Трудный путь к счастью

– Не гоже невесте до свадьбы к мужу в дом входить, - отвечала она и краснела маковым цветом.

Каждый раз князь любовался ее лицом и благодарил Начальных, что счастье ему подарили. Вот только почему-то на душе не спокойно все было. Да еще Ведара все просила его охранять Дарину, словно что-то чувствовала.

***

Утром князь проснулся рано, еще раз проверил – все ли готово к встрече невесты. В этот раз не стал он сундуки на улицу вытаскивать, только венец приготовил. Дарина и так любила его, без всех этих подарков. Когда за невестой нарядный возок и отряд дружины его личной во главе с Боеславом отправился, Велеслав быстро переоделся в нарядную белую рубаху, кушаком опоясался, который ему Дарина вышила своими руками, новые штаны синие, снова до блеска сапоги свои начистил. Волосы назад зачесал, на лоб венец княжеский надел и вышел на крыльцо невесту свою дожидаться. Уже скоро он увидит Дарину свою, невестой в дом введет, женой назовет. Но все равно, вместе с радостью в сердце тревога заползла холодной змеей, словно беда какая должна случиться. Он спустился с крыльца, еще раз проверил, как княжеский двор его дружинники охраняют, чтобы никто посторонний проникнуть не мог. На дворе на этот раз только свои близкие собрались.

Когда волнение поднялось еще выше, раздался за оградой тревожный топот копыт, словно кто-то очень торопился. Насторожился Велеслав, поспешил к воротам.

Боеслав влетел во двор верхом на коне, лицо было серьезное. За ним следовали такие же обеспокоенные дружинники.

– Беда, Велеслав, - сказал Боеслав, соскакивая с коня, прежде чем князь спросил, где невеста его.

– Что за беда? – сердце у князя забухало в груди.

– Пропала Дарина, Ведара убита.

Не стал больше ничего слушать Велеслав, отобрал у одного дружинника коня, сам вскочил, развернул его и поскакал со двора к дому Ведары. Гнал так быстро, словно все лесные голодные волки за ним мчались.

До дома травницы доскакал быстро, остановил коня, соскочил на землю и побежал в дом. Только успел заметить, что дверь нараспашку открыта, огород потоптан. В кухне на полу лежала Ведара в луже крови, в груди торчал обычный нож, которым она пользовалась. В доме был беспорядок, словно дрался тут кто-то.

Князь вышел на крыльцо, тяжело опустился на ступеньку, замычал, словно раненый зверь, замотал головой от бессилия.

– Кто это сделал? – только и смог он прохрипеть.

– Наш следопыт следы посмотрел, говорит, что не наши это сделали. Чужаки здесь были. Разреши, князь, по следу пройдем, может еще что узнаем?

– Хорошо, - ответил князь, поднимаясь.

Он оставил людей, чтобы телом няни его занялись, дом посторожили.

– Боеслав, ты по следу пройди, потом в терем вернись. Я там ждать буду, соберусь в дорогу.

Друг кивнул головой и вместе с небольшим отрядом поехал по следам врагов.

***

Отряд вернулся в терем не скоро, но удалось узнать, кто похитители и куда едут.

– Велеслав, мы нашли кто это был. Это люди Тогой-хана. И туда следы ведут. Прикажи, я поеду и убью его, - сказал Боеслав, входя в горницу.

– Я сам. Поедешь со мной, - отрезал князь и выбежал во двор, где ожидал его верный конь, которого слуги подготовили в дорогу.

Князь запрыгнул на коня, Боеслав и еще сотня дружинников поскакали за ним.

– Что еще следопыт сказал? – спросил уже на ходу князь.

– Сказал, что ночью они приехали, их четыре всадника было. Сначала лесом уходили, пока городище объезжали, потом на тракт вышли. На одном коне обратно двое ехало.

***

Отряд Велеслава гнал коней, не жалея. Догнать похитителей в дороге не удалось. Степные лошадки всегда славились своей резвостью. Да и время у них было достаточно, чтобы вперёд уйти. А еще приходилось в дороге останавливаться, чтобы коням отдых дать.

На третий день они подъехали к границе княжества с улусом Тогой-хана. Осталось совсем немного. Солнце уже пошло к вечеру, скоро темно станет. Велеслав надеялся, что ничего плохого с Дариной не случится, молил Начальных поберечь невесту его.

Когда появились впереди шатры большого стойбища, к ним навстречу выдвинулся отряд степняков, завязалась страшная битва. Несмотря на усталость дружинники князя сражались с такой яростью, что очень скоро отряд степняков был разбит, несмотря на численное превосходство. Они нашли одного живого воина. Велеслав сам схватил его, стал трясти за грудки.

– Говори, где невеста моя, где Дарина, кто ее похитил?

– Не знаю, ничего не знаю, - мотал головой степняк. – Ничего не знаю. Хан приказал убить вас, больше ничего не знаю.

Велеслав бросил степняка не землю, Боеслав добил его мечом. Князь снова вскочил на коня и поскакал к шатрам, возле которых бегали люди, кричали женщины.

В самом центре стойбища стояла большая белая войлочная палатка, возле которой их поджидал отряд из двадцати степняков, готовых к бою. Снова завязался короткий бой, который скоро закончился. Никого живым Велеслав не оставлял, слишком он злым был и Начальные помогали ему в бое праведном. Даже никто из его дружинников не погиб, только ранены были.

Женщины, которые до этого бегали по стойбищу, убежали в серую палатку, стоявшую где-то на краю. Несколько дружинников подъехали к ней, встали, сторожа выход. Опустело стойбище, словно никто и не живет здесь, даже собаки лаять перестали. Только кони где-то с краю тихо ржали, не довольные чужаками.

Велеслав соскочил с коня и вместе с Боеславом вошел в шатер хана. Сам Тогой стоял с саблей в руках посреди шатра рядом с очагом, в котором горел огонь, немного освещая внутри. Отдавать свою черную душонку просто так хан не желал. Велеслав быстро огляделся, но в темноте шатра ничего не смог разглядеть.

– Где Дарина? Что ты с ней сделал?
– прорычал он Тогою.

– Какая Дарина? Никого у меня нет, - Тогой оскалился, растягивая свои узкие губы в кривой ухмылке.

Но в это время из-под шкур, наваленных у стены, раздался слабый женский стон. Тогой кинулся туда, но Боеслав бросился ему наперерез, взмахом меча отсек Тогою руку с саблей. Хан закричал, хватаясь за обрубок, стараясь остановить бьющую из него кровь, повалился на пол, застеленный коврами, заверещал, словно свинья.

Велеслав в два шага подбежал к шкурам, откинул их и увидел Дарину. Она была без сознания, в разодранной одежде, вся в крови. Все говорило о том, что Тогой надругался над девушкой. Князь схватил какой-то халат, который лежал рядом с девушкой, укутал ее, поднял на руки, вышел из шатра. Он уже собрался садиться на коня, как увидел в закатном солнце еще один отряд всадников, который приближался к стойбищу. Велеслав уже был готов отдать приказ идти в бой, как отряд остановился, от него отделился один всадник и медленным ходом стал приближаться к ним.

Скоро Велеслав узнал сына Тогоя Тулун-бека, который подъехал к князю, снял с пояса саблю, бросил на землю, расставил перед собой руки, показывая, что в них нет оружия.

– Не спеши, князь, мне есть что сказать тебе.

– Говори и потом умрешь, - сказал Велеслав, продолжая прижимать к себе Дарину, которая так и не приходила в себя.

– Нет моей вины в этом, - он кивнул на Дарину. – Меня не было здесь, когда все произошло. Позволь позвать нашу лекарку, она девушку осмотрит. Вижу, помощь ей нужна. Ничего плохого ей не сделают.

В это время из белого шатра Боеслав выволок Тогоя, который еле держался на ногах, его смуглое лицо в лучах заходящего солнца было серым, как снег весной, кафтан пропитался кровью, которая продолжала литься из обрубка. Боеслав толкнул его к ногам князя.

– Говори, что еще есть сказать, - повернулся Велеслав к Тулун-беку.

– Я со своим отрядом уехал две седьмицы назад на охоту и чтобы земли объехать, границы проверить, а сегодня к нам прискакала моя Айлюль, сказала, что беда в становище. Отец послал в твое княжество своих псов за девушкой какой-то и сегодня привезли ее. Крики она слышал в шатре отца. Я сразу же поскакал обратно. И по дороге знаешь кого встретил?