Зульц провернуть ключ в замке зажигания, как Иштар открыл дверцу, занёс ногу через порожек.

— Стой! — произнесла Эйра на шайдире. — Рядом со мной только одно место, для мужа.

Иштар с наигранным видом округлил глаза:

— Я твой брат.

— Я буду рада принимать тебя в своём доме, как брата и как гостя, но ехать со мной в одной машине не надо.

— Я сяду спереди.

— Ракшады не забираются в паланкин к чужим жёнам.

Иштар изогнул губы:

— Спасибо, что напомнила. — И захлопнул дверцу.

Зульц посмотрел на отражение Эйры в зеркале заднего вида:

— Когда они научатся хорошим манерам? — Пропустив вперёд две машины, нажал на газ. — Хотел спросить: вы не собираетесь менять водителя?

— Хочешь вернуться домой?

— Нет. Хочу перевезти семью в Грасс-дэ-мор.

— Перевози, — сказала Эйра.

Достала из коробки грушу и, опустив затылок на подголовник, закрыла глаза.

*

Лайдара забыла о сне. Из амфитеатра публика перекочевала на площади и в скверы, к ней присоединились те, кому не повезло воочию увидеть Святых Свидетелей. В заброшенном парке царило сущее столпотворение. Люди выстаивали очереди, чтобы возложить цветы к «Короне Мира» или воткнуть в землю горящие свечи.

По приказу Адэра почтовые конторы работали всю ночь — из большинства гостиниц было невозможно позвонить в другие страны. Закрывшись в переговорных будках, журналисты диктовали по телефону статьи и очерки, которые утром появятся на первых полосах газет.

Не спал Тезар. В квартирах, в особняках и замках то и дело раздавались звонки. Тезы выходили на улицы, украшенные по случаю предстоящей коронации. Обмениваясь новостями, всматривались в предрассветные сумерки, ожидая появления разносчиков утренней почты. К полудню не было ни одного человека, кто бы не говорил о Зерване, морунах, Эйре и Адэре.

Страна, с лёгкостью отпустившая наследника престола на чужбину, отказывалась мириться с потерей. В течение пяти лет Адэр — любимец хулителей и воспевателей — был самой обсуждаемой личностью. На него ровнялись молодые дворяне и косилось старое поколение. Но все — все! — его ждали.

Моган впервые за последние несколько лет ехал в одной машине с Троем Дадье. Так и не добившись встречи с Адэром, они покинули Лайдару глубокой ночью и ближе к вечеру пересекли границу Тезара. Города и селения пестрили плакатами: «Верните нам Адэра!», «Дисанов под суд!», «Священной крови — да!», «Кто, если не Адэр?» Стражи оцепили улицы, опасаясь, что толпа перекроет дорогу.

На рассвете правительственный кортеж пополз по Градмиру. Казалось, в столицу съехались люди со всех уголков страны. Вместо цветов — транспаранты, вместо улыбок — хмурые лица, вместо восторженных криков — недовольный гул.

Автомобили покатили по набережной. Моган и Трой устремили взгляды на адэрский мост. Лучи восходящего солнца, пронзая алмазный мрамор, на выходе преломлялись и создавали иллюзию золотистого водопада, ниспадающего в реку. Открытие моста должно было состояться в день коронации. Однако горожане и гости города снесли штакетник, заполонили удивительное сооружение и, потрясая плакатами, словно парили над волшебным потоком.

— Мои помощники написали вам речь, — проговорил Трой. — Сегодня же сделаете заявление, и люди успокоятся.

— Им нужен Адэр.

— Их необходимо отвлечь от Адэра. Объявите о создании комиссии по расследованию геноцида морун, исключите Партикурам из «Мира без насилия», признайте Дэмор независимым государством, а Эйру законной королевой, пообещайте оказать морунам помощь, как это сделал Толан IV. Теперь, если он заявит прилюдно, что в его роду есть шизофреники, народ его не отпустит. Очень умный ход.

Моган откинулся на спинку кресла:

— Они не нуждались в Адэре тридцать лет, а теперь он им нужен!

— Дерево познаётся плодами, человек познаётся делами. — Трой посмотрел на балюстраду, обвязанную белыми шёлковыми лентами. Люди придумали, как выразить свою скорбь. Переключил внимание на Могана. — А вам… он нужен?

— Отвернись, — приказал Великий и прикрыл лицо рукой.

Трой повернул голову к боковому окну. Люди, стражи, фонарные столбы в лентах…

— Я возьму месяц отдыха.

— Трой… не сейчас.

— Сейчас, — проговорил соратник холодным тоном. — Всё, что я советовал вам, вы игнорировали. Запасы моих советов истощились.

Немного помолчав, Моган спросил:

— Чем займёшься?

— Приведу дела в порядок, потом поеду на коронацию Эйры.

— Как представитель Тезара?

— Нет. Как частное лицо. Можно мне выйти?

— Поступай, как считаешь нужным, — сказал Моган и приказал водителю остановиться.

На следующий день во дворец поступило сообщение, что по приезду на родину Лекьюр Дисан перенёс апоплексический удар. Не удивительно. В газетах писали, что Партикурам встретил своего короля безлюдными улицами, закрытыми ставнями и развороченными мостовыми. Советники и государственные служащие одновременно подали прошение об отставке. Через неделю Могану доложили о смерти короля Партикурама и смене правящей династии.

Глава 33

*

Полтора года назад Адэр задумал сделать Эйру королевой только для того, чтобы взять её в жёны. Три месяца назад, сидя ночами в своём кабинете во дворце Великого и рисуя пальцем на столе схемы, он задался уже более возвышенной целью: вернуть Эйре и морунам утерянное положение. Так устроен мужчина: пока он не обладает любимой женщиной, его разум охвачен жгучим пламенем вожделения и плотских фантазий. И лишь великое таинство превращает сердце мужчины в инструмент, звучание которого способно вдохновить на подвиги.