Твори бардак, мы здесь проездом!

– Ты-то хоть не прибедняйся, – устало улыбнулся Рябов. – Думаю, что уж кто-кто, но вы с Козловым запросто это упражнение осилите. Что я, не помню, как ты в перекладину на спор засаживал один мяч за другим? Это нам, защитникам, похоже, сегодня даже заплесневелой корочки не перепадет, уж Бес проследит, будьте уверены.

Данила задумался. Как ни крути, но ситуация патовая. Попадешь – разругаешься с одноклубниками, промажешь – тренер живьем сожрет.

– Константин Иванович, – подал голос Яшин, – а нам с ребятишками, – он показал на Ракитского и Олега Иванова, – тоже участвовать?

– А вы что же, Лев Иванович, – язвительно поинтересовался Бесков, – считаете, что не принадлежите к нашей команде? Или вратари по некоему особому списку проходят? Все бьют! – рявкнул он.

– Пойду, курну, – расстроился Яшин. – Нас мастер в войну на заводе к папиросам приучал, чтобы не засыпали и есть меньше хотелось. Выходит, опять пригодилась привычка-то.

– Погодите, Лев Иванович, – решительно остановил его Данила. – Я что подумал, мы ведь можем несильно, навесиком пробовать бить. Бесков ведь не сказал, как именно нужно попадать, верно?

– Есть смысл, есть, – задумчиво почесал подбородок Маслов. – Не на точность и силу предлагаешь попробовать, а исключительно на технику? А что, может и получится. Пойду, попробую! – решительно сказал он. – Я кашу заварил, мне и расхлебывать. Константин Иванович, – крикнул полузащитник громко, – а бить сколько хочешь можно?

– Да хоть до утра, – ухмыльнулся тренер.

Маслов аккуратно примерился и…круглый неспешно спланировал прямо к подошве Бескова.

– Ни хера себе! – потрясенно выдохнул Валерка. Чувствовалось, что подобное развитие событий явилось шоком прежде всего для него. – Малой, дай я тебя, поганца, расцелую!

– Можешь, когда захочешь, – переламывая себя, криво улыбнулся Бесков. – Свободен. Давайте кто-нибудь следующий.

– Мужики, подъемом и без подкрутки, – зачастил Маслов, отходя в сторону. – Без подкрутки. Встали четко напротив и аккуратно, в среднюю силу чуть ниже центра. Не перепутайте!

Мельник не стал рваться в первые ряды. Зачем, ведь ему все равно собирать разбросанные по полю мячи, укладывать в сетку и тащить на базу. Правила в отношении самых молодых никто не отменял. Так чего, спрашивается, торопиться. Парень покинул колонну и, поймав вопросительный взгляд Бескова жестом показал, что, мол, будет подавать мячи, когда кто-нибудь промажет. Чтоб не потерялись. Тренер согласно кивнул. Вообще, если подумать, бред полнейший – команда мастеров испытывает очевидные проблемы практически со всем необходимым для обучения.

Взять те же мячи. Он тут как-то по случаю, пока дурью маялся, не имея возможности тренироваться из-за травмы, немного полистал подшивки разных газет и спортивных журналов в комнате отдыха, и с удивлением обнаружил, что первый абсолютно гладкий мяч, ниппельный, без шнуровки, изобрели еще в 1931 году какие-то аргентинцы. И новинку эту мгновенно оценили все, кто хоть раз огребал жесткой шнуровкой по физиономии – то еще удовольствие, кожу рассекает на раз-два. Но главной проблемой после изобретения ниппеля оставалась кожа. Мячи на мокрых полях впитывали в себя влагу, как губка, невзирая на специальную жировую смазку и в течение игры становились ощутимо тяжелее. Поэтому, вес мяча в правилах определялся, как «вес сухого мяча перед игрой» и колебался от 410 до 450 граммов. На протяжение десятилетий придумывались различные способы, как сделать мячи более «играбельными». Что-то получалось, что-то – нет.

В той же Англии в послевоенные годы использовались чаще всего либо более дорогие мячи «Tugite», которые меньше впитывали воду, не разбухали и не «прилипали» к газону, или более дешевые «ThomlinsonT». Но они имели одну неприятную особенность: на твердых сухих полях отскакивали куда угодно по самым непредсказуемым траекториям, и их было неимоверно сложно контролировать. Чтобы хоть как-то решить эту проблему, мяч перед игрой опускали на ночь в воду, он прибавлял в весе и не летал над газоном, как пробитый иголкой воздушный шарик.

Перед чемпионатом Европы 1968 года компания Adidas разработала знаменитый «Телстар» – пятнистого красавца, который уже начал победное шествие по футбольным полям мира. В СССР они были пока что большой редкостью. Хотя в Москве и других крупных городах на матчах уже появились. А вот на тренировках в командах мастеров использовали мячи попроще. И что говорить о молодежных командах и детских секциях. Там за радость неземную, если в достаточном количестве будут обычные мячи, состоящие из покрышки и камеры по отдельности. Волейбольная покрышка стоит нынче в районе двух рублей, футбольная подороже – четыре. Камеры вот для них одинаковые, по тридцать копеек. Надувается это чудо советской промышленности ртом – те из ребят, кто покрепче, стараются изо всех сил для товарищей. Потом «сосок» перевязывается, прячется под покрышку и шнуруется сыромятным шнурком при помощи специального приспособления. Главное – это не перекачать, чтобы мяч по форме не превратился в уродливое подобие регбийного. Ну, и, разумеется, молиться всем богам, чтобы во время игры, как говорилось, не встретиться лицом с местом шнуровки. Представили процесс? То-то! Зато, космос наш.

Эх, была б такая возможность, замутил небольшой заводик по производству спортинвентаря, размечтался Данила, набросал бы эскизы чудо-мячей, щитков и…да ладно, кого обманываем? Чтобы наладить подобное производство, нужно обладать таким массивом знаний, такими навыками, которые обычному менеджеру, пусть даже и IT-компании, каким он был в своей прежней жизни, могут достаться только по щучьему велению и по чьему-то там хотению. «В гостях у сказки» в детстве смотрел? Вот, направление правильное, тебе туда. Шутка. Вспомнил раму с манекенами? Молодец. Костыль с упором? Возьми с полки пирожок. А влезать в сложнейшие технологические цепочки… Ах, оставьте!

Пока Данила размышлял над дефицитом футбольной экипировки, на поле практически никого не осталось. Худо-бедно, но правильно ударили в итоге все. Да и Бескову, похоже, эта затея уже порядком наскучила. Иногда он даже немного подвигал ногу, чтобы мяч попал в нее. А на Мельника, оставшегося последним, вообще посмотрел искоса, грузно встал со стула и медленно пошел к базе.

– Константин Иванович, а мне что, бить не нужно? – растерялся Данила.

Но тренер лишь устало отмахнулся.

Глава 19

1968 год. Москва. Июнь

– Как, говоришь, его в Англии называют?

– Пятый битл.

– А это что за зверь такой?

– Шутите, Константин Иванович?

– А то! Ладно, запускай пленку дальше.

Сегодня на базе московского «Динамо» проходил совершенно фантастический кинопоказ. И если до этого дня Данила старался, как мог, чтобы избежать похода на сомнительные, с его точки зрения, сеансы, которые устраивались регулярно, чтобы разнообразить досуг футболистов, то нынешний вызвал самый живейший интерес со стороны Мельника. А что, разве можно сравнить древний, как дерьмо мамонта, черно-белый «шедевр» советского кинематографа «Свинарка и пастух» или «Волга-Волга»…смеетесь? А Валерка Маслов их по десятому кругу смотрит и жмурится от удовольствия. Честное слово, сам видел! И он ведь не один такой в команде, далеко не один. Так вот, о чем мы? А, да, слава советским разведчикам!

Ведь только благодаря их нечеловеческим усилия, дьявольской изворотливости и прочей запредельной джеймсбондовщине, в распоряжении тренерского штаба «Динамо» и команды мастеров в целом, с опозданием в какой-то жалкий месяц – по советским меркам это вообще пуля! – оказалась запись финального матча Кубка европейских чемпионов, в котором сошлись португальская «Бенфика» и английский «Манчестер Юнайтед». До этого в СССР в новостях демонстрировали лишь фрагменты этой встречи. И вот, полный вариант.