Тропиканка. Том второй

Асусена изменилась в лице, праздничное настроение у нее будто ветром сдуло.

— Мама! Это уже переходит все границы! — сердито сказала она. — Я просто не могу поверить, что эта женщина у нас в доме и лежит на кровати отца!

— Она лежит на моей кровати, — кротко ответила донна Серена, — но сейчас не время сводить счеты, дочка. Было бы жестоко не помочь ей только потому, что произошло то, что произошло. Бери ключи от «джипа», Далила, и поезжайте к Франшику. Позвоните от него доктору Оливии. Она такой прекрасный врач и такой отзывчивый человек!

Притихшие девушки вышли, и вскоре Серена услышала, как «джип» отъехал от дома.

Серена занялась спиртовыми компрессами: перво-наперво нужно было сбить жар, а потом уж приедет доктор и скажет, что за болезнь тут приключилась.

Серена нашла Летисию почти у порога своего дома, она лежала на земле без сознания. Видно, ей сделалось плохо, и она побрела в деревню за помощью.

Франшику дома девушки не застали, наверное, он снова поехал на стройку. Хоть он и обещал устроить через две недели праздник, но сделать еще предстояло немало. И Франсуа, например, вовсе не был уверен, успеют ли они все закончить к сроку. Однако Франшику со свойственным ему оптимизмом не сомневался в успехе. Он готов был работать и днем и ночью, лишь бы поскорее открыть свой парк!

Дома был Франсуа, который охотно предоставил девушкам и телефон, и домашний номер Оливии.

Когда же Франсуа узнал, что серьезно больна Летисия и лежит без сознания в доме Серены, то сразу же предложил свою помощь.

Далила дозвонилась до Оливии, и Оливия пообещала приехать как можно скорее. А Далила заспешила обратно.

— Нет, сначала мы должны заехать к Витору, — возразила Асусена. — Ему первому нужно сказать, что его мать больна.

— А я думаю, что мы должны как можно скорее вернуться обратно, — не согласилась Далила. — Донне Серене наверняка нужна наша помощь.

— Не беспокойтесь, девушки, я заеду к Веласкесам и все им сообщу, — успокоил их Франсуа. — Так будет лучше всего.

* * *

Франсуа тут же и отправился к Веласкесам. Он не сомневался, что Аманда вместе с ним поедет к больной матери, а потом, возможно, нужно будет переправить Летисию в Форталезу…

Но Аманда спокойно выслушала его известие и в ответ не сказала ни слова. Франсуа стоял и вопросительно смотрел в большие темные глаза этой красивой своенравной девушки, надеясь уловить в них хоть тень сочувствия, намек на сострадание, но видел опять только гнев. Своим известием он нарушил ее призрачное спокойствие, потребовал от нее действий и решений, которые были для нее болезненны и невозможны, и она опять защищалась от него.

— Чего ты от меня хочешь? — наконец враждебно спросила Аманда, видя его вопрошающий и укоряющий взгляд. — Я не доктор. Ведь Оливию уже вызвали? И правильно сделали, она знающий, компетентный врач и окажет необходимую помощь!

— Ты, кажется, не поняла меня, Аманда, у тебя заболела мама.

— У меня нет мамы, — ожесточенно ответила Аманда.

— Опять за старое? — со вздохом спросил Франсуа. — А мне-то казалось, что ты повзрослела, что-то поняла.

— Ничего я не поняла и нисколько не повзрослела, — строптиво отвечала Аманда.

— Да какое кому дело, повзрослела ты или нет! — разозлился Франсуа. — Разве сердце и душа наживаются с годами? Они или есть или го нет! Ты знаешь, кто сейчас ухаживает за твоей матерью вместо тебя? Донна Серена, жена Рамиру!

С этими словами он хлопнул дверью. Его терпению, его пониманию пришел конец. Он спешил к Летисии, он должен был знать, что с ней, как она. Он должен был быть с ней.

* * *

Спиртовые компрессы оказали свое действие. Жар стал спадать, и Летисия понемногу приходила в себя.

— Кажется, уже просыпается, — встретила приехавшего Франсуа доброй вестью Серена.

— Идите отдохните, я посижу возле нее, — предложил он.

Летисия приоткрыла глаза.

— Где я? Что со мной? Серена? — Летисия перевела взгляд и увидела Франсуа. — И ты тут, Франсуа?

Серена потихоньку вышла, а Франсуа присел возле постели.

— Ты приболела, Летисия, но не смей сдаваться. Сейчас приедет Оливия, и ты увидишь, как быстро все пойдет на лад…

* * *

Серена принялась за стряпню.

— Порежь картошку, Асусена, — попросила она, — у этой женщины еще маковой росинки во рту не было, пусть хотя бы горячего супчика поест…

Но Асусена не собиралась браться за нож.

— А тебе не кажется странным, мама, что эта женщина лежит в твоей постели да еще любезничает с другим?! — возмущенно спросила она.

— Бог знает, что ты говоришь, дочка! — огорчилась Серена. — Как тебе такое в голову пришло?

Но вот, слава Богу, и Оливия. Серена проводила ее к больной, и Франсуа вышел на кухню.

— Угостите меня кофейком, донна Серена, — попросил он.

— Да, Франсуа, сейчас мы с вами попьем кофейку, — ответила ему Серена, чье великодушное сердце всегда чутко чувствовало добросердечие других.

* * *

А Оливия внимательно выстукивала и выслушивала Летисию, пытаясь разобраться, что же с ней такое. Летисия смотрела на нее блестящими от жара тревожными глазами.

Первое, что бросилось Оливии в глаза, была худоба Летисии. Налицо было явное истощение. А на фоне общей ослабленности организма могло возникнуть что угодно…

— Вы хороню питаетесь? — спросила Оливия. — Только честно.

— Если честно, то все последнее время мне было как-то не до еды.

— Понятно. А вода? Какую воду вы пьете?

— Вода у нас замечательная, прямо из родника! А у меня что-нибудь серьезное? Заразное? Может, я и Рамиру заразила и он там в море мучается?

«Значит, вода ледяная», — отметила про себя Оливия и стала успокаивать больную:

— Успокойтесь, донна Летисия. Рамиру тут ни при чем. Я уверена, что он здоров. А мне, чтобы поставить окончательный диагноз, нужны результаты анализов. Поэтому я забираю вас в больницу. Вам там будет обеспечен необходимый уход, и вы очень скоро поправитесь.

— Нет, это невозможно, Оливия, — Летисия откинулась на подушки, показывая всем своим видом, что не сдвинется с места. — Я обещала Рамиру, что буду дожидаться его дома. Я не могу внезапно исчезнуть. Он этого не переживет.