Туманный колокол

подвесила вниз головой. Авертас визжал, будто поросенок. Увы, бесполезно.

– А теперь скажи мне, негодяй, - подошел я ближе и вцепился пальцами в дряблые

щеки, - как тебе спалось этот год? Как спалось, зная, что отправил дочь друга к старому

извращенцу? Отвечай!

– Я не знал, - промямлил маркиз.
– Прошу, отпустите. Я не хотел!

– Не хотел? Она тоже не хотела, но разве вы оставили ей выбор? Говори!

– Нет?

Туман подкрался к горлу маркиза, обвил шею. Он побагровел и начал задыхаться.

– Я дам тебе шанс, ничтожество, - продолжал я.
– Шанс, которого ты не

заслуживаешь. Завтра же ты пойдешь в отдел дознания и расскажешь о своих делишках с

Вайхесом и об услугах, которые он оказывал девушкам вроде Полины. Но упомянешь имя

Полли - убью. Сболтнешь лишнего - убью. Не пойдешь туда вовсе - убью.

Авертас застонал, и я чуть ослабил петлю тумана.

– Теперь отвечай. Хочешь жить?

– Да, - проскулил он.
– Все сделаю.

И зашелся кашлем. Я щелкнул пальцами, и маркиз кулем рухнул на пол, попытался

отползти, но я схватил его за волосы.

– А скажешь кому-то о моем визите, - выплюнул в перекошенное лицо, - вернусь и

оставлю тебя без чего-то крайне нужного. Ты меня понял?

– Да, - просипел маркиз Авертас.

– Надеюсь на это. Помни, следующая наша встреча станет для тебя последней. А это -

на память.

Достал кинжал, до этого скрытый полами жилета, и провел тонкую полосу по щеке

маркиза. Он снова завизжал, и я ударил его. Авертас затих, а я пошел прочь. Ночь только

начиналась, и на очереди был судья Вайхес.

Застану ли его дома? Больше всего на свете надеялся, что да. Так и представлял

себе, как это отрепье сидит себе в кресле и пьет отвар чайных листьев. Или же спит и

видит сладкие сны. Последние сны в своей жизни. До этого дня мне случалось убить лишь

однажды - того мага, который поджег наш дом, но чувства вины не было. Это он напал

первым, не я. Это он решил, что может безнаказанно забираться в наш особняк и творить,

что пожелает. По заслугам. И Вайхес получит по заслугам.

Стучать в двери я не стал. Все окна в доме были распахнуты из-за летнего зноя.

Оставалось выбрать из них одно, и мгновение спустя я был внутри. Прошелся по первому

этажу, но судьи не было видно. Тогда поднялся на второй. Как и думал, Вайхес дрых. Его

храп разносился по всему этажу, поэтому не составило никакого труда найти спальню.

Слуги не попались на пути. Это к лучшему, никто невиновный не пострадает.

Я толкнул дверь и бесшумно подошел к кровати, на которой вольготно раскинулся

Вайхес. Он спал в одних кальсонах. Одна рука свисала на пол, другая покоилась на

брюшке. Я смотрел на него и чувствовал, как внутри все закипает. Как летит куда-то

самоконтроль. Эта мразь посмела тронуть Полли! Вот и все, что важно. Но сначала

безопасность. И снова Пустота пришла на помощь. Туман расстелился по стенам, а я

отметил, что в одном из углов тени гуще. Там и притаилась моя помощница. Пора.

Изо всех сил наступил на руку Вайхеса, лежавшую на полу. Послышался хруст. Судья

взвыл и подскочил с кровати. Попытался подскочить, потому что я по-прежнему стоял на

его руке. Он орал и орал, а я с удовольствием растаптывал подошвой его пальцы - и ни

тени жалости не шевельнулось внутри. Сегодня он за все заплатит.

– Узнаешь меня, дрянь?
– склонился над ним, убирая ногу.

– Вейран, - рыкнул судья.
– Ты восстал с того света?

– Я вернулся из пустоты, потому что невиновен. А ты еще не слышал об этом, палач?

– Я отошел от дел.

– Да? Что же так?
– поинтересовался с иронией.
– Совесть замучила? Или твои

жертвы начали являться ночами?

– Да пошел ты!

Лицо Вайхеса искажала злоба. Он пока что не понял причины моего визита. Не понял,

что я стану последним, кого он увидит перед смертью.

Сизая дымка превратилась в прочную веревку и незаметно окутала тело судьи. Он

заметил её только когда попытался пошевелиться. Не вышло! И Вайхес начал понимать...

– Все улики были против тебя, Вейран, - начал он, стараясь сохранять спокойствие.
–

Я не мог вынести другой приговор.

– Не мог?
– И удавка легонько стиснула горло Вайхеса, а он вытаращил глаза.
– А

Полине сказал, что мог.

– А, так ты из-за девчонки!
– Судья попытался освободить горло, но только

барахтался, как обвязанная веревками сарделька.
– Она сама ко мне пришла.

– Да, потому что твой приятель Авертас сказал Полине, что ты мне поможешь, не так

ли?

– Так к нему и иди!
– Вайхес терял остатки самообладания.

– У него я уже был, а у тебя еще все впереди. Как ты посмел, ничтожество?

– Она сама пришла и предложила!

Мое терпение лопнуло. Сама, говоришь, пришла? Сама предложила?

– Потому что ты не оставил ей выбора, - склонился я совсем низко.
– И знаешь, что? Я

тебе тоже его не оставлю.

– Помогите!
– вопил Вайхес.
– Помогите! Вейран, послушай. Да, я оступился с твоей

девчонкой. Да, я не должен был, но она просила, и я...

– Ты обманул её.

– У меня был приказ. Приказ магистра Кернера не выпускать тебя ни при каких

условиях. Сделать так, чтобы ты сгинул. Кто я такой, чтобы ослушаться магистра?