Твоя наследница

— Заказала-заказала, — кивает хитро, — даже два.

— Что? Не может быть! — выпаливает Амина, подозревая розыгрыш.

— Может, — отмахивается Юля, разворачивается и уходит в сторону столовой. — Сами виноваты. Нечего было оставлять меня одну, да еще на нервах. Вот теперь будете лопать.

— А мороженного сколько купила? — веселюсь на явную подначку моей девочки, забывая, что Амина о втором заказе пока не в курсе.

— А еще и мороженое будет? — тут же улавливает главное моя маленькая копия.

Боже, как же я счастлив, что ничего в поведении дочери не напоминает о пережитом недавно кошмаре.

Только поганый скунс все равно не отделается от наказания. Я хотел поехать к парням на базу сразу, как удостоверюсь, что Амина и Юля в порядке. Но сейчас понимаю, что ни фига подобного.

Пусть убогий сидит и ждет своего часа.

У меня семья дома. Мои девочки. А они важнее всего.

— Будет, и много, — горестно вздыхает Юля и на мою вопросительно приподнятую бровь поясняет, — Давид, прости, кажется, я битком забила твой холодильник.

— Ну и прекрасно! — реагирую, мысленно довольно потирая ладони, и спешу использовать шикарный шанс. — Теперь, пока не поможете мне все эти сладкие запасы уничтожить, я вас домой не отпущу.

— Что? Нет! — в глаза моей взрослой девочки мгновенно загорается красный свет паники, — нет, нет, нет. Давид, даже не думай. Это не…

— Папа, правда? Можно? Я согласна! — перебивает ее Амина.

Реакция дочери мне нравится намного больше.

— Конечно, можно, моё солнце. Даже нужно. Вот сейчас наедимся всего-всего и много-много, а потом пойдем еще один сюрприз смотреть.

— А какой? — хитрая лисичка обожает сюрпризы, это я уже понял.

— Твою комнату, — поизношу, ожидая всего чего угодно.

Знаю, что все-таки тороплюсь, но зачем тянуть, когда вот они, мои родные, тут со мной?

К дьяволу!

Не за чем!

Пора использоваться все шансы, все возможности на сто процентов.

— Комнату?

— Мою комнату?

Выпаливают практически хором один и тот же вопрос самые обожаемые девчонки на свете.

Я же решаю подогреть интерес: таинственно пожимаю плечами и, стараясь не рассмеяться, выдаю совсем не то, что они ожидают:

— Ой, что-то я тоже сильно проголодался.

* * *

— Почему ты мне ничего не сказал? — Алекс говорит спокойно, но я чувствую бушующую в нем злобу.

Не на меня, естественно, а на Зубкова.

Друг узнал обо всем постфактум, вот и примчался во вторник с утра пораньше прямо в офис. Вчера я все же оставил моих сокровищ ночевать в своем доме. Это оказалось делом несложным, тем более, Амина вырубилась практически сразу после ужина.

Нет, комнату она посмотреть успела, как и оценить ее плюсы, но потом все же сдалась и задремала прямо на новом зефирном диване в обнимку со своим рюкзаком-медведем.

Юля не захотела оставлять дочь одну и легла у нее, а не в гостевой по соседству. Может, побоялась, что кудряшка проснется ночью и испугается в не совсем знакомом месте, может, ради собственного понимания, что все напасти позади. Не суть важно. Я не стал возражать. Главное, они обе рядом, за стеной.

А утром мы втроем позавтракали и отвезли веселую и жизнерадостную Амину в детский сад, где старая заведующая уже во всю паковала личные вещи, освобождая занимаемую должность… по собственному желанию.

Еще через полчаса я высадил Юлю у салона, поцеловал и пожелал хорошего дня. Дома она оставаться не захотела.

— Зачем? — уточняю у Гроссо, возвращаясь к разговору. — Свою семью я могу защитить сам.

— Дав!

— Алекс!

Смотрим друг другу в глаза, и никто не желает отступать первым.

Нет, я конечно, понимаю побратима, он несколько лет единолично опекал Котовых, пока я, как идиот, тратил время на заколачивание капиталов. И буду всегда за это ему благодарен. Без шуток. Но теперь-то многое изменилось.

Я вернулся.

Ни на день, ни на год. Навсегда.

Я не пропаду, не уеду, не исчезну, не брошу свою семью. Не откажусь от них ни при каких условиях.

Поэтому я сам буду решать вопросы безопасности Юли и Амины. И уже решаю.

И побратиму придется это принять.

Отчитываться, даже перед ним, не стану. Не привык. Да и лишнее.

А вот помощь, если понадобится, попрошу. Я — не герой, и собственные силы рассчитывать умею.

Но тут тоже есть один важный момент: ЕСЛИ понадобится, и никак иначе.

Вчера все было под контролем, то самое «если» обошло стороной. И в будущем я приложу максимальные усилия, чтобы ничего не менялось.

— Извини, Дав. Ты в своем праве, но я тоже переживаю, — Гроссо все же отступает и откидывается на спинку кресла.

— Знаю, Ал, и понимаю. Но я справляюсь. И, пожалуйста, Соне ничего не говори. Здесь вопрос улажен полностью, так что не стоит и накалять без надобности.

— Улажен? Так быстро? Помощь точно не нужна? Я готов, ты же знаешь.

— Знаю, брат, и благодарен. Но с Владиком разрулю сам, как и с его корешами.

— Что надумал?

— Сегодня вечером отправлю его ценной бандеролью во Владивосток. К бывшим друзьям. И то, что он у них в свое время стащил, приложу.

— Шутишь?

— Нет. Совершено серьезен.

— А полиция?

— В курсе, и даже знают, где будет лежать товар. Точнее, в чем.

— Дав, ты хорошо подумал? У тебя проблем из-за порошка не будет? — Алекс серьезен, а вот я ухмыляюсь.

— У меня никаких, — отвечаю убежденно, — а вот Владику туго придется. Во всех отношениях туго.

Да, зря идиот Зубков думал, что я шучу, когда обещал засунуть ему в задницу то, что он прятал у Юли в салоне.

Я свои обещания выполняю. Полностью. И дословно.

Вот как говорю, так и делаю.

Глава 37

ДАВИД

Под предлогом, чтобы развеяться, вечером забираю Юлю с работы, и мы вместе едем за Аминой в сад, а потом в парк развлечений.

И вот там, в кабинке колеса обозрения, когда поднимаемся на самую высокую точку, я, держа своих девочек за руки, делаю им обеим предложение, от которого одна юная красотка мгновенно приходит в дикий восторг, а вторая начинает усердно отказываться, находя с десяток причин.