Туманный страж

– Так кто такие эти наги?

– Женщины-змеи. Коварные, злые, бессердечные, - ответила мойра.

– То есть вы, - я обвел глазами своих товарищей, - нормальные? Вы: оборотень, оракул и полутролль.

Яков начал колебаться, я видел это по глазам.

– Вы сами рассказывали мне, что представителей ваших… видов, - решил ударить по больному, - преследовал и убивал Совет. Но те, кого я знаю - отличные люди. Любого из вас я готов защищать, если кто-то захочет причинить вам вред. И Айны это тоже касается.

Повисло тяжелое молчание, которое было нарушено звонким смехом богини.

– Ты мне нравишься, чужак. Если решите дать девчонке шанс – подождите здесь еще несколько часов. Они будет сложными. Для всех.

И Атропос проделала свой любимый фокус – взяла и исчезла.

– Мы дадим Айне шанс, - мои слова упали, будто тяжелые камни. Никто из товарищей спорить не стал – то ли прониклись моей речью, то ли и сами не знали, как относиться к новой информации.

Я остался рядом с Айной – девочка была напугана так сильно, что не могла уснуть обратно. Наверное, думала, что стоит ей только прикрыть глаза – и все разом на нее набросятся. Честно говоря, я был неприятно удивлен поведением своих товарищей. Особенно сильно задела реакция Миры.

– Ты прав, мы погорячились, - девушка будто прочла мои мысли, - но должен знать: наги – действительно опасные создания.

Колючка смотрела не на меня, а на Айну, будто пытаясь разглядеть что-то в ее лице.

– Она ведь ваша сестра. В конце концов, Айна - еще ребенок!

– И как раз находится в возрасте первого сбрасывания кожи. Знаешь, я ведь видела в отцовской библиотеке книги про нагов. И даже читала одну из них. С этаким замиранием сердца и страхом, с какими читаешь страшные сказки. Кстати, черные прожилки на лице Айны – чешуя, проступающая под кожей.

Я сглотнул. Может ли быть, что жалость к девочке сослужит нам плохую службу? Я оставил Миру, саму Миру, во власти тумана, понимая и принимая свой моральный долг перед людьми этого мира. А сейчас? Что я делаю сейчас?

– Мира, расскажи мне о нагах. Кто они такие, откуда, и почему их так боятся? – последние слова я произнес шепотом, уводя девушку в сторону от Айны. Незачем девочке слушать это все.

– Изначально эти… существа, - Мира поморщилась, - стояли примерно в одном ряду с троллями и оборотнями. По сути, наги – это те же перевертыши, только обычные оборотни меняют ипостась магическим образом, а наги – буквально сбрасывают кожу. Ты же заметил, что Яков не оказывается полностью обнаженным после смены облика с волчьего на человеческий?

Кивнул, внимательно слушая и запоминая слова девушки.

– Пока я не вижу проблем.

– А они есть. Если Яков почти полностью сохраняет свой человеческий разум, лишь частично становясь волком, то наги – нет. В змеиной ипостаси они готовы убивать всех и каждого, не испытывая снисхождения или жалости.

– Но ведь ты сказала, что изначально они жили среди людей так же, как и остальные? Что изменилось?

– Это был очень давно, поэтому сложно сказать. Может, произошла какая-то мутация, может, еще что-то.

Мира вздохнула. Я понимал ее: ей наверняка приходилось собирать информацию буквально по крупицам, а уж достоверных сведений и вовсе не было.

– Но как вообще ваш дядя решился завести отношения с нагой? Я правильно понимаю, что дело именно в матери Айны? Как она сумела выжить, если против нагов ополчились все жители Рраха?

– Да, нагой была мать Айны. Других вариантов просто нет. Как так получилось – не знаю. Полагаю, она ловко притворилась человеком. А как наги сумели выжить… Люди-змеи изначально жили в Салханской пустыне, и только потом начали потихоньку распространяться по Рраху. Знаешь, когда началось массовое истребление других существ, многие сумели скрыться. А раз кому-то удалось выжить и сохранить свое потомство, почему то же самое не могло получиться у нагов? Полагаю, именно в пустыню, свою альма-матер, они и бежали, - Мира пожала плечами, - а в здравом уме никто в их пески и не сунется.

– Ясно. Я правильно понимаю, что Айна сбросит свою человеческую кожу, - во рту стало сухо, - и превратится в огромную агрессивную змеюку, которая не будет помнить, кто мы такие?

– Этот вариант развития событий – самый вероятный, - кивнула моя Колючка.

– И долго она пробудет в таком облике?

– В первый раз - около часа. Но, пойми, эту информацию я почерпнула в той единственной книге про нагов, которую сумела быстро пролистать. Я не могу ручаться за ее достоверность.

Мало нам было тумана, Не-людей, оборотней, наемников и взбалмошных богинь, теперь еще и огромная злобная змея свалилась на голову!

– Когда и как она перекинется в следующий раз?

– Этого я не знаю, - покачала головой Мира. Возможно, это будет происходить лишь по ее желанию, возможно – под воздействием обстоятельств.

– Ладно, будем решать проблемы по мере возникновения. Моя идея такова…

Через полчаса мы, уставшие и потные, сидели на земле вокруг костра. Айна, уже почти не реагирующая на внешние раздражители, оказалась заперта внутри огромной пещеры. Одна. Вход в тоннель Олаф с нашей помощью завалил огромными сталагмитами, а выход наружу – гигантским валуном, который лежал у выхода.

Яков молча смотрел на огонь. Он не хотел оборачиваться волком – надеялся, что Айна-змея узнает его голос. Мы не стали его разубеждать: Олаф с Ратом молча следовали моим указаниям, не слишком довольные тем, какое решение я принял, а Мира просто-напросто жалела чувства мальчика.

Тягостные, полные тревоги и волнения мгновения превращались в минуты. Время никогда не бывает милосердно: когда хочется продлить чудесный момент, оно несется вскачь, а стоит хоть немного его поторопить – начинает тянуться, будто густой кисель.

– Может… - начал Яков, и тут же замолчал, резко повернув голову в сторону входа в пещеру.

Его обостренный слух уловил то, что буквально через несколько секунд услышали все: шипение.

– Превратилась, - констатировал Олаф.

Мира встала, подошла ближе к валуну и заглянула в единственную щель, которая оставалась между камнем и стеной пещеры. Огонь внутри мы погасили во избежание неприятных неожиданностей, поэтому в пещере царила полнейшая темнота. Если учесть, что снаружи в это время вовсю разгорался обычный ррахский серый день, идея что-либо разглядеть внутри импровизированной темницы изначально была провальной. Уверен, Колючка и сама это понимала, но усидеть на месте просто не могла. Ее первая реакция на слова Атропос была ярко негативной, но прошел всего час – и вот девушка уже искренне волнуется за свою двоюродную сестру. За это я любил Миру еще больше.

– Ну, что там? – Рат поднялся и сделал пару шагов к сестре.

Я усмехнулся краем губ. Парень тоже обладает добрым сердцем, хоть и пытается это скрывать. Переведя взгляд на Олафа, не смог сдержать улыбки: полутролль тоже волновался. Привычно суровое лицо выражало обеспокоенность и тревогу. Впрочем, мои предположения тут же подтвердились:

– Айна может пораниться о куски сталагмитов, пока будет пытаться найти выход из пещеры.

Олаф произнес это, ни на кого не глядя, но Мира и Рат тут же вернулись к костру и начали шепотом обсуждать с полутроллем, заживут ли раны на теле девочки так же быстро, как заживали у Якова, или нет.