Везде холера, всюду карантины,И отпущенья вскорости не жди.А перед ним пространные картиныИ в скудных окнах долгие дожди.Но почему-то сны его воздушны,И словно в детстве – бормотанье, вздор.И почему-то рифмы простодушны,И мысль ему любая не в укор.Какая мудрость в каждом сочлененьеСогласной с гласной! Есть ли в том корысть!И кто придумал это сочиненье!Какая это радость – перья грызть!Быть, хоть ненадолго, с собой в согласьеИ поражаться своему уму!Кому б прочесть – Анисье иль Настасье?Ей-богу, Пушкин, все равно кому!И зa полночь пиши, и спи за полдень,И будь счастлив, и бормочи во сне!Благодаренье Богу – ты свободен —В России, в Болдине, в карантине…1961
Сороковые
Сороковые,
роковые,Военные и фронтовые,Где извещенья похоронныеИ перестуки эшелонные.Гудят накатанные рельсы.Просторно. Холодно. Высоко.И погорельцы, погорельцыКочуют с запада к востоку…А это я на полустанкеВ своей замурзанной ушанке,Где звездочка не уставная,А вырезанная из банки.Да, это я на белом свете,Худой, веселый и задорный.И у меня табак в кисете,И у меня мундштук наборный.И я с девчонкой балагурю,И больше нужного хромаю,И пайку надвое ломаю,И все на свете понимаю.Как это было! Как совпало —Война, беда, мечта и юность!И это все в меня запалоИ лишь потом во мне очнулось!..Сороковые, роковые,Свинцовые, пороховые…Война гуляет по России,А мы такие молодые!1961
Слава богу! Слава богу!
С(ергею) Б(орисовичу) Ф(огельсону)
Слава богу! Слава богу!Что я знал беду и тревогу!Слава богу, слава богу —Было круто, а не отлого!Слава богу!Ведь все, что было,Все, что было, – было со мною.И война меня не убила,Не убила пулей шальною.Не по крови и не по гноюЯ судил о нашей эпохе.Все, что было, – было со мною,А иным доставались крохи!Я судил по людям, по душам,И по правде, и по замаху.Мы хотели, чтоб было лучше,Потому и не знали страху.Потому пробитое знамяС каждым годом для нас дороже.Хорошо, что случилось с нами,А не с теми, кто помоложе.1961
Перебирая наши даты
Перебирая наши даты,Я обращаюсь к тем ребятам,Что в сорок первом шли в солдатыИ в гуманисты в сорок пятом.А гуманизм не просто термин,К тому же, говорят, абстрактный.Я обращаюсь вновь к потерям,Они трудны и невозвратны.Я вспоминаю Павла, Мишу,Илью, Бориса, Николая.Я сам теперь от них завишу,Того порою не желая.Они шумели буйным лесом,В них были вера и доверье.А их повыбило железом,И леса нет – одни деревья.И вроде день у нас погожий,И вроде ветер тянет к лету…Аукаемся мы с Сережей,Но леса нет, и эха нету.А я все слышу, слышу, слышу,Их голоса припоминая…Я говорю про Павла, Мишу,Илью, Бориса, Николая.1961
Слова
Красиво падала листва,Красиво плыли пароходы.Стояли ясные погоды,И праздничные торжестваСправлял сентябрь первоначальный,Задумчивый, но не печальный.И понял я, что в мире нетЗатертых слов или явлений.Их существо до самых недрВзрывает потрясенный гений.И ветер необыкновенней,Когда он ветер, а не ветр.Люблю обычные слова,Как неизведанные страны.Они понятны лишь сперва,Потом значенья их туманны.Их протирают, как стекло,И в этом наше ремесло.1961
Готовьте себя к небывалым задачам
Готовьте себя к небывалым задачам,Но также готовьте себя к неудачам —Не только к полетам, но также к паденьям,И к бденьям суровым, и к ранам кровавым,И к мыслям жестоким, и к здравым сужденьям.Готовьте себя к небывалым задачам,Без этих задач ничего мы не значим,Без этих задач мы немногого стоим.Но только не путайте молнию с громом,Звезду – с метеором и лес – с сухостоем.И вы различайте, где ум и где разум.Готовьте себя к небывалым свершеньям,Но только не путайте уголь с алмазом,Служенье – со службой и долг – с одолженьем.1961?
Хочется мирного мира
Хочется мирного мираИ счастливого счастья,Чтобы ничто не томило,Чтобы грустилось не часто.Хочется
синего небаИ зеленого леса,Хочется белого снега,Яркого желтого лета.Хочется, чтоб отвечалоВсе своему назначенью:Чтоб начиналось с начала,Вовремя шло к завершенью.Хочется шуток и смехаГде-нибудь в шумном скопище.Хочется и успеха,Но на хорошем поприще.Июль 1961
Захотелось мудрым землянам
Захотелось мудрым землянамРаспрощаться с домом зеленым,Побродить по нездешним лонам,По иным морям-океанам.И откуда такое желанье?Почему со времен ДедалаРвутся в небо наши земляне,Неужели земли им мало?Но птенцы готовятся летомК их осенним большим перелетам.Так нас тянет к дальним планетам,К безначальным тянет высотам.Кличет осень из синих далей,Осыпаются листья клена…От великих наших печалейЗвезды манят нас с небосклона.Бурой, желтой, красной метельюЗакружились жухлые листья…От великих наших веселийМанят нас надзвездные выси.Журавли курлычут. По далямОплывают сосны, как свечи.И, раскрыв глаза, упадаем,Упадаем небу навстречу.1961
Вдохновенье
Жду, как заваленный в забое,Что стих пробьется в жизнь мою.Бью в это темное, рябое,В слепое, в каменное бью.Прислушиваюсь: не слыхать ли,Что пробивается ко мне.Но это только капли, каплиСкользят по каменной стене.Жду, как заваленный в забое,Долблю железную руду,Не пробивается ль живоеНавстречу моему труду?..Жду исступленно и устало,Бью в камень медленно и зло…О, только бы оно пришло!О, только бы не опоздало!Сентябрь 1961
Дом-музей
Потомков ропот восхищенный,
Блаженной славы Парфенон!
Из старого поэта
…производит глубокое…
Из книги отзывов
Заходите, пожалуйста. ЭтоСтол поэта. Кушетка поэта.Книжный шкаф. Умывальник. Кровать.Это штора – окно прикрывать.Вот любимое кресло. ПокойныйБыл ценителем жизни спокойной.Это вот безымянный портрет.Здесь поэту четырнадцать лет.Почему-то он сделан брюнетом.(Все ученые спорят об этом.)Вот позднейший портрет – удалой.Он писал тогда оду «Долой»И был сослан за это в Калугу.Вот сюртук его с рваной полой —След дуэли. Пейзаж «Под скалой».Вот начало «Послания к другу».Вот письмо: «Припадаю к стопам…»Вот ответ: «Разрешаю вернуться…»Вот поэта любимое блюдце,А вот это любимый стакан.Завитушки и пробы пера.Варианты поэмы «Ура!»И гравюра: «Врученье медали».Повидали? Отправимся дале.Годы странствий. Венеция. Рим.Дневники. Замечанья. Тетрадки.Вот блестящий ответ на нападкиИ статья «Почему мы дурим».Вы устали? Уж скоро конец.Вот поэта лавровый венец —Им он был удостоен в Тулузе.Этот выцветший дагерротип —Лысый, старенький, в бархатной блузе —Был последним. Потом он погиб.Здесь он умер. На том канапе,Перед тем прошептал изреченьеНепонятное: «Хочется пе…»То ли песен? А то ли печенья?Кто узнает, чего он хотел,Этот старый поэт перед гробом!Смерть поэта – последний раздел.Не толпитесь перед гардеробом…Октябрь 1961
Если вычеркнуть войну
Если вычеркнуть войну,Что останется? Не густо.Небогатое искусствоБередить свою вину.Что еще? Самообман,Позже ставший формой страха.Мудрость, что своя рубахаБлиже к телу. И туман.Нет, не вычеркнуть войну,Ведь она для поколенья —Что-то вроде искупленьяЗа себя и за страну.Правота ее начал,Быт жестокий и спартанский,Как бы доблестью гражданскойНас невольно отмечал.Если спросят нас юнцы,Как мы жили, чем мы жили,Мы помалкиваем илиКажем раны и рубцы.Словно может нас спастиОт стыда и от досадыПравота одной десятой,Низость прочих девяти.Ведь из наших сорокаБыло лишь четыре года,Где нежданная свободаНам, как смерть, была сладка…Октябрь 1961