Туманный колокол

за дверью послышался шорох. Видимо, кое-кто белый и пушистый подслушивал и теперь

убегал со всех лап от гнева отца.

– Ты только не кричи, он же еще ребенок. Одним словом, Вильям пробрался в пустоту

через какие-то серые облачка, плывущие по городу, и помог Анри найти дверь, а потом

выбрался обратно. Ничего серьезного...

– Ничего серьезного?
– Дареаль подскочил на ноги.
– Он хоть понимает, что чудом

оттуда выбрался? Сейчас так зад надеру, месяц сидеть не сможет!

И кинулся к двери. Я попыталась остановить его, но легче было удержать летящую

глыбу, чем Этьена Дареаля, движимого беспокойством за сына и жаждой провести

воспитательную беседу. Он промчался по дому, но Вилли прятался хорошо, и нам не

удалось найти мальчишку. Тогда облик Этьена на миг стал расплывчатым, а секунду спустя

по дому пронесся серый волк, пугая слуг до визга. Я бежала следом, призывая сохранять

спокойствие - и слуг, и Дареаля. Но ни те, ни другой меня не слушали.

Вильям нашелся в саду. Он забился за коморку садовника и искренне считал, что его

белый хвост не видно из-за старого домишки. Пока чьи-то зубы не клацнули совсем

близко. Белый волк взвизгнул и понесся прочь, но уже минуту спустя был пойман - и в

своем человеческом обличии поплелся домой. Этьен даже не стал ждать, когда останется с

сыном наедине.

– Ты что удумал?
– слышала я, следуя на достаточном расстоянии.
– Ты хоть

понимаешь, как это опасно? Вилли, я с тобой говорю!

– Но папа, я же вернулся!

– И ничего мне не сказал. Это же надо! Я - твой отец, и если что-то случается, я

желаю узнавать об этом первым. Ты меня слышишь?

– Слышу, - со вздохом отвечал Вилли.
– Я больше не буду.

– И почему я тебе не верю? Еще одна подобная выходка - запру в комнате и не

выпущу до совершеннолетия без моего присмотра. Ты понял меня?

Расстроенный Вильям кивал, а Этьен продолжал громко негодовать. Ничего, скоро

помирятся. Тем более, все равно ведь Этьен его не выпорет. Я улыбнулась помимо воли. В

одном Дареаль прав - надо взять себя в руки. С возвращением Анри эта история не

закончилась, а только началась. И, увы, никто нас не оставит в покое.

***

Филипп

Мой кошмар видоизменился. В нем больше не было жуткой виселицы, зато была

тонущая в полумраке поляна и безжизненное тело Лиз. Я наблюдал за происходящим со

стороны - и за собой в том числе. Вот Лиз ццет одна по дорожке к общежитию, а перед

ней возникает фигура в черном и бьет заклинанием. Вот он я - кидаюсь к ней, накрываю

светлыми щитами. Светлыми, чтоб мне провалиться! А кто-то бьет меня в спину, и это

совсем не тот человек, который напал на Лиз.

Проснулся от безумного крика. Поначалу не понял, что сон закончился, слепо зашарил

перед собой, стараясь отгородить нас от неведомой беды, только запоздало вспомнил, что

беда уже произошла, а Лиз мне никто не вернет. И я никогда не узнаю, кому понадобилось

убивать беззащитную девушку, потому что покинул академию и не стал искать. Слабак!

Дверь распахнулась, и в комнату влетел растрепанный Анри. Кинулся ко мне,

похлопал по щекам, помогая прийти в себя.

– Это сон, братишка, - говорил он.
– Всего лишь сон, слышишь?

Если бы! Если бы всего лишь сон, Анри. Я обхватил голову руками, стараясь

отдышаться, а Анри поднялся и зажег светильник. Сразу стало немного легче - свет

прогонял видения.

– Что, кошмар приснился?
– Брат снова сел рядом.

– Да, - ответил я, стараясь унять дрожь.
– Забыл выпить зелье.

И даже не забыл, а не стал, потому что зелья Лиз осталось совсем мало, а я понятия не

имел, что там за ингредиенты.

– Значит, не в первый раз?
– допытывался Анри.

– Нет, уже год как.

Он понял, потому что отвел взглад. Хорошо, хоть ни о чем не спрашивал. Зато я

постепенно успокаивался.

– Прости, что разбудил.

– Ничего. Я не спал, - ответил Анри.
– Отвык, представляешь? Подремал пару часов -

и все.

Я до сих пор не верил, что брат вернулся. Смотрел на него - и казалось, что это

очередной мой сон. Но это был Анри. Да, сильно изменившийся и похудевший, но

однозначно - мой брат, и уже от этого становилось легче. Хотелось рассказать ему обо

всем, что произошло за этот год, но сложно было подобрать слова. Да и ему надо осознать,

что пустота позади. Только кто знает, не станет ли теперь еще хуже?

– Раз уж мы оба не спим, - Анри первым нарушил воцарившееся молчание, - давай

поговорим, что ли?

– Давай, - кивнул я.
– Расскажи мне что-нибудь.

– Было бы, что рассказывать, - ответил брат.
– Ты сам видел, что наше общение с

Пустотой большей частью свелось к сотням дверей. А потом я каким-то образом научился

от неё скрываться, и мы до бесконечности играли в прятки, пока не появился белый волк и

не указал мне на выход. Видишь, целый год можно описать всего парой фраз. Давай лучше

ты. Что за гимназию ты закончил?

– Называется «Черная звезда». Помнишь, отец как-то упоминал?

– Это та, которая дает пропуск в темный магистрат?