Трудности взаимопонимания

– Черт, ты жива! – внезапно он оказывается рядом со мной, его губы обрушиваются на мои в грубом, отчаянном поцелуе. Пальцы скользят в волосы и сжимаются на затылке.

Я замираю, потрясенная. Но, несмотря на шок, чувствую, насколько мягкие у него губы, насколько приятен его естественный мужественный аромат, к которому меня так долго и так невзаимно влекло.

– Оооо, прости, - отталкивает он меня и отшатывается назад, тяжело дыша. Его руки выставлены вперед в беззащитном извиняющемся жесте, глаза горят безумием, бледные щеки окрашивает румянец. – Прости, прости… это, наверное, выброс адреналина.

– Ладно, - я готова простить ему это проявление чувств – я шокирована и смущена, но не стану же говорить, что когда-то об этом сильно мечтала.

– Как здорово придумала, - показывает он на шкуру, поскорей переводя тему. Я не могу избавиться от идеи, что ему понравилось целоваться, потому что он не вытирает губы. Он их даже облизывает, словно все еще пробует меня на вкус.

– Я не уверена, что это бы помогло, - отмахиваюсь я.
– Просто предосторожность.

– Могло сработать, по крайней мере, днем, когда они ориентируются на зрение, - парень кивает, собираясь ползти к выходу, но я хватаю его за руку.

– Нам лучше остаться здесь. Они заметили тебя и будут рыскать по округе еще долго.

Эдвард мрачнеет: я вижу, как сильно он похудел с момента нашей последней встречи. Глаза болезненно блестят, кожа на щеках бледная и впалая. Прятался. Долго.

– У меня есть еда, - вытряхиваю я содержимое мешка, и глаза напротив жадно загораются.

– Мне нужно вернуться к своим, - спорит он, сглатывая слюну.

– Кто еще выжил?

– Мои отец с матерью и брат с сестрой, в общем, все, - говорит он.

Дом Калленов за городом, - неудивительно, что пришельцы добрались туда не сразу, и семья успела подготовиться. Наверняка у них есть подземная парковка, это и спасло. Но проблему еды никто не отменял…

– Переждем ночь, - предлагаю я, слыша гул двигателей невдалеке, - а утром наберешь еды и попробуем как можно дальше пробраться канализацией. Как ты смог незамеченным пройти путь до города по лесу?

– Я не прошел, они поймали меня, - хмурится парень: на его бледном лице, в потускневших усталых глазах читается страх.
– Я сбежал.

***

Эта ночь не такая, как прежние. Эта ночь другая, потому что я не одна. Мы находим сухой клочок земли, где устраиваем привал. Вокруг запах гниющей воды и крыс, но нам все равно: мы просто хотим выжить.

После того как сытость приходит на смену голоду, Эдвард рассказывает свою историю. Его слова вскрывают новую правду на старые события: световой луч не распыляет людей на частицы, он - всего лишь переместитель, вроде лифта, в нутро корабля.

– Так значит, люди живы? Их просто забрали? – Надежда на то, что Чарли мог выжить, вспыхивает в сердце.

– Я сомневаюсь в этом, - качает парень головой. Прижавшись к его теплой груди, я вижу в его глазах пламя кошмара, который он пережил. – Люди нужны им для чего-то, а потом они их просто выбрасывают как использованный материал. Я знаю, о чем говорю. Я был там…

Он сглатывает, не желая смотреть на меня. Я не знаю, хочу ли слышать то, что будет дальше.

– Я видел два тела возле открытого люка. Их сбросили вниз – просто столкнули щупальцем, как мусор. Я стоял среди живых, нас было трое. Эти твари урчали между собой – наверное, обсуждали, сколько с каждого из нас можно поиметь. Каждый проходил типа «осмотра» в узкой, страшной на вид кабинке. Я не стал ждать – когда твари отвлеклись на чувака впереди очереди, я просто рванул к открытому люку и прыгнул в него.

Я закрываю рот рукой: история Эдварда пугает и потрясает.

– Уж лучше разбиться насмерть, упав с высоты, чем стать жертвой экспериментов мерзких пришельцев!

– Но ты не умер?

– Там оказалось невысоко, - голос Эдварда хрипнет: ему тяжело вспоминать. – Я упал на вонючую груду отходов и сразу зарылся в нее. Они пытались найти меня, до утра летали над головой, но мне повезло. Возможно, я оказался достаточно глубоко и их сканеры меня не обнаружили. Или они не смогли отличить меня от… от… от трупов. Да, - с болью сообщает Эдвард, а меня тошнит. – Это были тела. Сотни тел, а может и тысячи – человеческая свалка.

Я плачу. Представляю, сколько там было знакомых и друзей и не могу избавиться от ужаса. И Чарли… Господи, надеюсь, он хотя бы не мучился!..

После этого мы не можем говорить. По щеке Эдварда тоже бежит не удержанная слеза, и я обнимаю его крепко-крепко, зарывая лицо на вздрагивающей груди. Вместе легче. Вместе не так холодно. Вместе не так одиноко.

– Пойдешь со мной завтра? В мой дом? – спрашивает он то, что я хотела услышать, но боялась, что он не предложит.

Мне совершенно не хочется возвращаться в свой пустой дом.

– Да.

***

Мы покидаем пределы Форкса. Пока пробирались по городу – могли прятаться в подвалах при появлении тарелок, но теперь мы – как на ладони. Впереди несколько миль пути, и одна надежда – что нас укроет лес.

Эдвард держит меня за руку. За его спиной – большой рюкзак с продуктами, которых хватит на месяц. Он рассказывает. Говорит, в их доме есть вода и электрогенератор, и что Эммет с Карлайлом сломали стену и копают вглубь, чтобы увеличить жилое пространство.

Я пытаюсь сказать ему, что у нас все равно нет шансов выжить без еды, а вылазки в город решат проблему лишь ненадолго. Однажды продукты закончатся, да и выход на поверхность опасен. Но он меня не слышит, так возбужден сегодняшней удачей.

Как водится, беда приходит неожиданно. Не знаю, каким образом пришельцы узнают о местонахождении выживших людей, но они всегда появляются рядом с ними. Сколько раз было так, что сутками мы уже не слышали гула инопланетных двигателей, но как только Чарли решался подняться из подвала в дом, пришельцы прилетали через несколько минут?

Это чудо, что мы прошли весь Форкс и не привлекли внимания. Возможно, просто тарелок стало меньше – раньше они летали по десятку сразу, а теперь по одной и не целый день. Чем меньше становится людей, тем меньше и кораблей.

Сначала мы ощущаем вибрацию в груди – гул еще не дошел, но неприятная щекотка уже сковывает сердце, как бывает при использовании ультразвука или очень низких басов.

Прятаться некуда – только в опавшие осенние листья. С отчаянием загнанных в угол животных мы кидаемся в ближайшую яму, понимая, что это не сработает. Людей не защищают даже стены и крыши домов, куда с этим справиться листьям? Пришельцы, возможно, находят людей по сердцебиению, или по излучаемому телами теплу, а может быть даже по звуку мыслей.