Ты будешь мой
Шрифт:
«Т-ты мог. Он-на же не называла т-твоё Истинное Имя, - я схватила его подбородок, заставляя смотреть на меня. – П-почему же н-не сделал?»
«Тогда я бы не смог смотреть в глаза моей госпоже», - совершенно серьёзно сказал фэйри.
Вот этого я действительно понять не могла. Но он говорил так, будто действительно в это верил – а я не могла смириться с тем, что не понимаю какого-то зверька и морскую девку. Меня это злило. И именно из-за этой злости я решила всё-таки пойти на рискованный, но весьма интересный ход.
Мы же играли с русалкой, да? Я сделаю вид, что верю её бескорыстию, но буду настороже. Поймаю её на горячем. А пока – даже интересно
А её фэйри… А с фэйри играть будет, мне казалось, даже интереснее.
«К-как т-тебя твоя г-госпожа называет?»
Фэйри равнодушно посмотрел на меня и отозвался:
«Сильвен».
Ах да, кажется, он уже называл мне это имя. Но, естественно, я забыла. Дурацкое имя. Сильвен – лесничок. Она б его ещё Пушком обозвала. Ну что взять с морской девки!
«Н-назначаю т-тебя м-моим сов-ветником, Сильвен, - зевнув, объявила я. – К об-бязанностям п-приступишь з-завтра».
«Может, лучше убьёшь? – тоскливо вздохнул фэйри. – Ну какой из м-меня советник великой туманной королевы?»
«Уб-бить я тебя всегда усп-пею, - фыркнула я, вставая. – Хочешь от-томстить матери? – фэйри молчал, поэтому пришлось объяснять: -У т-тебя б-будет прекрасная в-возможность. Зелёная к-королева соб-бирается уст-троить внеочередные п-переговоры, в честь чего у ст-тены Д-дугэла уже т-третий день отираются её м-маги. Я их к-конечно м-могу всех п-передушить, но без т-толку: З-зелёная к-королева отп-правит н-новых, а п-потом п-построит у м-моих ст-тен св-вой холм. Эт-то н-нужно решать п-политикой. П-помоги м-мне и от-томсти м-матери. И м-мы оба б-будем д-довольны».
Фэйри недоверчиво хмурился, пока я выталкивала из себя слова. А в конце и вовсе расхохотался. Но на этот раз я была уверена: не надо мной.
«За чт-то т-тебя, кстати, изгнали?» – вспомнила я.
Фэйри хихикнул и выпалил:
«За то, что советы давал».
Секунду мы смотрели друг на друга, потом я не выдержала и тоже рассмеялась.
«Н-ну в-вот, значит, оп-пыт есть».
«Говорю же, королева, лучше убей».
«Об-бойдёшься», - фыркнула я.
«Благополучие Арин будет зависеть от меня, так?» – зачем-то спросил фэйри, когда я отдавала приказ тюремщику освободить его. И страже – отвести в бывшие покои Рэвина.
«К-конечно, - я поймала внимательный и опять напомнивший мне Зелёную королеву взгляд. – Н-не разочаруй м-меня, зверёк».
***
Илва
Русалка олицетворяла прекрасную доступную деву – этакая несчастная в беде, спасите-помогите. Мои стражники косились на неё странно, и даже лекарь кружил как курица-наседка – не смотри, что скоро песок сыплется, а всё туда же.
Честно говоря, меня удивляло не это – а выражение бесконечной скуки на русалочьем прекрасном личике. Она морщилась, когда капитан моей стражи словно бы случайно уронил на кровать фиалки, с которыми зачем-то пришёл в мои покои. Гвардейцы сошли с ума, даже прислуга сама не своя, а русалка таращилась на меня, улыбалась мне – будто чувствовала, что я единственная в комнате (а может, и во дворце), на кого её чары не действуют.
Когда лекарь вместе с гвардейцами ушли, русалка попробовал встать. Получилось у неё примерно как у меня поутру – только ноги её не просто не держали, а ещё и болели. Иначе зачем такую рожицу состроила?
«Чт-то у
т-тебя с ногами?» – мрачно поинтересовалась я. Снова звать ей лекаря?«Ничего», - русалка упала обратно на кровать и, улыбаясь, принялась массировать колени. Хм, а может, это такой фокус? Мама тоже в обморок на руки своих гвардейцев падала, когда её фэйри сильно доставали. Проблему это не решало, но как мужчины умилялись…
«Я п-позову лекаря?»
«Ваше Величество, не нужно, - русалка улыбнулась, и её улыбка, и взгляд так сильно напомнили Рэяна, что грудь сдавило от боли.
– Ваш лекарь великолепен, но даже он мне не поможет. Простите, но вместо ног у меня должен быть хвост. И когда его разделяют на эти… подпорки, он болит».
А… Выходит, её и без меня пытают. А хорошо держится, девка. А играет как! Ах, не надо, мне ничто не поможет, ах…
В дверь снова поскреблись, и мгновение спустя внесли завтрак. Я наблюдала, как, поймав улыбку русалки, расцвёл, прямо-таки засветился мальчишка-паж. И, когда он ушёл, не выдержала:
«К-как т-ты это д-делаешь? Т-тебя все любят. К-как т-ты это делаешь?»
Русалка весело глянула на меня.
«Я им улыбаюсь, Ваше Величество».
Угу. А я на них кричу. Заикаюсь. А, да. И угрожаю убить.
«Туманная королева, люди не будут вас любить по приказу», - сказал мне утром её фэйри, Сильвен. Как будто мне так нужно, чтобы меня любили. Я просто хочу знать, как у других это получается.
Да и сколько я Рэяну ни улыбалась, а он всё равно эту мымру хвостатую выбрал… Впрочем, его можно понять. Вон я какая – уж зеркало-то мне не лжёт. Будь я на месте инесского принца, тоже бы в красавицу-русалку влюбилась.
Русалка возникла в зеркале рядом со мной, словно издеваясь. Сверкнула глазищами.
«Улыбнитесь, госпожа. Вот увидите, как это красиво».
Я скривила губы.
«См-меёшься н-надо мной?»
«И в мыслях не было, Ваше Величество».
Она стояла рядом – живое воплощение всего, что мне хотелось. Красота. Жизнерадостность. Любовь.
А ведь она умрёт скоро – подумалось мне. И она это знает, не может не знать.
Силу я уважала всегда, и даже сейчас, не смогла не признать – сила духа морской девки меня восхитила. Пусть она знает какое-то заклинание, которое поможет ей выжить, она не может быть уверена наверняка, что оно сработает. Значит, должна бояться.
Испуганной русалка не выглядела.
«Т-ты очень красивая», - пробормотала я, глядя в зеркало на наши отражения.
Русалка улыбнулась.
«Не очень. У меня рыбий хвост, и чешуя вместо кожи. Серьёзно, вы же сами видели».
Я усмехнулась. Да уж, а у меня мешки под глазами. И всё равно, несмотря на твои хвост с чешуёй Рэян предпочёл тебя.
***
Арин
– Ваше Величество, меня восхищает ваша тюрьма. Честно. А почему вы отсюда мышей выгнали? Им же тоже надо где-то жить, - я болтаю без остановки – просто чтобы заполнить тишину.
Королева как обычно неразговорчива. Мы с ней – забавная парочка. Обе поскальзываемся на крутых ступеньках. Обе путаемся в юбках (я с непривычки; Илва, похоже, по привычке). И я болтаю без умолку, а она молча, целеустремлённо ведёт меня всё дальше по тёмным коридорам. За нами стелется туман – как всегда вокруг королевы. Я нет-нет, но пытаюсь его погладить, но он ускользает, окутывает Илву. Верный.
– Т-то есть я д-должна люб-бить всех, т-тогда и м-меня любить будут? – королева останавливается перед тёмной камерой. – Чт-то, и предателей т-тоже?