Туманная река

— Поэт Иван Бездомный попадает в психбольницу, — напомнила, опередив мать Иринка.

— В больнице Иван встречается с Мастером. Это несчастный человек так же пациент лечебницы. Мастера крайне интересует рассказ поэта о встрече с Воландом на Патриарших прудах, и взамен он делится с Бездомным своей историей жизни.

Далее, более менее подробно я рассказал историю Мастера.

— «Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих! Так поражает молния, так поражает финский нож!» — дословно процитировал я бессмертное произведение великого писателя.

— Стоять, бояться! — наш путь преградила троица местных бандитов, которые пошатывались от принятого на грудь горячительного.

Наверное, для храбрости зарядились, подумал я. Ксения Федоровна вздрогнула всем телом и прижала к себе своих девочек.

— Чеснок, ты, что ли шутки шутишь? — я сделал пару шагов навстречу шпане.

— Я! — крякнул долговязый болван.

Потом он сфокусировал свой взгляд на моем лице, и понял, что его ждет очередная трепка, но быстро сориентировался и спросил, — а который сейчас час?

— Детское время вышло на горшок, и спать, — выпалил я скороговоркой и сжал кулаки, заняв боксерскую стойку.

— Спасибо, — пробубнил Чеснок, и вся его боевая троица быстро засеменила прочь.

Дальше мы прошли еще минуту в тишине, и вышли к дому, где проживало семейство главного инженера текстильной фабрики.

— Я надеюсь, на следующей неделе вы закончите нам рассказ этой чудесной книги, — сказала Ксения Федоровна и с младшей дочерью скрылась в подъезде.

— Мама, я сейчас! — крикнула Иринка, — Богдан давай отойдем на пару слов.

— Вадька, я сейчас, — сказал я Буре, и мы отошли метров на десять, и этого хватило, чтобы я потерял очертания друга в вечерней тьме.

— Мне очень понравилась твоя песня «Звезды над Москвой», — почти шёпотом сказала Иринка, — спасибо, — она встала на цыпочки и поцеловала меня в губы, потом стремительно убежала домой.

— Этого еще не хватало, — пробубнил я вслед.

4

Я отлично осознавал, что эта пятница из-за отчетного школьного концерта станет не просто суетной, но и в чем-то сумасшедшей. Однако я горько ошибался. С самых первых мину, как только я со своей детдомовской музыкальной бандой пересек порог школы, меня сразу захватил вихрь непредвиденных событий.

— Богдан! Ты почему опаздываешь! — выкрикнула Инна, первая красавица среди всех десятиклассниц школы и по совместительству подружка нашего центрового Дениски.

Если бы дело происходило в американской школе, то она, несомненно, была бы капитаном группы поддержки, — усмехнулся я про себя, — а на балле выпускников, они с Денисом были бы королевой и королем бала.

— Еще время без пяти минут, — я вяло попытался отмахнуться от надоедливой красотки.

— Вам с Денисом нужно срочно подойти к директору, — она схватила меня за руку и насильно потащила на второй этаж в сторону учительской.

— Что опять случилось? Ты можешь рассказать спокойно! — не выдержал я.

— Быстрее давай! — откуда-то с боку выскочил Дениска и потащил меня за вторую руку.

— Солнце еще не взошло, а в Стране Дураков уже кипела работа, — прокомментировал я свое незавидное положение.

Итак, игнорирую мои слабые протесты, наша птица тройка ввалилась в кабинет директора школы, Владимира Семеновича Мамонтова. Мы между собой, мы школьники, директора называли просто — Мамонт.

— Владисеменыч, я их привела! — выдохнула Инна.

— Зачем? — вздрогнул директор.

— Я уже объясняла, — затараторила наша красавица, — сегодня жеребьевка чемпионата города Москвы по баскетболу, нам нужно там присутствовать, а так же конечно подать заявку.

— Так, — не понял ничего Мамонтов, — а где Анатолий Константинович? Пусть он этим сам занимается, мы ему за это зарплату платим.

— Анатолий Константинович, он это… — запнулась на полуслове Инна, и посмотрела на нас.

— У него острое инфекционное заболевание дыхательных путей, — вмешался я, так как от Дениски помощи ждать было бесполезно, — по-простому говоря грипп. Передается воздушно капельным путем, возможна эпидемия.

— Потому что смазывать нужно чаще дыхательные пути! — гаркнул директор школы, — этим, антисептиком.

— Так он и так их часто смазывал, — чуть не проговорился Дениска, но получив локтем в бок от своей подружки тут же замолк.

— Просто у Анатолия Константиновича иммунитет понизился, — снова встрял я, — последние дни он очень сильно волновался за результат городского чемпионата.

— Все болезни от нервов, — не растерявшись, выпалила Инна.

— Что нужно от меня? — голос Владимира Семеновича Мамонтова потеплел.

— Гарантийное письмо, — деловым тоном продолжила Инна, — то, что в виду болезни учителя физкультуры Конева А. К., школу № 447 представляют капитан баскетбольной команды Богдан Крутов, и…

— Помощник капитана, — подсказал я.

— Помощник капитана Денис Васильев, и председатель совета дружины школы я, Синицына Инна.

Директор порылся в столе, достал пустой бланк, подписал его и поставил печать.

— С бланком подойди к секретарше, она напечатает все что нужно, — обратился он персонально к Синицыной, — а, ты Крутов останься.

А вас Штирлиц я попрошу остаться, мысленно улыбнулся я.

— Тебе чего Синицына? — спросил десятиклассницу Мамонтов, — что-то не ясно?

Она посмотрела на меня так, как будто у нее отняли любимую игрушку, и быстро выскочила из кабинета. А как вышел Денис, лично я, даже не заметил. Умеет директор шороху на всех нагнать, но со мной у него этот номер не пройдет.

— Слушаю вас внимательно, — сказал я.

— Тут вот какое дело, Богдан, — Владимир Семенович поднял со стола бумагу и протянул ее мне.

Я сделал пару шагов и стал рассматривать машинописный текст.

— Это заявка от «Московского радиотехнического завода», — директор поднял указательный палец вверх, — награждённого указом Президиума Верховного Совета СССР Орденом Трудового Красного Знамени!

— Они что хотят? — я пока плохо въезжал в суть дела, — чтобы мы на сегодняшнем отчетном концерте предоставили сто пятьдесят мест для представителей рабочей молодежи завода?

— Это наши шефы! — принялся давить на мою сознательность и уговаривать меня Мамонтов, — ты пойми, это новый спортивный и учебный инвентарь! Это…