Творения Великих.Пришлая

– Откуда такая уверенность? – возмущенно вскинулась я, а Шарар вновь рассмеялся. Моя злость, похоже, его только забавляла. – А что если не приму?

– Это не тебе решать, – миролюбиво заметил дракон.

– А кому? – возмущение во мне все росло. – Уж не тебе ли?

– Нет, не мне, – склонился надо мной Шарар, заглянув в глаза. – Поверь, мы с тобой не такие разные, как тебе кажется, Лиза, а значит, нам суждено быть вместе. Пусть это против правил и канонов, пусть я и сам пока плохо представляю, как обращаться с таким хрупким существом, как ты, я выбрал твой огонь. А ты выберешь мой. Со временем.

Гневные ругательства так и норовили сорваться с языка, а сама я была готова обороняться, но Шарар не позволял себе ни одного предосудительного движения.

– И в следующий раз, – с хитринкой в золотистых глазах промолвил он, – когда тебе захочется узнать побольше о моем народе, можешь подойти и спросить прямо. Окара еще совсем молодой дракон и знает куда меньше моего.

Очевидно, Шарар и вправду слышал каждое слово нашей с Окарой секретной беседы. Преодолев желание спрятать лицо в ладонях от смущения, я мужественно кивнула.

– Вот и славно, – распрямился во весь исполинский рост Шарар. – А теперь, если верить книгам, где описаны человеческие отношения, я должен уйти, оставив тебя наедине со своими мыслями.

Не уверена, но, кажется, я вновь согласно кивнула, и Шарар, не проронив больше ни слова, и правда оставил меня барахтаться в топком болоте собственных мыслей и сомнений совсем одну.

***

– Я же говорила! – с укором прошептала Окара, то и дело подгоняя маленький огненный вихрь, чтобы тот не сбавил обороты и не погас ненароком. – Зря ты танцевала с ним! Теперь у тебя нет выхода.

Я прищурилась, пряча глаза от горячего, прогретого магией Окары ветра.

– Не говори ерунды. Выход есть всегда, да и мне все равно, что там говорит Мистер Огонь, – так мы с ней теперь называли Шарара. Своего рода шифр, чтобы никто не догадался. – Совсем скоро я уплыву в Темные земли, и все закончится, как жуткий сон.

Драконица с сомнением покачала головой.

– Это не тебе решать, – прямо как Шарар сказала она и отклонилась, ведь в проход между нашими столами вклинился Ривел.

– Удивительно! Вы находите время поболтать, Пришлая? – уперев руки в боки, замер надо мной эльф. – Где ваш вихрь?

– Сейчас, – запыхтела я, всматриваясь в тоненькую огненную струйку, сидящую, словно крохотный цветок в чашечке Петри. – Пытаюсь.

– Плохо пытаетесь! – безапелляционно заявил остроухий, гневно хмурясь. – Отдайте всю свою силу. Заставьте пламя разгореться!

Я с видом упертого барана молча глядела на огонек, продолжающий легкий, плавный танец. Обращаться в оружие массового поражения он отказывался наотрез. Я наморщила лоб.

Вот и еще одно подтверждение того, что слова Шарара лишь выдумка. Мое пламя сильнее, чем у некоторых драконов? Ха! Не знала, что я настолько наивна.

– Не понимаю, в каком мороке блуждал мой разум, когда я подписал ваше заявление, но это – не магия, а вы, – рыкнул Ривел. – не маг!

Обида без промедления горячими щипцами взяла за горло. Столько волнений свалилось на меня в последнее время, что нервы расшатались, будь здоров.

– Я сказал, работайте! – лихо подбросил дров в горнило моей ярости эльф. – Работайте, или пойдите вон, чтобы глаза мои вас больше…

– Да когда же вы перестанете на меня кричать?! – в ответ заорала я и с такой силой шлепнула руками о стол, что отбила обе ладошки.

Слепящая горячая вспышка, и я – а вместе со мной и профессор, – едва успели отклониться. Замешкайся мы хоть на секунду, точно остались бы без бровей и ресниц.

Ривел растеряно моргнул, а затем, сложив руки за спиной, с невозмутимым видом подался прочь, будто добился наконец того, чего хотел, а я сжалась испуганным птенцом. Палку-то, бесспорно, перегнула.

– Наконец хоть какие-то успехи, – надменно проговорил профессор, вопреки моим ожиданиям получить знатный выговор. – Продолжайте работать и, возможно, однажды из вас выйдет хотя бы подобие мага.

Игнорируя сочувственные взгляды Окары и Диона, я вновь уставилась на огонек. Злость улеглась, и он снова походил на пламя свечи.

– Ты сдерживаешь себя, – поучительно изрек лесной после занятия. – Зажимаешь силу в тиски. Расслабься и позволь магии самой найти выход.

Ривел одним только взмахом потушил огоньки на партах, а мне, как «отличнице» магического труда, поручил собрать весь рабочий инвентарь в коробку. Я покосилась на эльфа. Злословить, конечно, нельзя, но очень хотелось.

– Когда на меня так давят, я вообще ничего сделать не могу, – вполголоса, шипя змеей, принялась чинить я оправдания.

– Ты не права, – так же шепотом ответила Окара. – Знаешь, я ведь дракон и знаю о пламени достаточно, чтобы понять: огонь стихия страстная. И раз ты не можешь сама дать ему волю, тебя нужно растормошить. Ты пытаешься все держать под контролем, а злость контролю поддается с трудом. Вот он, – мотнула головой она в сторону эльфа, – и провоцирует тебя. Чтобы ты не перегорела.

– Верно, – поддакнул Дион и с видом профессора принялся вещать. – Магическая энергия имеет свойство застаиваться. Необходимо магичить, Лиза, иначе тебя однажды попросту разорвет.

– Успокоил, – хмыкнула я, устало сгребая последнюю чашку и позволяя лесному подхватить короб и отнести его в подсобку.

Странно, но после магического всплеска на душе действительно стало легче. Словно я наконец хорошенько выспалась, выплакалась и наелась шоколада до отвала. И все это одновременно.

– У нас, иппорианцев, – совсем беззвучно пролепетала Окара, будто читая мои мысли, – сущность раскрывается еще в детстве, а ты ведь немного другая, – драконица выразительно поглядела на меня, пришельца из другого мира, в котором о магии душевно здоровые люди вообще не говорят. – Значит, придется раскрываться так. Метод жестокий, но зато действенный.

– Наверное, вы правы, – наконец согласилась я с друзьями. – И все же хотелось бы как-то помягче, что ли..

– Пришлая! – возможно, Ривел слышал наш разговор, поэтому и вложил в голос всю возможную жесткость и резкость. – Вы чего тут копаетесь до сих пор?

– Так у нас больше нет занятий сегодня, – как можно покорнее выдавила я, – профессор.

Окара, сердито сверкая глазами, тут же невзначай подтолкнула меня, мол: «Да прояви ты уже наконец крепость духа, мямля!»