Твари

— Будешь взрывать? — спросила Ксения.

— Н-нет, тут опасно, — покрутил головой Алексей. — Потолок может осыпаться.

В тишине сухо щелкает предохранитель пистолета. Девушка торопливо зажимает уши пальцами, спина вжимается в стену. Грохочет выстрел, второй… Проржавевший за долгие годы врезной замок рассыпается на куски, дверь приоткрывается, показывается узкая полоска тусклого света. Алексей толкает ногой створку. В комнате темно, вспыхивают подствольные фонари, лучи освещают просторное круглое помещение. Под стенами валяются самодельные «козлы», лестницы, целый ворох заляпанных краской досок, возвышается горка пластиковых ведер.

— Похоже, мы на нижнем этаже башни. Здесь хранится барахло реставраторов, — говорит Алексей, выходя на середину комнаты.

В потолок упирается деревянная лестница, фонари освещают прямоугольный люк. Алексей поднимается по ступеням, пальцы упираются в крышку. Люк не поднимается. Алексей жмет сильнее — бесполезно, крышка словно срослась с полом.

— Мне не поднять. Что-то тяжелое стоит.

— Только не взрывать ничего! — предупредила Ксения. — Лучше проверь вон там, — указала она фонарем вправо.

Еще одна дверь смутно выглядывает из полумрака. По бокам торчат скобы, словно черные клыки. Засов из двух сваренных вместе ломов надежно запирает выход из башни. Алексей подходит, руки тянутся к засову и останавливаются на полпути.

— Что не так?

— Дверь, — отвечает Алексей. — Дверь выглядит так, словно сюда грабители ломились. И было это совсем недавно. Вот, посмотри!

Алексей светит фонарем. Свежие трещины белеют сколами, словно кости выступили в разрывах кожи. Кое-где торчат щепки, массивные и длинные, будто шипы на спине сказочного ящера, гвозди частично вылезли из досок, словно кто-то выдавливал их с другой стороны.

— Может, это от старости? — неуверенно предположила Ксения.

— От старости зубы выпадают. И волосы. С той стороны выбивали дверь, — уверенно произнес Алексей.

Над головой зашумело, послышались звуки шагов и голоса. Раздается прерывистый грохот, скрип и скрежет, доносятся раздраженные голоса, как будто бригада грузчиков переставляет мебель. Сквозь щели в потолке сыпется пыль. Алексей вздохнул, покачал головой — открывать подозрительную дверь и лезть черт-те куда совсем не хотелось! Засов из приваренных друг к другу ломов аккуратно становится в угол, дверь с тихим скрипом отворяется. Из черной, как сажа, дыры тянет запахом пыли, плесени и мертвечины.

— Фу, как воняет! — сморщила носик Ксения.

— Мыши наверно сдохли. От голода, — отвечает Алексей и шагает в темноту. Автомат прыгает в руки, вспыхивает подствольный фонарь, ствол равнодушно глядит черным глазом в пустоту подземелья. Ксения юркнула следом, плотно закрыв дверь. Очередной тоннель ведет неизвестно куда, но по направлению Алексей предположил, что подземный коридор соединяет башню с каким-то зданием в центре крепости.

— Надеюсь, попадем прямо к Рувиму!

— Думаешь, его смерть есть решение всех проблем?

— Не знаю, — честно признается Алексей. — Но надо же с чего-то начать?

Слышится неясный шум, какое-то бормотание и сопение, словно просыпается некто большой и толстый. Запах плесени усиливается. Раздаются тяжелые, бухающие шаги, на свет выходит похожее на человека чудовище. Голая, лишенная волосяного покрова голова упирается в потолок, чудовище вынуждено нагибаться, отчего и так длинные, как у обезьяны, руки едва не касаются пола. Левое плечо заметно ниже правого, нога искривлена, будто несколько раз была переломана и кости неправильно срослись. На впалой груди отчетливо видны ребра, между ног треплются безобразные мужские гениталии. Лицо не разглядеть, голова опущена, макушка покрыта разводами грязи и шишками, как будто половинки грецких орехов прилипли. Чудовище шумно втягивает воздух носом и выдыхает через рот, издавая звуки, похожие причмокивание. Оно не никак не реагирует на свет и Алексей предположил, что тварь слепа.

— Зажми уши! — коротко приказывает он.

Одиночный выстрел из пистолета гремит, как взрыв. Чудище слегка дергает головой, но продолжает двигаться. Алексей стреляет еще раз, еще… никакой реакции!

— Лобная кость, как у буйвола, что ли?

Пистолет прячется в кобуру, щелкает рычажок предохранителя автомата, короткая, в два патрона, очередь на мгновение заглушает все остальные звуки. Пули пробивают коленную чашечку на изуродованной левой ноге. Чудовище делает шаг, перебитые кости не выдерживают веса тела, сустав ломается. Тварь заваливается на бок. Шишкастая башка врезается в пол, как пушечное ядро, поднимается облачко пыли. Не мешкая, Алексей бросается вперед. Железный приклад автомата с силой опускается на затылок, слышен короткий хруст. На этот раз чудовище почувствовало боль, потому что раздался такой рев, словно быка без анестезии кастрируют.

— Тьфу, зараза! — плюется Алексей.

В руке появляется пистолет, гремит выстрел, пуля вонзается в нижнюю часть затылка и застревает где-то возле переносицы. Если у чудовища есть переносица, потому что морды Алексей еще не видел. Тварь дергается, из гортани рвется хриплое мычание, по телу пробегает судорога. Острая вонь наполняет подземелье, Алексей с руганью шарахается прочь от издыхающей твари, зажимает лицо согнутой в локте рукой и приседает. Ксения громко, не сдерживаясь, чихает и тоже опускается на четвереньки.

— Ты… ты… в какое место стрелял? — спрашивает она сдавленным голосом.

— Это реакция такая. Наверно, — предположил Алексей виновато.

— О Боже, я сейчас умру от удушья!

— Возьми! — Алексей торопливо достает из кармана респиратор. Ксения нахлобучивает зеленую маску на лицо, плотно прижимая края. Вонь в подземелье такая, что глаза слезятся, подступает тошнота и, кажется, что легкие вывернутся наизнанку.

— Черт, что же они жрут такое… пахучее? — шепчет он, не в силах говорить в полный голос.

Вонь усиливается, словно труп уже разлагается. Оставаться более на месте невозможно. Алексей по стеночке обходит труп, тянет за собой Ксению. Луч фонаря выхватывает из темноты лежащее тело, Ксения вскрикивает от отвращения, Алексей кривит лицо так, будто глотнул спирт вместо воды — мертвое чудище покрывается гнойниками, кожа лопается, на поверхность выступает серо-коричневая жижа, вспухают пузыри мутной слизи. Процесс разложения невероятно быстр, словно под воздействием концентрированной кислоты. Алексей и девушка бегут изо всех сил, но мерзкая вонь разлагающегося чудовища не ослабевает. Подземный ход сворачивает, впереди смутно маячит светлое пятно.

— Там выход наружу! — вскрикнула Ксения и бежит еще быстрее.

— Осторожней, там могут быть другие чудища! — крикнул Алексей, но девушка не слушала его и бежала изо всех сил. Светлое пятно приблизилось, силуэт Ксении мелькнул и пропал. Алексей переходит на шаг, снимает автомат с плеча. Светлое пятно при ближайшем рассмотрении оказалось дверным проемом. Перекошенная створка висит на одной петле, на пороге блестят лужицы темной жидкости, чувствуется запах кислой псины и мочи. Алексей включает подствольный фонарь, прикрывает ладонью, осторожно идет вперед. За сорванной дверью видит просторное помещение, беленые стены тонут во мраке, далеко впереди на потолке тускло горит единственная лампочка. Вдоль стен понуро стоят люди, множество людей. Некоторые сидят на корточках или лежат лицами вверх. Изредка раздаются протяжные стоны, невнятное бормотание и кашель. Ксения неподвижно стоит далеко впереди, почти возле лампы. Руки прижаты к груди, голова движется вправо-влево, как у человека, который пытается понять, что вокруг происходит. Алексей убирает ладонь с фонаря, луч бежит вдоль стен, задевает потолок, скользит по полу. Повсюду стоят, лежат и сидят люди, мужчины и женщины. Одеты наспех, кто во что, некоторые вовсе в нижнем белье. Сразу бросилось в глаза, что совсем нет детей и стариков. Люди совершенно не обращают внимания на Ксению и Алексея, не реагирую на свет и шум. Они словно в глубоком обмороке, когда задействованы только базовые функции организма, необходимые для поддержания жизнедеятельности, все остальные отключены за ненадобностью. Воздух в помещении перенасыщен углекислым газом, кислорода почти нет, от запаха естественных выделений начинает кружиться голова.