Тропа колдунов

Где-то под плотной пеленой белесого дурмана, под ковром, под полом Арина ощутила напряженное дрожание незримых колдовских токов, пронизавших крепость Хасана. Ничего особенного: обычный магический щит, только мощный, большой и громоздкий, выставленный за стены цитадели. Но главное — не против нее, Арины, поставленный.

Защиту ставили отсюда, из этой самой комнаты. И отсюда же щит подпитывался — от Черной Кости в жаровне Хасана. Что ж, Арина знала древние способы использовать источник магической силы не напрямую, а обходными путями. Она читала нужные книги…

Это был ее шанс. Незримый колдовской отросток — тонкий, хиленький, слабо извивающийся — прошел сквозь коверный слой и сквозь пол. Нырнул ниже. Дотянулся до толстой пульсирующей жилы, связывавшей Кость с магическим щитом. Впился, слился…

Уловив мощное течение силы, Арина направила его на себя. И сразу же почувствовала, как ее тусклая колдовская искорка вспыхнула, засветилась ярче, обдала изнутри знакомым жаром. Дело шло на лад. Теперь вся подпитка магической защиты пойдет не за стены крепости, а к ней.

Вряд ли Хасан заметит такое. Вряд ли заметит вовремя. Но все же лучше отвлечь его разговором.

— Помнится, ты грозился заполучить вторую Кость, — стараясь ничем не выдавать волнения и стремительно прирастающей силы, сказала Арина. — С двумя столь мощными артефактами можно удержать любую крепость.

Старик поморщился:

— Второй Кости мои фидаины добыть не смогли. Пока не смогли.

— И ты решил бежать?

Морщины на лице Хасана сделались еще глубже.

— Чтобы бежать, нужно знать куда. Враг вот-вот вступит в мою крепость. А буду ли я где-нибудь в еще большей безопасности, чем здесь? Не найдут ли меня так же быстро, как нашли тебя?

— Если ты отдашь Кость… — осторожно начала было Арина.

Договорить ей не дали.

— Отдать?! — вскинулся старик. — Отдать Кость Силы?! Кому? Уж не тебе ли?

Хасан резанул пленницу холодным, как сталь, взглядом.

— Без Черной Кости ты, возможно, сохранишь жизнь, — ушла она от ответа. Отчаянно и жадно черпая силу из чужого источника, проникая все глубже в колдовские токи, дотягиваясь все дальше. Ощущая, как рушатся и истаивают защитные барьеры, недополучившие колдовской энергии. Хасан всего этого пока не чувствовал и не замечал. Хасан попросту не ждал такого. И Хасана волновало другое.

— А какой смысл мне жить без Кости и без той силы, которую она дает?! — едва ли не выкрикнул он. — Без ТАКОЙ силы?

Арина промолчала. Она знала — никакого. Тому, кто уже изведал силу Черной Кости, — никакого. Тут никейская царевна могла понять старца Горы.

— Ответь мне, царевна, какой смысл?

Она уже взяла почти все, что могла взять незаметно. Но ей нужно было больше. Еще больше. Она спешила, она вбирала…

Заклинание поиска неожиданно вышло за пределы защиты Хасана и наткнулось на новую стену, сплетенную иной магией, с использованием иной Кости. Или иных Костей. Это чародейство шло уже не из жаровни ассасинского старца, оно не защищало крепость, оно НЕ ПУСКАЛО из крепости.

Так вот в чем дело! Цитадель, оказывается, обложена снаружи.

— Послушай, Хасан! — прищурилась Арина. — А может быть, все проще? Может быть, у тебя просто не хватает сил в одиночку проложить Тропу для отступления?

Дернулась седая борода старика.

— Разве это имеет значение? — Хасана, похоже, не очень обрадовала сообразительность пленницы. — Сейчас важно другое. Для тебя, во всяком случае.

— Что именно?

— Или мы заключаем союз, или я отдаю тебя тем, кто пришел за тобой.

— Так просто ты от них не откупишься, — заметила Арина. — Пришли ведь не только за мной. За этим — тоже.

Она указала взглядом на кристалл в жаровне.

— В первую очередь за этим.

— Значит, ты отказываешься от союза, царевна?

— Я должна подумать.

А главное — ей нужно окрепнуть. Еще хоть немного. Еще, еще… Арина впитывала магию Кости торопливо, жадно и скрытно.

— Ты не понимаешь, царевна, — печально, почти обреченно произнес Хасан. — Думать уже некогда. Надо решать. И решать прямо сейчас.

* * *

На верхнем этаже чародейской башни не было ни бойниц, ни огней. Густой полумрак не позволял толком ничего разглядеть. Тимофей остановился с мечом на изготовку. Угрим поднял руки и что-то глухо произнес. С ладоней князя-волхва слетел искрящийся ком и, разогнав тьму, ударил в…

Дверь? Да, это была дверь. Крепкая, надежная, запертая. Была…

Ее Тимофей видел лишь краткий миг. В следующее мгновение княжеская волшба разнесла дверь в труху. Хотя «разнесла» не совсем то слово. Толстые доски, кованые петли, массивный засов, железная обивка и даже косяки из крепкого темного дерева — все обратилось в плотный сгусток сияющей пыли.

Пыльное облако, сформированное и пронизанное боевыми чарами, влетело в просторный зал без окон. И только теперь Тимофей понял, что на самом деле столь мощный магический удар предназначался вовсе не двери.

Во всполошном колдовском свете он увидел клубы белесого дыма («Дым! Опять этот проклятый дым!»), мягкие ковры на полу и стенах, слабый багрянец углей (догорающий костер? очаг? тигель? Нет, пожалуй, все же открытая жаровня) и одинокую фигуру, склонившуюся над углями.

Вот к ней-то, к этой самой фигуре и устремилось смертоносное сияние. Однако магический снаряд не достиг цели.

Переливающийся колдовским многоцветьем ком увяз в дымной пелене, забился и задергался, как заяц в силках. А после — беззвучно разорвался, разлетелся пылающими клочьями. Погас. Исчез.

Незнакомец у жаровни вскочил. Повернулся лицом к взломанной двери.

Бесерменский колдун? Похоже на то. Судя по всему, именно этого человека Тимофей видел издали на самой высокой башне цитадели. Теперь вот представилась возможность взглянуть на старца Горы вблизи.

Он действительно был стар. И сух. И сед. Глава ассасинов имел широкую окладистую бороду и был одет в длиннополый шелковый халат с широкими рукавами. Голову старца укрывала сарацинская шапка из длинной полоски ткани, туго намотанной вокруг темени. Доспехов не было. Оружия — тоже.

Впрочем, для опытного чародея боевая сталь и броня — вещи не самой первой надобности. У опытного чародея всегда найдется чем их заменить.

Заполнявший комнату дым сгустился и окутал бесермена защитной пеленой. Теперь фигура старика была едва различима в плотном тумане.

Князь, вскинув руки, нанес второй удар. И опять — безрезультатно. Короткая черная дуга, сорвавшаяся с ладоней волхва, тоже не достигла цели. Чернота расплескалась в густых молочно-белых клубах, растворилась, рассеялась, сгинула без остатка.