Твой дядя Миша

Апполонио. Ты так думаешь?

Вентура. Уверен!

Апполонио. Тем лучше!

Вентура. Да… но… сегодня уже надо знать своих…

Апполонио(нервно). Мне ты, черт возьми, можешь сказать правду? Это сегодня?

Вентура(глядя в глаза Апполонио, после долгой паузы утвердительно кивает головой, тихо). Сегодня…

Апполонио(испуган и ошеломлен; еле шепчет). Сегодня…

Вентура. А какая разница — сегодня или завтра?

Апполонио. Да… собственно говоря… (Окинув взглядом бар.) Черт возьми! Этот стеклянный горшок не очень надежное укрытие от пуль.

Вентура. Если отсюда не будет стрельбы, никто не тронет этот, как ты выразился, горшок… И никто не будет его обстреливать…

Апполонио(усмехается). Тут будет такая катавасия… Здесь у каждого мальчика и у каждой девочки кольты и автоматы… И все они мечтают, как бы пострелять…

Вентура(зло, забыв о том, что все эти «мальчики и девочки» — близкие родственники Апполонио). Эти мальчики и девочки сегодня же получат свое! Вояки!

Апполонио. Ты сошел с ума!

Вентура(успокаивающе). Твои племянники могут не отстреливаться… Это вовсе не обязательно… Они так тебя любят… так слушаются…

Апполонио. Здесь около ста бородачей, ты слыхал? А сколько безбородых! И все они мечтают о бородах…

Вентура. Чепуха! Все это капля в море!

Музыка прекратилась. Все устремились к стойке.

Толстяк(к Марсело). Почему вы не танцуете, Марсело?

Марсело(слегка улыбнувшись, пожал плечами). Не знаю… Говорят, не умею…

Толстяк(хохочет). Не может быть! Какой кубинец не умеет танцевать?

Марсело. Есть такие кубинцы!

Хосе(берет Альфу за талию, подсаживает на высокий табурет). Значит… утром едем в Гавану?

Альфа. В Гавану, Хосе! В Гавану!

Хосе(обнимает ее). Никто не умеет так сказать «Хосе», как ты, Альфа! Никто!

Альфа. И никто не говорит так «Альфа», как ты, Хосе! Будто у меня раньше было другое имя… совсем другое имя… Будто меня никто и не называл раньше Альфой…

Родригес. Эдуарте, боюсь, Хосе отнимет у тебя дочку…

Эдуарте. Не знаю, как Хосе, но мать я у него, ей-богу, отниму!

Тереза(хохочет). Все грозишься, Эдуарте… Уж который год!

Эдуарте. Тереза! Сегодня праздник… Самое подходящее время объявить о нашей свадьбе… И брат здесь… и гостей полно… И настроение свадебное… Что нам мешает?

Тереза. Ты что? Спятил? (Оглядывается.) Дети…

Эдуарте. Что — дети! Смотри, дети опередят нас… Тогда будет поздно, Тереза!

Виолета(глядя на мать и Эдуарте). Болтуны! Такие большие, а как дети…

Доносится шум пролетающего самолета. Все прислушиваются.

Молчание.

Эдуарте. Должно быть, пассажирский…

Вентура. Который час?

Гамильтон. Вы что? Уже собираетесь спать?

Вентура(растерянно). Нет… Я должен уехать…

Эдуарте. В такой поздний час? Куда, сеньор?

Вентура. У каждого свои дела…

Тереза(все прислушиваясь к гулу удаляющегося самолета). Да… должно быть, пассажирский…

Родригес. А может, и не пассажирский… Сегодня они бомбили завод «Аустралия»…

Тереза. Не дают спокойно жить. Ох, люди, люди!

Вентура. Как вы думаете, мистер Гамильтон, когда ваши нападут на нас?

Гамильтон(после паузы). Кто это — наши?

Вентура. Ваши? Конечно, американцы! Соединенные Штаты…

Гамильтон. Вы слишком примитивно судите, сеньор, о своих и чужих. Я не знаю, кто вы такой и кто для вас свои, кто чужие… Но у меня есть свои и в Штатах и на Кубе… И среди янки и среди кубинцев…

Тереза. Да… свои и чужие… Люди бывают хорошие и среди янки и среди кубинцев… Вот, например, сеньор Гамильтон… Простите, сеньор, я вас считаю совсем своим… как Родригеса… как Эдуарте… Я вас всех люблю! Но Кубу я люблю больше всего на свете… Простите меня, больше, чем всех вас… И думаю, что это для каждого так…

Марсело(мрачно). Нет, Тереза! Не для каждого…

Эдуарте. Разве те кубинцы, которые обучаются военному делу в Гватемале и штате Флориды, чтобы напасть на нашу революционную родину, любят Кубу? Черта с два!

Гамильтон. И может быть, сегодня ночью они уже плывут к берегам вашего острова…

Вентура(ошарашенный). Почему сегодня?

Марсело(мрачно). Может быть, сегодня. Может быть, через месяц… но обязательно нападут… Дьяволы!

Гамильтон(Вентуре). Вы этих кубинцев тоже считаете своими, сеньор?

Вентура(горячо, громко, чтобы все слышали). Как я могу считать своими врагов моей родины? Предателей Кубы? Я их всех по одиночке перестрелял бы! Пусть только сунутся— мы им покажем!

Хосе. Да, сеньор Вентура! Пусть только посмеют… Единственное, чего я боюсь, что они к нам сюда, на Сапата, не полезут… Найдут более удобное место! Если бы только они оказались здесь!