Творение. История искусства с самого начала

Недрогнувшей рукой и настолько сдержанно, что порой кажется, будто мы видим линию или тень там, где ничего нет, словно румянец, исчезающий под юной кожей, Гольбейн создает образ леди Паркер как женщины, полностью владеющей собой: она смотрит прямо на художника — и на зрителя — с той уверенной прямотой, с которой, вероятно, смотрел на мир сам ван Эйк, поскольку взгляд как действие есть акт знания и обладания.

Глава 18. Бронзовые короли

Рисование, нанесение на какую-либо поверхность линий, очерчивающих форму, родилось одновременно с желанием создавать образы. Самые первые рисунки человечества были нацарапаны или начерчены на камнях и раковинах людьми, жившими на африканском континенте. Практически все они были утрачены. Человек разумный, или Homo sapiens, возник в Африке по меньшей мере 100 000 лет назад и примерно через 20 000 — 40 000 тысяч лет отправился странствовать по свету. Вскоре после этого стали появляться первые дошедшие до нас изображения — на Сулавеси, в пещере Шове и в других местах, например, в Альтамире, что в Северной Испании. Но, может быть, инстинкт создания образов возник раньше? Может быть, люди начали создавать образы, еще будучи в Африке?

Свидетельства говорят, что, вероятно, так оно и было. Камни и раковины, испещренные узорами, дошли до нас с того самого раннего периода, когда люди еще не покидали Африки: то, что они, имея столь ничтожные шансы, сохранились за десятки тысяч лет, говорит о том, что огромный пласт этих изображений канул в небытие. Превращение этих отметин в узнаваемые образы, вероятно, заняло долгое время: возможно, первые попытки что-либо изобразить возникали, а затем снова затухали на тысячи лет.

Примерно 25 000 лет назад в одной скалистой пещере Гуннских гор на территории современной Южной Намибии какой-то человек нарисовал рогатое животное с тонкими ногами, напоминающее антилопу, на небольшом плоском камне, который удобно держать в руке [329] . Гладкая кварцитовая поверхность была идеальной основой для рисования. Вероятно, рисунок вместе с несколькими другими был прислонен к стене пещеры или переходил из рук в руки, будоражил умы зрителей и казался им чем-то совершенно новым. Это самый древний реалистичный рисунок, найденный на африканском континенте. И хотя он был сделан позднее, чем изображения в других местах, где побывали люди, вероятно, он являлся частью традиции, уходящей корнями в гораздо более далекое прошлое.

329

Africa: The Art of a Continent. Exh. cat., Royal Academy, London / ed. T. Phillips. London, 1996. P. 181–182.

Наскальные рисунки составляют большинство древних африканских образов, дошедших до нас: это графические и живописные изображения слонов, жирафов, антилоп и других зверей, а также человеческих фигур, сделанные охотниками-собирателями, жившими в районе современной Южной Африки, Намибии, Ботсваны и Зимбабве, а также в джунглях Мозамбика. Эти люди, которых собирательно называют бушменами (или народом сан), создали одну из самых долгоживущих изобразительных традиций на Земле, которая уходит корнями по меньшей мере на 10 000 лет и которая в некоторых регионах сохранялась вплоть до недавнего времени.

Одно из самых хорошо сохранившихся изображений, сделанных бушменами, находится в Драконовых горах в Южной Африке, на стенах песчаниковой ниши на перевале Гейм-Пасс. На песчаниковой стене видны изображения антилоп канна, нарисованных и закрашенных неяркими оттенками коричневого, красного и белого. Позади одной из этих антилоп, дергающейся в предсмертной агонии, видны три человеческие фигуры в позах, напоминающих танцевальные. Люди изображены с копытами антилопы, словно они превращаются в умирающую канну — животное, обладающее большой духовной значимостью для местных бушменов [330] . Хотя мы не можем подтвердить это предположение, но считается, что превращение людей в животных показывает их в галлюцинаторном состоянии, когда в танцора входит дух умирающего зверя, позволяя ему преодолеть смерть или заглянуть по ту сторону жизни.

330

Vinnicombe P. People of the Eland. Pietermaritzburg, 1976.

Изображение животного. Пещера Аполлона-11, Намибия. Возраст 25 500–25 300 лет. Уголь, кварцит. Длина около 10 см

Неизвестна дата создания этой композиции с умирающей канной и ее магическими преследователями: может быть, двести, а может, две тысячи лет назад. В разных концах континента различные традиции существовали на протяжении тысяч лет: в нигерийских горах Аир вырезали симметричные фигуры воинов в головных уборах из перьев, угрожающе размахивающих метательными копьями и держащих под уздцы коней; в Восточной Африке геометрические узоры на скалах в отдельных случаях изображают клейма, которыми помечали скот и других животных, а также знаки, вырезаемые на собственной коже, скотоводами-пастухами; в Кондоа, недалеко от Восточно-Африканской рифтовой долины в Танзании, тоненькие человечки-охотники в огромных и затейливых головных уборах держат луки и стрелы, а рядом с ними изображены животные, в том числе слоны, жирафы, носороги и антилопы гну. За исключением Западной Африки, подобные рисунки и петроглифы можно найти по всему континенту, от Марокко на севере до Сомали на востоке и до самой оконечности Южной Африки [331] . Хотя самые ранние человеческие рисунки, скорее всего, не сохранились, Африка — это родина величайшего и наиболее разнообразного искусства наскальной живописи на всей планете, которое свидетельствует о жизни и верованиях охотников-собирателей и скотоводов, прямых потомков самых первых людей, создававших образы.

331

Bovin M. Nomads Who Cultivate Beauty. Uppsala, 2001; Russell T. Through the skin: exploring pastoralist marks and their meanings to understand parts of East African rock art // Journal of Social Archaeology. Vol. 13. No. 1. 2012. P. 3–30.

Изображение в пещере Гейм-Пасс, Драконовы горы

В течение нескольких веков после завоевания римлянами Египта возникновение новых царств с их столицами, а также всё более оживленных торговых путей стало фоном для создания новых строительных форм на территориях южнее Сахары. Монументальная каменная архитектура возникла в царстве Аксум (нынешние Эритрея и Эфиопия), основанном в I веке нашей эры: это были дворцы и гробницы, а также величавые гранитные стелы, иногда украшенные архитектурными элементами, словно высокие и стройные небоскребы. Самые большие из них достигали более тридцати метров в высоту — это выше, чем любой египетский обелиск. Царство формировалось в соответствии с его положением на торговых путях — между Римской империей на западе и арабским, а позднее — исламским, миром на востоке. С приходом в IV веке христианства, после крещения аксумского царя Эзаны (вскоре после христианизации самой Римской империи вследствие крещения Константина), появились новые формы церковной архитектуры — большие базилики, построенные на возвышенных платформах или вырубленные в скалах, украшенные настенной живописью, подобно буддистским пещерным храмам, создававшимся далеко-далеко на востоке. Такие строения среди горных пейзажей были символами нового восточноафриканского космополитизма.

В VII веке в Восточную Африку также приходит ислам, однако он распространяется в противоположную сторону, через северное побережье континента, до Магриба и саванны на западе Африки, принося новые формы архитектуры. Основанному в IX веке городу Дженне (в нынешнем Мали) суждено было стать крупнейшим городом Западной Африки и столицей будущей империи Мали. Наряду с древним туарегским поселением Тимбукту, которое было поглощено империей Мали, Дженне стал одним из величайших городов исламской архитектуры и искусства. В XIII веке, когда городом правил его первый мусульманский султан, Кои Кунбуру, из глинистого грунта (этот строительный материал называется «саман», или «адоб») была построена большая, обнесенная стенами мечеть, которую в ходе ежегодной церемонии подновляли, обмазывая свежей глиной.

Созданная из самой земли и постоянно обновляемая, Великая мечеть, подобно стелам Аксума, была великим символом незыблемости и преемственности, а также самобытным восприятием религии, пришедшей издалека. Подобно другим местам, от Сирии на востоке до Британии на западе, где под влиянием римской традиции возникали свои уникальные стили, именно местное своеобразие придавало этой мечети ее силу и незыблемость.

Реконструкция Великой мечети

Открытие бронзового и медного литья сформировало в лесных регионах Западной Африки, в городах и селениях на Атлантическом побережье современной Нигерии иную традицию. Хотя плавка железа и железное литье были известны уже более тысячи лет, открытие бронзы привело к созданию более сложных художественных форм.

Самая древняя из известных нам культур бронзового литья появилась около IX века посреди тропических лесов, в торговом поселении под названием Игбо-Укву (что означает «великий народ игбо»). Вполне возможно, она была навеяна предметами, которые перевозились по торговым путям Сахары, соединявшим дельту реки Нигер с Восточной Африкой и далее Аравией, хотя все металлы, необходимые для сплава — медь, олово и свинец, — можно было добыть неподалеку, и техника литья постепенно возникала здесь самостоятельно [332] . Изделия, создаваемые народом Игбо-Укву, были сделаны в технике утраченного воска — одного из древнейших способов бронзового литья, при котором глиняная модель обмазывается воском, а затем глиной, оставляя несколько отверстий, после чего нагревается, из нее вытапливается воск, а на его место заливается расплавленный металл. Скульпторы Игбо-Укву создавали изысканные сосуды со сложно украшенными поверхностями. Один из кувшинов для воды словно опутан веревками, и лишь присмотревшись, можно понять, что веревка сама сделана из бронзы: для создания такой скульптурной иллюзии требовался большой технический навык. Бронзовые сосуды — по крайней мере те, что дошли до нас — устанавливались в усыпальницах, совсем как бронзовые предметы, которые клали в погребальные курганы кельтских вождей или правителей династий Шан и Цин в Китае [333] .

332

Shaw T. Unearthing Igbo-Ukwu: Archaeological Discoveries in Eastern Nigeria. Ibadan, 1977.

333

Garlake P. Early Art and Architecture of Africa. Oxford 2002. P. 117–120.

Горшок с веревкой на подставке из Игбо-Укву. IX–X в. Бронза. Высота 32,3 см

Спустя несколько сотен лет чуть западнее, в городе Ифе, центре народа йоруба, возникла другая великая традиция обработки металла. Художники создавали головы из терракоты и латуни, напоминающие по своей реалистичности египетскую скульптуру поздних династий. Металлическая скульптура такого уровня не создавалась в Европе со времен римлян и не будет создана еще по крайней мере сотню лет. Тонкие бороздки на лицах этих портретных голов кажутся волнами живительной энергии, которые придают ощущение глубокой сосредоточенности и внутреннего спокойствия. Это соответствует верованию йоруба в существование внутренней энергии, или аше, определяющей характер всех вещей, включая человека, у которого она находится в голове и выражается через лицо [334] . Являясь образами царской власти, эти лица выражают витальную духовную энергию, которая перекликается с тем, как йоруба описывают свою культуру: «река, которая никогда не бывает в покое» [335] . А в качестве образов сакральной власти головы из Ифе ближе к буддистской скульптуре, но при этом гораздо глубже проникают в индивидуальность представленных персонажей. Глядя на них, мы как будто читаем истории их жизни, хотя и не можем с полной уверенностью сказать, действительно ли это портреты настоящих людей, или головы, сделанные в одной мастерской с одной и той же модели, — «портреты» власти, которые лишь приспосабливали к меняющимся временам.

334

Abiodun R. Understanding Yoruba art and aesthetics: the concept of ase // African Arts. Vol. 27. No. 3. 1994. P. 68–78.

335

Beier U. Yoruba Poetry: An Anthology of Traditional Poems. Cambridge, 1970. P. 39.