Туда! И надеюсь, обратно...
Шрифт:
Прохожу мимо ног дяди Бори, торчащих из-под машины, обхожу шатающийся люк и останавливаюсь у выхода из арки, не зная, куда дальше. Обычно я поворачиваю налево (всегда поворачиваю налево), всего несколько десятков шагов и я в Таврике, и можно продолжать сидеть на скамейке (той самой, напротив фонаря 28) и ждать Рататуя. Это, наверное, глупо… но мне надо было его найти, мне очень был нужен человек, с которым можно поговорить о чем-то непонятном так, чтобы все вмиг стало ясно!
Но прошло уже две недели, а он так ни разу и не появился,
Иду по омываемой дождем Кирочной до Литейного проспекта, с улыбкой смотрю на Китайский дворик, у которого мы с мамой сделали нашу последнюю совместную фотографию, и, шлепая успевшими насквозь промокнуть балетками по пыльным лужам, подхожу к моей любимой Фонтанке. Мне почему-то нравится именно этот отрезок реки - от Цирка до Аничкова моста, может, потому что здесь относительно мало людей, если, конечно, не считать километровые очереди к музею Фаберже, но они бывают редко, так что…
С набережной сворачиваю на Невский, как всегда шумный, величественный и немного несуразный. Вот зачем эта девушка моет окна ресторана? Она дождю не доверяет? Или тот парень, что вечно кричит: «Сейчас самое подходящее время для экскурсии по Санкт-Петербургу»? Мне кажется, неважно, что произойдет - землетрясение, наводнение, война, вторжение инопланетян… он будет стоять здесь и приглашать всех желающих и не желающих на экскурсию.
Наслаждаясь запахом кофе, наблюдая за людьми, любуясь вроде знакомыми, но при любой другой погоде, другом настроении всегда открывающимися с другой стороны достопримечательностями, я не заметила, как дошла до Мойки.
Я оперлась руками на парапет Зеленого моста и решила передохнуть. Тем более, что дальше только Дворцовая, а мне туда не нужно… мне вообще никуда не нужно…
– Если ты собралась прыгать, то я могу посоветовать другой мост.
Рататуй?
Это было настолько неожиданно, что я даже не успела удивиться, и лишь на автомате выдавила из себя: «И какой?»
– Дворцовый, например, или Троицкий. И лучше зимой, чтобы под лед, и наверняка.
Я кивнула, дав понять, что приняла его совет к сведению. Меня сейчас больше волновал другой вопрос.
– Откуда ты взялся? Да еще так неожиданно…
– Хочешь узнать мой секрет?
– Парень прищурился, будто оценивая - достойна я ответа или нет, наклонился и прошептал.
– Я плод твоего воображения.
…
– Это была шутка, - улыбнулся он спустя нелегкие для меня полминуты, за которые я так и не успела придумать, как сбежать из психиатрической больницы.
– А я поняла, - кивнула, пытаясь унять сердцебиение.
– То-то у меня уши болят… наверное, от твоего смеха.
Я опять кивнула, все не решаясь… Хотя какого ежика? Хуже, чем есть, он обо
мне точно не подумает.– А я тебя искала. Хотела посоветоваться.
Он так же как и я оперся о парапет моста и хитро улыбнулся.
– Советоваться с абсолютно незнакомым парнем - это несколько…
– Глупо. Я в курсе - я дура. Я с этим уже давно определилась.
– А… тогда спрашивай!
– Понимаешь… - Я попыталась собраться с мыслями, что было не так уж легко, потому как за эти две недели, что я их не трогала, они совсем распоясались и не хотели подчиняться.
– Я… любила. Точнее, мне казалось, что я испытываю что-то… но сейчас… у меня в душе абсолютная пустота… ничего! Такое чувство, будто кто-то нажал на переключатель! И поэтому… я предательница, да? Нет, просто… я ведь все помню, это было на самом деле! Я все это чувствовала! А сейчас… Даже отголоска нет, и от этого так погано… но ведь это было и… я не знаю, что делать…
Он скорее всего не понял ни слова из того, что я сказала, но не подал виду.
– Что же я могу тебе посоветовать?
– Складочки на его лбу сложились в слово «помогите», но в остальном выражении лица было более, чем бесстрастным. И тут он выдал…
– Отпусти и забудь!.. Спел бы я, если бы у меня был голос… но если серьезно...
– Не надо!
– отмахнулась я, улыбнувшись.
– Терпеть не могу серьезности!
Тем более, что в глубине души я уже все давным-давно решила, только все никак не решалась…
Я в последний раз взглянула на обложку книги и, выпрямив руки над водой, разжала пальцы. Книга громко ударилась о поверхность воды, подождала, пока утихнут брызги и, подчиняясь течению реки, скрылась под мостом и поплыла в сторону Красного моста.
– Ты чего делаешь?!
– воскликнул Рататуй, перегибаясь через парапет.
– Ты хоть знаешь, сколько сейчас книги стоят?!
– Мое спокойствие мне дороже, - заявила я, улыбнувшись еще шире.
– Это звучит странно, но мне правда стало легче.
Рататуй недоверчиво покачал головой, пытаясь увидеть за проезжающими мимо машинами стремящийся избавиться от переплетной крышки книжный блок.
– Что хоть за книга была?
– полюбопытствовал парень, отвернувшись от уплывающей книги.
– Голодные игры.
– А… - Он как-то слишком облегченно выдохнул.
– Ну тогда может оно и правильно… и даже понятно, почему не утонула… то еще…
– Эй! Я бы попросила!
– одернула я парня.
– Это моя любимая книга!
– Но… - Он пребывал в небольшом недоумении.
– Ты же ее только что выкинула!
– И что? Она от этого не перестала быть моей любимой!
– Поистине… Пути женской логики неисповедимы… Ладно… Любимая, говоришь?
– Я и повторить могу.
– Тогда у меня вопрос. Представь, что ты попала на арену Голодных игры. Как ты думаешь, ты бы?.. Что такого смешного я сказал?!
КОНЕЦ