Твое… величество - 2!

Погоня медленно двигалась в сторону старого храма.

* * *

— Планируй. Я вообще не знаю, как вы летаете, может, крыльями машете, может, зависаете в воздухе, может, ловите ветер. Пробуй все, — Мария в очередной раз подсадила на ветку дерева эрра Феликса.

Тот уже раз шесть вписался пятачком в землю, как-то не приходилось ему раньше летать. И вообще, птицы и мыши летают чуточку по-разному. Но вот не приходилось эрру раньше за мышками наблюдать, у него другие дела были. Вот и не получалось.

Потом постепенно приспособился.

Как-то по особенному раскрыл крыло, поймал ветер, замахал крыльями еще сильнее… и поднялся до верхушки дерева. Едва не шлепнулся от неожиданности, запищал что-то непечатное, но смог выровняться, и опять набрал высоту. Дело постепенно пошло на лад.

Мария подмигнула Тине.

— У нас завелся летучий эрр?

— Кажется, ему нравится, — Мария присмотрелась к небу, в котором кружилось белое пятно.

— Даже в восторге, — согласилась Тина.

— Пусть молодежь радуется, — Мария поглядела в сторону фургона. Анна, утомившаяся за день, крепко спала.

Тина хмыкнула.

— Я бы и сама побегала, но как-то мне тревожно. Ты ничего не чувствуешь?

Мария задумалась.

— Мне просто тревожно. Но что в этом удивительного?

Тина пожала плечами.

— Не знаю. Я ощущаю что-то…

Мария задумалась.

— Давай-ка попросим эрра Феликса провести разведку?

Как по заказу, летучая мышь сорвалась с неба, чуточку неуклюже приземлилась на ветку, потом осторожно перебралась на землю — и вот уже эрр Феликс стоит перед женщинами, чуточку растрепанный, но безумно довольный.

— Я летал! По-настоящему!

Мария кивнула.

— Это хорошо. Эрр Феликс, у вас хватит еще сил полетать?

— Да, эрра Мария. Что-то… не так?

— Это я тревожусь, — сообщила Тина. — Что-то неладное рядом… что-то плохое идет.

— Погоня?

— Не знаю, — пожала плечами Мария. — Никто не знает. Но может, лучше разузнать все сейчас? Пока не поздно?

Феликс кивнул.

— Сейчас попробую.

И принялся перекидываться обратно.

Если Тине тревожно… пусть даже это обычная бабская дурь, но лучше проверить, а не вляпаться. Место такое, особенное, в нем и к придури надо прислушаться, неспроста интуиция шепчет…

* * *

Вернер продолжал бы преследование и в темноте. Но… он тоже человек, он тоже устает. А измененные и вовсе выдохлись, и люди, с которыми они ехали, тоже.

Отдых требовался и людям, и лошадям, так что пришлось остановиться в лесу. Разбить стоянку, зажечь костер, отдохнуть, погреться, кое-какая еда у них с собой была… охотиться не хотелось. Только спать.

Но сон не спешил к Вернеру.

Юноша сидел у огня, грыз травинку, и думал, что скоро настигнет свою добычу.

Один из измененных что-то скулил, да так неприятно… вроде бы и не собачья жалоба, но уже и не человеческая речь, а нечто среднее…

Гадость!

Они нужны для дела, поэтому Вернер потерпит, но с каким бы удовольствием он всех их уничтожил! Приказал перерезать, как курей! Пакостные твари.

— Шерк, заткни его! Чего он тут развылся?

— С вашего позволения, ваше высочество…

— Позволяю, — согласился Вернер. Все равно не спится, так что и поговорить можно. А потом эти люди будут гордиться, что разговаривали с принцем, и всем расскажу о том, какой он добрый и снисходительный. Да-да, о своем образе в глазах народа Вернер никогда не забывал. Ему еще этими людьми править!

— Он говорит, что впереди плохое.

— Плохое — что? Опасность?

— Нет, ваше величество. Эти… существа достаточно ограничены. Будь там животное, или ловушка, или что-то еще похожее, он бы это сказал. Но у него нет слов, чтобы объяснить. Просто впереди будет что-то плохое для него.

— Смерть?

— Он не знает, ваше величество.

— Тогда пусть и не дурит, — рыкнул Вернер. — плохо ему будет, если мы никого не найдем!

— Он говорит, что повозка проехала здесь.

Вернер скрипнул зубами.

Да, повозка. Но… точно ли принцесса осталась в ней? Или ее где-то высадили? Пока эта повозка была их единственной зацепкой, и терять ее было ни в коем случае нельзя. Даже если Анна не там, о ней могут что-то знать владельцы повозки. А уж вытряхнуть из них это знание — дело времени и приложенный усилий. Против сочетания золота и стали еще никто не устоял, и эти тоже не станут исключением.

— Если повозка проехала здесь, то мы идем за ней. А эта тварь пусть не скулит! Его дело искать!

Шерк почтительно поклонился.

— Как прикажет его высочество.

Вернер довольно кивнул. И тут же похвалил.

— Я благодарен тебе, Шерк, и не забуду твоих усилий.

— Служить вам, честь для меня, ваше высочество.

Шерк тоже мог оценить перспективы. От него не убудет лишний раз поклониться, а Вернеру приятно. А если он станет королем Эрланда, то приятно будет и Шерку. Тепло, сытно и уютно. Льстим и кланяемся, кланяемся и льстим. И идем по следу.

* * *

— Ах, пропади оно все пропадом!

Брат Тома был серьезно расстроен, и было отчего! Любимый мужчина уезжает!

Но…

Выбора не было.

После неудачной попытки найти человека, благословленного Многоликим, после того, как в кристалле загорелись еще несколько искорок, тейн понял, долго это скрывать не удастся! То есть вообще никак не получится, может, год, и то не обязательно.

Чуточку помог его величество, приказав придворным стеклодувам из шкуры вылезти, но подделку сотворить, так что скоро камень Многоликого можно будет подменить похожим, работы ведутся.

Но главное-то не решено!

Человек не найден!

А надо! Очень надо! И что делать?

Только одно. Есть же три алых камня, которые, по преданию, даровал людям сам Многоликий. Один камень был на Шагрене… теоретически, можно туда обратиться. Только вот не поможет, Шагрен — это свой мир, был бы камень в Эрланде или Картене, к примеру, его можно было бы выкрасть, выкупить, а шагренцы просто не желают признавать ни храм Многоликого, ни тейна. С их точки зрения, у них на острове есть Великий Дракон — прямой потомок Многоликого — их император. Или как-то еще в этом духе.