Твое… величество - 2!
Шрифт:
— Дамы? Вы уже?
Мария перекинулась в человека и поднялась подальше от Вернера.
— Практически. Добивать будешь?
Совесть ее не мучила.
В этих условиях от ее яда спасения все равно нет, так что Вернер помрет. И не жалко, за Анну-то! За погоню эту — что он хотел сделать, когда их догонит? Ручку пожать? В щечку поцеловать? Помощь предложить? Не верится что-то!
Вернер захрипел.
— Как… ка-ак…?
— Молча, — отрезала Мария. — ты мне скажи, сволочь, что у вас там за полусобаки были!
Бесполезно.
Бешено забившееся сердце швырнуло яд по всему телу,
Феликс пожалел несчастного, и одним ударом прекратил его мучения. Посмотрел на Марию.
— Там, кажется, недобитки были. Сходим, посмотрим?
— Да. Заодно и допросим.
Мария сама себе изумлялась. С другой стороны, а чему? Своему хладнокровию? Так она и раньше не была склонна к воплям в стиле: «все пропало, все погибли!». Бухгалтер обязан быть спокойным, как мамонт в вечной мерзлоте, иначе как он будет квартальные и годовые сдавать? Каждый раз в истерике?
Рехнешься раньше, чем год пройдет.
А уж здесь, когда она змеей стала, она и вообще стала намного спокойнее. Чего орать и бегать-то? Вы видели паникующую гадюку? Вот и Мария не видела, и не надо ей такого.
Добили Вернера?
Туда ему и дорога! Правду-то говоря, парень был поганый, и человек бы вырос гадкий, и вреда от него могло быть много. А сейчас не будет.
Фарданцы разозлятся?
Пусть молятся, чтобы Мария не разозлилась. А то всем будет грустно. Но недолго. И выжившие позавидуют большинству.
За этими мыслями Мария и вернулась на поляну. Тот мужчина, которому собачьи зубы раздробили кисть руки, так и лежал на поляне. Истечь кровью он не успел, так что Феликс перетянул ему руку жгутом, и принялся приводить в себя. Пощечинами, за отсутствием нюхательных солей и благородных дам.
Мужчина застонал и открыл глаза.
— А…. э….
Феликс предупредительно поднес к его губам флягу с вином. Неплохим, судя по запаху, и раненый присосался, как к соске. Мария тоже не отказалась бы от глотка, но это лучше потом. Ей еще обратно ползти, а как змеи реагируют на спиртное, она не знала. Не пьют, наверное.
Гюрза-алкоголик — позор семьи!
Мужчина сделал пару глотков и огляделся вокруг. Феликс похлопал его по плечу. Мария только головой покачала, глядя, как преображается этот очаровательный кавайно-няшный эльф.
Вот он красавец и лапочка, вот он хладнокровный убийца, а сейчас… сейчас смотреть на него попросту страшно. Он ведь и не делает ничего такого, и рожи не корчит, просто выражение лица у него меняется, и глаза становятся такие… как окна в другой мир. И страшно.
Реально страшно, Мария порадовалась, что это на кого-то другого направлено, а то и правда — описаешься от страха.
Фарданец оказался покрепче.
— Это…
— Давай я тебе расскажу, что это значит, — Феликс почти мурлыкал, хоть и не кот. — Это значит, что у тебя есть выбор. Ты можешь умереть быстро и безболезненно, или можешь помучиться пару суток. Мне все равно, что ты выберешь, твоих спутников я уже положил рядочком. Да, и его высочество тоже, так что ты в любом случае приговорен. Но ведь есть же разница, КАК умирать, правда? К примеру, с целой шкурой, со всеми глазами и ушами, с чем-то ценным пониже пояса, Феликс говорил, а в его руке плясал нож, касался
названных органов, пока легко, не надавливая, но было ясно, что это ненадолго. И надавит, и надрежет… и фарданец не выдержал.Безнадежность — самое страшное, а у него-то надежды и не было.
— Не надо… я скажу!
— Спой, птичка, не стыдись, — мурлыкнула Мария, вспоминая школьную программу. — Что это за интересные собачки с вами были?
— Это его величество прислал. Я точно не знаю… вроде как это особый секрет Фардании, только его величество в курсе, кто и где…
— А КАК?
Фарданец замялся.
— Ходят слухи, что это в храме пытаются вновь призвать благословение Многоликого, а получается пока только проклятье.
Мария задумчиво кивнула.
Похоже на то… каждый раз, когда человек пытался вырвать у Творца из глотки божественную милость, это плохо заканчивалось. И в этот раз…
— Молитвами пытаются? Или еще как?
— Не знаю… никто не знает. Вроде как тейн… и про монахов ходят слухи, но я не знаю точно! Его величество просто прислал их, и приказал охранять…
— Вы знали, как с ними обращаться!
— Это эрр Рикард… не я! Он!
Мария понимала — не врет. Эрр Рикард… кто у нас тут Рикард?
Феликс покачал головой.
— Он тоже тут?
— Да… был с нами.
— Значит, труп. Простите, ваше величество.
Мария махнула рукой.
— Допрашивайте, эрр. Я все, что нужно, уже узнала.
— Хорошо, ваше величество.
Мария, правда, не ушла, сидела неподалеку, слушала, в разговор не вмешивалась. Эрр оказался военным, одним из доверенных стражников, но сколько там было того доверия? Разве что полусобак показали эрра Сарана, еще кое-кого…
— Еще?
Оказалось, что таких измененных, наверное, десятка два. Может, больше, но это не точно. Мужчина точно не знает, он даже не эрр, он просто из доверенных, из личной гвардии Ханса, отправлен с его высочеством ради статуса, ну и доверие, конечно…
Нет, в гвардии у Ханса не только эрры служат, можно и своим трудом и горбом подняться, и это важно, таких людей его величество ценит…
Что планировали? Ничего нового, всех убить, Анну и Марию схватить, увезти в Фарданию, а там его величество сумел бы их склонить к сотрудничеству. Он такой… убедительный.
Мария слушала внимательно.
Потом, когда Феликс расспросил обо всем важном, и добил фарданца, встала, потянулась.
— Как обратно добираться будем?
— Я сейчас все самое ценное соберу, погружу на пару коней, да и пойду потихоньку. Знал бы, не стал бы всех кусать, — вздохнул эрр. — Но сам виноват… да и пара лошадей нам не помешает. Продадим, если что. А остальных я отпущу, авось, и выберутся к людям.
— Скорее лесному зверью на обед достанутся.
— Или так. Волкам тоже кушать надо.
Мария покачала головой.
— Жалко лошадок. А всех мы забрать не сможем?
Феликс подумал. Фарданцев вот ему жалко не было, а лошадок — было. Такой выверт логики.
— Можем попробовать, но это нас замедлит. Пока я лошадей пригоню, пока они в себя придут…
Мария отмахнулась.
— Пару дней нам бы все равно тут побыть. Рядом с храмом нам ничего не угрожает, да и погони больше нет.