Турнир Кровавой Башни

— Навыки прокачивал, – просто ответил я.

— Ну-ну, – неодобрительно покачал головой Амор, – Бегом через надвратку на дальний левый фланг, там сопротивление сильнее.

И я, и Альдир кивнули, после чего ринулись к лесенке, ведущей на подъем к надвратной башне. Сопротивления по пути не было, так как этот участок уже был очищен, и не кем-то, а нами.

На самой башне было пусто, только два камня, остатки раздолбанных баллист, которые еще и разбросали по сторонам, и несколько куч пепла, в которых изредка что-то блестело. Я был не гордый, так что снял свой свиток и по пути касался им лута. Если даже и не надену, то выгодно продам. К моему облегчению, Альдир делал точно так же.

Когда мы уже собирались спускаться на левую стену форта, навстречу нам шагнул воин. Первое, что бросалось в глаза, так это то, что он был полуголым. Буквально, вся его одежда – оранжевая тканевая юбка с нашитыми на нее воронеными пластинами, массивное золотое ожерелье и деревянный шлем, изображавший голову птицы. По смугло-красной коже, массивному телосложению и цветным тату на груди, становилось ясно, что перед нами игрок, выбравший расу куаль. Над его головой висела табличка «Кан. Шрам: IV». Ну и жесть. Что цвет ткани юбки, что торчащие из шлема перья (красные), что цвет татуировок (огненно-оранжевый) ясно давал понять, на чьей стороне великан.

И только потом мой взгляд уперся в его оружие. Это был меч, классифицирующийся как двуручный, с заковыристым названием макуавитль. Двуручная рукоять, широкое и длинное деревянное основание, похожее на доску, покрытое прихотливой резьбой. Из краев оружия торчали кромки стальных лезвий.

Древние ацтеки, а именно у них был взят этот меч, не были величайшими фехтовальщиками, так что за них все сделали геймдизайнеры. В Огме это оружие было на удивление серьезным. Острота лезвий позволяла начисто срубать конечности, широкое основание закрываться от ударов, а самое его большое преимущество, вес, позволяло эффективно использовать некоторые спец-атаки из ветки дробящего оружия. В общем, к нам пришел довольно опасный противник.

— Ром, ты про тату его знаешь? – с напряжением в голосе обратился ко мне Альдир, вставая в стойку: меч взят наотлет, словно бы он замахивался от бедра битой.

— Не-е-ет, – протянул я, – А что?

— Это награда за квест. Рисуночки эти дают защиту, сравнимую с кольчугой.

Я выдохнул и по-новому посмотрел на противника. Широкое лицо Кана озарилось такой же широкой и белозубой усмешкой, и она не предвещала нам ничего хорошего.

— Подходите сразу двое, – великодушно разрешил Кан.

Своими словами он произвел полностью обратный эффект. Я моментально перестал воспринимать его как непобедимого, и стал видеть перед собой просто… задачу. Мне тут же захотелось стереть с его лица эту самодовольную ухмылку. А для этого…

Я коснулся свитка и прошептал «кукри». Скролл дернулся, и в моей ладони оказался тяжелый нож. Так будет надежнее. Я тут же встал в стойку и приготовился нападать.

Первым кинулся Альдир. Псевдо-китаец напрыгнул на врага и нанес широкий рубящий удар. Будь на месте Кана манекен, его бы перерубило пополам. Стой там НПС с отключенным ИИ, ему бы взрезало живот. А Кан просто выставил свой меч, плоской стороной к мечу врага. Цзянь Альдира отскочил от полированной древесины, будто бы наткнулся на стальную пластину. Мой товарищ потерял равновесие, нарушил свой рисунок боя. Кан среагировал моментально, перехватил макуавитль и уже было начал его заносить…

Вот только тут нарисовался и я. Кинувшись ему под ноги, я полоснул крисом по незащищенным юбкой голеням врага. Тот громко зашипел, я а бросился в сторону, напоследок с удовлетворением увидев, как из раны хлынул багровый свет.

Куаль тут же переключился на меня. Он не стал широко замахиваться, нет. Тупое и широкое «острие» его оружия также было снабжено лезвием, так что назвать его действительно тупым было бы поспешно. Кан это доказал: тычок широким лезвием прошелся сквозь кожаный нагрудник, словно бы и не заметив его. Я успел почувствовать жжение от полученной раны, как Кан рванул меч вниз, буквально взрезая мне грудь. Грудь кольнул страх: рана, полученная мной, была куда длиннее, чем мой тычок, а светилась как бы не сильнее.

Спас меня от следующего удара Альдир. Он восстановил баланс и нанес серию молниеносных, отточенных ударов прямо по незащищенной груди куальского воина. И все же более опытный воин был прав – лезвие цзяня бессильно скользнуло по накачанной груди врага, оставив лишь жалкую царапину, которая даже толком не светилась.

Я и Альдир затанцевали вокруг Кана. Быстро стало понятно, что силы очень даже равны – ему было откровенно сложно со своим тяжелым двуручником против шустрых нас, но вот когда он попадал, то попадал чертовски больно. Пять минут мы скакали вокруг него, переманивая его внимание особенно болезненными тычками. Даже и не знаю, как мы справились бы без моей новой пассивки на ослабление от кровотечения. Постепенно удары Кана замедлялись, перерыв между взмахами становился дольше. Это позволяло мне нанести еще одну лишнюю царапину, которая также источала свет и медленно убивала противника. Наконец, Кан пропустил один чрезвычайно противный удар от Альдира – точно в живот. На этот раз его не спасли татуировки, и лезвие цзяня до половины погрузилось в тело врага. Но куаль не собирался сдаваться.

Рыкнув, он оставил тяжелый двуручник в одной руке, а освободившейся накрыл кисть Альдира, зафиксировав и меч в ране, и его самого. Мой товарищ не мог маневрировать, а потому Кан, не очень торопясь, поднял меч, еще раз рыкнув от прямого удара в спину от меня, после чего с усилием опустил свой меч. Лезвия макуавитля легко прошли через, видно, не самую качественную броню Альдира, прорубили плечо и прошли до центра груди, после чего навершие чудовищного ацтекского меча воткнулось в желтый камень башни, выбив крошку и разметав опавший пепел. Цзянь остался торчать в животе воина.

Я же, рассвирепев от гибели товарища (из-за долбанного куаля я остался один!), ударом правого кулака по затылку заставил врага наклониться, после чего широким ударов врубился в обнажившиеся шейные позвонки врага. Наградой мне стал осевший на землю ворох пепла.

Остывал я порядка пары минут, просто стоя над двумя новыми кучами праха. Наконец, очнувшись от какого-то странного транса, я поворошил ногой прах павших и извлек оттуда два трофея: цзянь Альдира и… бронеюбку Кана. Вот это трофей, потрясающе, блин. Слов цензурных нет.

С другой стороны, все лут. Цзянь постараюсь отправить Альдиру, тут где-то была такая функция. А вот юбка… Продам нахрен. Она мне ведь не нужна, а вот деньги – да. «Чиназес», сказала бы моя сестра.

Надо будет ее тоже сюда затащить, кстати.

После еще минутных размышлений я понял, что, скорее всего, со стены я сегодня так и не слезу. Слух любезно подсказывал, что слева от меня идет какая-то драка. Если там сопротивление сильнее, то и противники сильные, не чета новичкам. А значит, у меня, свежеиспеченного двухшрамника, все шансы отлететь к той горе из черепов в ближайшие… ну, пять минут?

Тем не менее, я кое-как перемотался бинтами, выпил пару фляжек водички от Йаллы, будь она благословенна, и пошел дальше.

Нового противника искать не пришлось. Почти сразу же после спуска вниз нашлись двое – Синий рыцарь в виде мохнато-секиристого амбала белокожей внешности, характерной для рогатых гаами, и амул с ярко-красной кожей и красным платком на запястье. Амул был одет как последний опустившийся наемник – латаный-перелатаный бронзовый нагрудник, шлем с забралом-сеточкой и короткий северный меч в руках. Удивительным было то, что во второй руке он сжимах ножны от этого самого меча, и успешно отводил от себя мощные взмахи секиры дружественного мне гаами. Знаете, это было даже красиво – вот гаами делает красивый замах, наносит вертикальный удар, призванный располовинить врага, а амул лишь шагает в сторону задней ногой, почти не меняя стойки, вставая боком к закутанному в меха врагу, после чего легким, но точным тычком ножен смещает траекторию секиры. Та со всего маху обрушивается на камен, высекая искры, а амул просто пинает врага, заставляя того потерять баланс.