Тропа волка

Аста встала.

— Пойду спать. Мы сможем завтра покататься верхом?

— Почему нет? — Он взял ее за руку. — Спокойной ночи.

Она поцеловала его в лоб и отправилась наверх по великолепной лестнице. Морган достал сигару, отрезал кончик и закурил. Появился Мердок в мокром дождевике.

— Ну? — спросил Морган.

— Боюсь, что нам не повезло: этот старый ублюдок Гектор Мунро пьян в стельку. Он говорит, что Фергюс отправился на вечернюю прогулку и что больше его не видели. Лжет, конечно.

— И что вы предприняли?

— Я обыскал их вонючие фургоны. Ему это не понравилось, но я настоял.

— Мне нужен Фергюс, — настаивал Морган, — я хочу разобраться с ним лично. Он протянул свои грязные лапы к моей дочери, а это никому еще не сходило с рук. Завтра достаньте его мне.

— Хорошо, мистер Морган, спокойной ночи, сэр.

Мердок вышел, а Марко принес кофе. Пока он наливал его, Морган обратился к нему по-итальянски:

— Что ты думаешь о нем?

— О Мердоке? Кусок дерьма, синьор. Человек без чести, дорожит только деньгами.

— Я тоже так думаю. Приглядывай за ним. А сейчас можешь идти спать.

Марко вышел, а Морган продолжал в задумчивости сидеть, потягивая кофе и глядя на огонь.

А в восемь часов утра следующего дня он сидел за рабочим столом своего кабинета, разбирая деловые бумаги. В это время в дверь постучали, и на пороге появился Мердок.

— Я привел Ангуса, сэр.

— Пусть войдет.

Вошел Ангус, стянул с головы твидовую кепку и стал нервно мять ее в руках.

— Мистер Морган, сэр.

Морган посмотрел на него.

— Вы кажетесь мне практичным человеком, Ангус. Я прав?

— Надеюсь, что да, сэр.

Морган выдвинул ящик стола, достал оттуда пачку купюр и через стол пододвинул ее Ангусу. Тот взял ее.

— Пятьсот фунтов. Когда в Арднамурчан Лодж будет происходить что-то необычное, вы должны позвонить Мердоку.

— Обязательно позвоню, сэр. — Ангус даже вспотел.

— Сегодня утром вы там были?

— Отвозил, как обычно, дрова, сэр.

— Что-нибудь случилось?

— Мистер Диллон завтракал пораньше, чтобы пойти на рыбалку на Лох-Ду. Он интересовался у меня, где лучше клев.

Морган кивнул.

— Прекрасно. Можете идти.

Ангус вышел, а Мердок произнес:

— Если Мунро встретят его, ему несдобровать.

— Именно об этом я и подумал.

Морган улыбнулся, и в этот момент в кабинет вошла Аста в костюме для верховой езды.

— Так вот ты где, — обратилась она к нему. — А обещал, что сегодня мы покатаемся верхом.

— А почему бы и нет? — Он бросил взгляд на Мердока. — Приготовьте лошадей, вы едете с нами. — И усмехнулся: — Нам нужно посмотреть на озеро.

Вода в Лох-Ду была даже чернее, чем обещало его название. Этим серым утром озеро было тихо и спокойно, гладь его лишь слегка рябила под накрапывавшим дождем. На Диллоне были болотные сапоги, старый дождевик и непромокаемый капюшон австралийских пастухов — все это он нашел в хижине.

Он закурил и неспешно собрал удилище. Кругом были заросли вереска высотой по пояс, а за ними стена деревьев. Из вереска взлетела ржанка. Ветер подернул рябью поверхность озера, из воды за песчаной косой неожиданно выпрыгнула на высоту в добрый фут форель и снова скрылась.

Диллон вдруг забыл обо всем на свете и в мыслях оказался снова на овечьей ферме своего дяди в графстве Даун. Он вспомнил уроки этого великого искусства рыбной ловли, которые дядя давал своему юному племяннику. Привязал «мушку», рекомендованную Фергюсоном, видимо, его собственного изготовления, и принялся за дело.

Первая дюжина его бросков была скверной и неумелой, но потом старые навыки стали вспоминаться, и ему удалось подцепить пару форелей по четверти фунта. Дождь все еще не кончился. Диллон отмотал еще пару ярдов лески, размахнулся удилищем и забросил «мушку» за песчаную косу, где поверхность воды резал черный плавник. Этот бросок получился самым точным из всех, «мушка» скользнула по поверхности, и тотчас леска натянулась, а удилище согнулось.

Ловись, рыбка, большая и маленькая.Катушка заскрежетала, когда заглотнувшая крючок форель рванулась на глубину, и Диллон зашагал вдоль песчаной косы, осторожно стравливая леску. Леска вдруг ослабла, он подумал, что рыба ушла с крючка, но оказалось, что она только набиралась сил, чтобы секундой позже снова натянуть леску. Он водил ее добрых десять минут, прежде чем решился достать сачок. Из сачка он вынул трепещущую рыбину, отцепил крючок и направился к берегу.

— Чтоб мне сдохнуть, — раздался хриплый голос, — отличный улов! Нам будет чем позавтракать.

Произнесший эти слова мужчина был стар — лет семидесяти по меньшей мере. На нем был видавший виды твидовый костюм, а шотландский берет прикрывал седину. Обветренное и испещренное морщинами лицо старика поросло многодневной щетиной, а в правой руке он держал ружье.

В зарослях вереска стояли еще двое. Один — рослый, широкий в кости и с дежурной улыбкой на лице. «Рори», — подумал про себя Диллон. Другой был Фергюс, со свежей ссадиной на щеке и перекошенным от злобы ртом.

— Это он, па, тот ублюдок, который напал на меня, — заверещал Фергюс, вскидывая свое ружье.

Рори оттолкнул ружье в сторону, и оно выстрелило в землю.

— Сколько раз тебе говорить, братец, чтобы ты не делал глупостей, — проговорил он по-гэльски.

Диллон, чей родной язык был ирландским, без труда понимал их речь, понял он и слова Гектора: «А он не кажется силачом», с которыми тот набросился на него с кулаками.

Диллон легко уклонился, но поскользнулся, и упал в воду. Когда он поднялся, старик стоял с наведенным ружьем.

— Я не сразу тебя застрелю, храбрец, — сказал он по-английски, — у тебя есть шанс. Ну, давай шагай помаленьку.

Диллон повиновался, а Фергюс проговорил:

— Подожди, я разделаюсь с тобой, гад, — и замахнулся прикладом ружья.

Диллон легко уклонился от удара, и Фергюс упал на колено.

Рори поднял его за шиворот.

— Ты будешь меня слушать, или намылить тебе шею? — спросил он по-гэльски и толкнул его вперед.

— Бог в помощь, но он вряд ли чему-нибудь научится, — ответил ему Диллон по-ирландски, — некоторые всю жизнь так и остаются детьми.