Туман между нами

Придется нарушить слово, и за это он Алекс уже точно никогда не простит.

Когда Зак сел в машину, все его мысли сводились только к одному. Вакцина. Он сам рассказал Алекс о том, что вакцина – это сила и власть в новом мире.

Четыре машины выехали с базы номер девять. В самой первой сидели двое – Рэнли и Зак. Закари Келлер на пассажирском сиденье, а Рэнли за рулём.

– Что случилось? – спросил Рэнли, стараясь не отвлекаться от дороги. – Не думал, что ты когда-то…

– Ни слова больше.

Рэнли тут же замолчал, он знал Закари, и это был не тот человек, который сдал бы назад. Если они ехали к полковнику, то случилось непоправимое.

Рэнли думал о причинах, и на ум приходила только одна. Ведь Зак столько лет придерживался данного слова, но что-то изменилось. Водитель не выдержал и всё же бросил на Закари быстрый взгляд.

– Она умерла? – спросил Рэнли. – Полковник склеила ласты? Поперхнулась ядом? Или самолично решила избавить мир от своего присутствия?

– Если бы.

– Да, она не столь милосердна.

Закари достал миниатюрный планшет и посмотрел на движущуюся точку, она не останавливалась ни на мгновение. И более того ехала со скоростью непозволительной для тумана. Ещё быстрее, чем до этого. Может, она всё же свернет себе шею и ему не придётся марать руки.

– Это Алекс? – спросил Рэнли, для которого тишина – враг.

– Она самая.

– Почему она не с нами? Что…

Закари позволил себе тихий смешок.

– Она никогда не была с нами. Полковник пошла на то, что подослала Алекс, в надежде заманить меня на свою базу.

– Алекс сбежала… от тебя?

– Я её прогнал.

– Прогнал?

– Именно так.

– А теперь едешь за ней?

– Я еду за вакциной.

– Да ты гонишь? Вакцина? Неужели Лейзенбергу удалось?

– Удалось.

На этом всё же разговор друзей закончился. Машины продолжали ехать, а вот красная точка остановилась в месте своего назначения.

Гнев Закари постепенно спал, на его место пришла решимость. Он нарушал слово, но только лишь для будущего своей базы, людей, что там жили, своей сестры и брата. Он перестал думать о девушке, которая обманула его, и всё внимание отправилось к осколкам его семьи, что были разбросаны по штатам.

– Приехали, – произнес Рэнли, но не спешил глушить мотор.

Закари повернул голову в его направлении и проговорил:

– Рассредоточьтесь по периметру, ты остаёшься у ворот, если увидишь Алекс, схвати её и дожидайтесь меня. Главное – вернуть вакцину.

– Принято.

Зак заметил, что Рэнли всё это не понравилось, но оспаривать слов Закари он не решался. Представитель девятки открыл дверь, но не успел выйти, так как Рэнли остановил его вопросом:

– Что ты сделаешь с Алекс?

Закари повернулся к другу и с ледяным спокойствием сказал:

– Ничего хорошего её не ждет.

Зак вышел из машины и направился к пропускному пункту. Внешне он был совершенно собран, но вот внутри. Он не хотел идти туда, не хотел видеть свою мать, которая дала ему жизнь и отняла её.

Но он продолжал идти. Военные не останавливали его, они расступались. Никто даже не удосужился отнять у него оружие.

Полковник знала, что он приедет и отдала соответствующие указания.

Идя по периметру базы номер восемь, Зак мысленно просил прощения за нарушенное слово. Свет прожектора освещал ему путь, хотя он и так отлично знал, куда нужно идти. Он бросил взгляд направо, но ничего не увидел в темноте и тумане.

В одиночестве Закари продолжил движение прямо, шаг за шагом сокращая расстояние до полковника. Все двери открывались перед ним, значит полковник следила по камерам за каждым его движением.

Возле лифта его окликнул Зейн. Закари обернулся и оглядел родственника с головы до ног. Зейн запыхался, словно бежал поприветствовать старшего брата. Зак до сих пор не понимал, почему он остался с матерью, а не поступил как Ребекка. С отцом ему было бы куда лучше.

– Братишка, рад тебя видеть, – произнес Зак.

Зейн не ответил на приветствие и, бросив короткое "идём", вошел в лифт. Зейн проводил Закари до кабинета их матери. В коридорах практически никого не было, время ночь и на территории базы номер восемь уже отбой. Изредка попадались военные и больше никого.

Остановившись у двери, Зак ещё раз проверил точку на карте, Алекс была совсем близко.

Закари не постучал, убрал планшет, распахнул дверь и вошел внутрь.

Полковник сидела за столом и при виде старшего сына поднялась на ноги. Она давно его не видела и подмечала, как он изменился. Из молодого человека он превратился в мужчину.

Ледяное сердце женщины дало маленькую трещину.

Закари был слишком сильно похож на своего отца.

– Где она? – с порога спросил он.

– Кто?

– Александрия Брукс.

Полковник молчала и медленно опустилась на стул. Зак взял стул у стены и сел напротив полковника, их разделял стол и километры неприязни, недосказанности, ненависти, скорби.

Закари было физически больно здесь находиться.

– Ты пришёл.

– Как видишь.

– Нам пора уже поговорить.

– Я сказал тебе всё на кладбище.

– Там ты сказал, что выслушаешь меня, только если по своей воле придёшь ко мне. Ты дал слово…

– А ещё я говорил, что никогда не приду сюда. Как видишь, я нарушаю свои слова.

– Но ты здесь.

– Твоими усилиями.

Они замолчали и каждый из них вспоминал последнюю встречу. Это был тёплый день. Светило яркое солнце, оно заставляло всех хмуриться, невозможно было поднять лицо к небу. Лучи припекали черные смокинги мужчин и черное платье девушки. Всё было бы прекрасно, если бы не кладбище и надгробные плиты с датами через черточку.

Нео и Рэнли стояли за спиной Закари, его сестра и брат были немного в отдалении. Зейн пытался успокоить сестру, но та плакала так горько, что все ощущали боль утраты. Его отец и священник находились напротив. Больше не было никого. Священник читал молитвы, а из глаз Закари текли слезы, он даже в детстве столько не плакал.

Лучи солнца падали на гладкую крышку маленького гроба. Слишком маленького. Таких вообще не должны делать. Но сделали… и семейству Келлер понадобился именно такой.