Тряхнем стариной!
Шрифт:
— Эм-м-мур-р? — переспросил кот, но продолжил свое гнуть: — Так вот царь-то знать про такое никак не может. Про равновесие, про тебя… Это же не для всех знание. Тайное. Если не сказал ему кто, но кто то знает за пределами Черного леса?
— Никто, наверное, или же мы просто пока не в курсе кто, — согласилась я. — Кстати, а Анчутка пришел?
— Ждем с нетерпением, со дня на день, — муркнул кот. — Что-то он вызнал там.
Что-то да… Черт, в смысле не черт, а… ну, неважно, что же не так-то? В голове все смешалось: тайны, равновесие, моя кривая морда лица, Кудымский
— Равновесие — это, как я слышал да подумал, покой да мир, четкая граница меж Явью и Навью. И страж на границе довольный своей ролью и своим местом. То бишь ты, Яженька. Молодость-то не вернуть, почитай триста лет не шутка, да и красота твоя в силе, а вот… — он задумался. — Мир да покой да гордость своим делом на лице твоем, да.
— Поняла-поняла… Отрицая свою суть, я же себе хуже делаю. Да, да, познай дзен, полюби себя...
Ясно, ясно, можешь не продолжать. Но рукой махать на кота не стала: невежливо.
Мысль так-то понятная, хоть и не очевидная. Со стороны только такое заметно, да Яге той, может, никто и не сказал, побоялся. Есть в семьдесят лет женщина, а есть в тридцать пять тетка. И не столько в халате да неприбранности дело, а в отношении к жизни. Да-да. Но это ведь и не так просто, как кажется. Над собой работать надо, а не просто о прошлом горевать или на соседей смотреть и завидовать. Учиться новому, любить прогресс, любить себя, самосовершенствоваться, смотреть на мир с улыбкой… А что там еще? Ну, сплетни всякие, прочие недобрости — это мимо.
Я сходу таких немало случаев вспомнила бы разных. Вот только теток куда больше, чем женщин, так что и в моем мире равновесия не было. Тьфу, куда меня потянуло, но принцип понятен. Значит, именно так оно и работает с Ягой. Что же, уже легче. Механизм известен — теперь надо только усилий приложить. Так-то прострелы в спине меня не привлекают. Хочется чувствовать себя здоровой и способной на многое. О, кстати, о способностях...
— А тот, кто зеркало мне подсунул, на что рассчитывать мог?
— Ой, не знаю, Яженька, не знаю… Может, на то, что пойдешь ты к Чернобогу. А может, на то, что отвергнет тебя граница. Это я даже не знаю, как довести себя надо… И воево…
— Погоди ты со своим воеводой, — вот теперь я уже отмахнулась. Похмелье прошло, необходимо было действовать. Кроме царей и воевод, я еще другие дела имела. — Знаешь что, задница ты пушистая. Разыщи-ка мне в окрестных деревнях тех, кто знал женщину, умершую родами месяцев этак… Ну, от… двух недель до полугода?
Я прикинула возраст Изечки. Ага, прям с точностью до месяца, размечталась. Много ли я этих самых младенцев видела. Но все-таки больше не меньше, решила я.
— Мамашку искать хочешь? — удивился котяра.
— Ага, потом, как найдешь такую, выясни, кого родила она, мальчика или девочку, и где этот младенец теперь. А вот когда выяснится, что младенчик был жив, а потом или умер, или исчез неизвестно куда, узнай, у какой женщины он мог быть до того… Понял?
— Да что же тут не понять, все-то логично, — фыркнул кот. — А эту, которая тебе младенчика отдала, сожрать?
— Не, жрать не надо, а вот сюда
привести нужно. Волка возьми с собой, а лучше еще и Лиску, она-то как крестьянкой оборачивается, да и хитра.Раздав таким образом распоряжения, я топнула ногой. Между прочим, жрать мне тоже смертельно охота. Травка понемногу, но от похмелья окончательно избавила.
Кот смылся. Быстрее начнет, быстрее закончит, сказала я себе. А у меня была еще куча дел… Лес не в порядке, не засеяны грядки… Да и вообще, надо посмотреть, что у меня там с хозяйством. И в баньке попариться новенькой, грязь с себя смыть, а потом глянуть, что там с зеркалом этим. Очень уж оно меня занимало, а при коте экспериментировать не особо хотелось.
Немного закинувшись всякой полезной вкуснятиной, я приказала протопить баньку, а у домового спросила:
— Зеркало вам Баюн спрятать велел?
Домовой запираться не стал.
— Велел, Яга-матушка. Только наказал тебе не показывать. Беда будет, боится Баюн беды.
— Не будет, — твердо сказала я. — Давайте Кощея в горницу, это чтобы всем было спокойнее. И зеркало мне сюда. Ну то есть в горницу. Эксперимент проводить будем.
Была у меня мыслишка одна. Или не одна, зато беспокойная. Ладно-ладно, ничего страшного не случится. Я просто узнаю. Может, сказки-то и не врут. Тем более Кощей пока в гостях, авось убережет от всяких случайностей.
Доев все — оставлять было жалко — и сказав себе, что сегодня приседать и зарядку делать некогда, я оделась в парадное и красивое и вышла в горницу. Там уже скучал Кощей, наоравшийся песен, а мне при виде него стало немного стыдно. Совсем капельку, но все равно.
Домовой ослушаться меня не посмел: принес зеркало, завернутое в тряпки, положил перед нами. Я же подвинула опасную штуку к Кощею. Тот дернулся, нахмурился, чуть ли не носом поводил — что там такое. Надо сказать, он сам еще после Нави обратно не захорошел, зеленоват был… Но вроде бы дышал и реагировал бодро, так что это это было дело вообще десятое и помешать не должно.
— Смотри сюда, — сказала я. — Я сейчас эту штуку разверну. Баюн твердит, что зеркало это — происки врагов. Вот мы с тобой в него оба смотреться будем. Вместе-то безопаснее. Если я правильно понимаю, как эта штука работает, то я задам ей один вопрос…
Я же спросила тогда его сдуру «я ль на свете всех милее». А сейчас спрошу кое-то другое… Должно сработать. Даже если я ошибаюсь, попытка не пытка. Не после всего, что я тут уже пережила.
Разматывала зеркало я осторожно. Вдруг трепаться начнет еще до того, как я раскрою рот. Не должно, но, может, сказки и брешут.
— Готов? — придвинувшись ближе, спросила я у Кощея и, когда он кивнул, сбросила последнюю тряпку.
— Покажи мне того, кто тебя до меня в руки брал, окаянное, — приказала я, как мне показалось, грозно. Но результат оказался, увы, нулевой. Мы переглянулись с Кощеем. Я попробовала зайти с другой стороны: — Покажи мне, кто Яги сильнее!
Опять ничего.
— Странные вопросы задаешь ему, старая, — заметил Кощей. — У нас у каждого тут своя сила… кто слабее, кто сильнее, такого же нет…