Ты придёшь ко мне во сне
Шрифт:
«О господи… Сейчас. Он сейчас скажет, и пути назад уже не будет».
– С большой радостью я спешу поздравить с помолвкой…
Договорить он не успел.
Воздух в центре оранжереи внезапно заклубился чёрным дымом, и засверкали искры. Народ ахнул и отступил, взвизгнули почтенные леди, кое-кто даже рухнул в обморок.
– Что это значит? – грозно рыкнул Император, явно не привыкший, что его прерывают.
Дым исчез, а Нейт остался. Бледный, едва стоящий на ногах, в чёрных брюках и расстёгнутой белоснежной рубашке, в вырезе которой виднелись бинты. Я дёрнулась к нему, хотела поддержать,
– Мария у меня, – зло выдохнул он мне на ухо, и я поникла, признавая поражение.
– Всем доброго дня. Я не опоздал? – Шейн улыбнулся и внимательно осмотрел присутствующих.
Его цепкий взгляд остановился на нас, и лицо стало каким-то хищным и злым. Как много мне хотелось ему сказать, но я не могла.
– Шейн? А мне сказали, что ты едва дышишь, – произнёс Седриан с усмешкой, отставляя бокал в сторону. Объявление откладывалось.
– Они несколько преувеличивали моё физическое состояние, Ваше Величество, – поклонился мужчина Императору. – Мне сообщили, что тут вроде как намечается помолвка. Я просто не мог остаться в стороне. Особенно, если учесть, что леди Леандра уже обещана другому.
Снова шепотки, изумлённый вздох и сотня любопытных взглядов, сосредоточенных лишь на мне.
Господи, что он творит?
– Ложь! – прорычал Эндор.
Нейт улыбнулся и вновь взглянул на меня.
– Аэльти Муэро кунто фейрэа, Лея, – произнёс Шейн тихо, но отчётливо.
Я не понимала, что это значит и чего он ждёт сейчас. Эндор неожиданно дёрнулся назад, отпуская меня.
А потом…
Бокал выскользнул из ослабевших рук, разбиваясь на десятки осколков, и капли вина попали на подол платья.
Я задыхалась. Будто что-то скользкое и противное сползло с меня, оставляя беззащитной и такой одинокой. Как шкура, которую сняли, оголяя нервы, чувства, мысли.
Чувства… это словно удар под дых – резкий, стремительный и болезненный. Так больно, что я не могла больше держаться и осела, опираясь руками о землю.
Любовь… любовь… любовь…
Разве может любовь причинять такую боль?
Но чувства разрывали меня изнутри, заполняя каждый миллиметр тела, каждую пору, каждую каплю крови. Всю мою сущность. От начала до конца.
О господи! Как же я жила раньше? Как существовала, разговаривала и дышала без него? Разве такое возможно? Нет, я не могу так больше, не хочу жить без него.
– Леандра? Леандра, что с тобой?
Чужой голос, неправильный. Он раздражал проснувшиеся чувства, вызывая гнев и ненависть.
– Лея…
Я вздрогнула всем телом.
Это он! Я точно знаю, что ОН. Тот, кого я ждала всё это время.
Дрогнула и медленно поднялась с колен, смотря туда, где в невероятном серебряном переливающемся свете стояла моя любовь и моя жизнь.
– Лея…
Я не могла сделать шаг, замирая от звука его голоса и от нежности во взгляде. На меня никто никогда так не смотрел. И только он имеет право…
– Нейт, – имя сорвалось с моих губ хриплым стоном, в котором была излита вся моя любовь и тоска.
Меня кто-то вновь пытался удержать, я чувствовала боль от жёстких прикосновений.
Пустите! Пустите меня! Мне же надо
туда, к нему, прямо сейчас. Иначе я просто не выдержу этих чувств и сойду с ума. И так с трудом удаётся их держать в узде, не позволяя вырваться.– Леандра, не смей!
Но я не слышала его и смотрела только на Нейта.
– Лея, иди ко мне, – мужчина протянул ко мне руки.
Идти? Нет! Бежать, лететь… сейчас!
Я вырвалась и побежала, чтобы замереть в его крепких объятьях и вспыхнуть сотней огней. Чувства бурлили в крови, подобно пузырькам шампанского, и мне хотелось смеяться и танцевать.
Когда фейерверк затих и вернулась способность нормально дышать, я начала приходить в себя.
Мы стояли, крепко обнявшись, последи оранжереи, на глазах сотни гостей и самого императора. И меня это совершенно не смущало. Так и должно быть. И пусть весь мир катится к чёрту. Руки Нейта обнимали меня и прижимали к себе, а я спрятала лицо у него на груди и беззвучно плакала.
– Всё хорошо, малыш. Сейчас отпустит, – прошептал на ухо самый дорогой голос на свете. – В первый раз всегда так больно.
– Господа! – сквозь туман счастья и эйфории раздался довольный голос Императора. – Поздравляю! Мы только что стали свидетелями редчайшего явления. Обретение рунердом своей избранницы.
– Но это ложь! – злобно закричал Эндор, и хрупкое счастье дало трещину. – Фикция! И муляж! Она не может быть его избранницей!
– Всё будет хорошо, – вновь прошептал Нейт.
Я покачала головой и так же тихо ответила, окончательно придя в себя:
– Машка. У него Машка… он убьёт её.
Счастье рассыпалось в прах, появилось знакомое чувство апатии и страха, которое давило на плечи. И мысли были под стать этому паническому состоянию.
«У нас не получится. Всё зря. Я так только убью Машку… что же я творю».
А сердце разрывалось от любви. Настоящей, искренней и такой реальной!
От этого острого конфликта между сердцем и разумом подкосились ноги.
– Лея? – Нейт успел меня подхватить, не давая упасть и обеспокоенно заглядывая в глаза. – Что с тобой?
– Я не могу, – просипела в ответ.
Взгляд серо-голубых глаз внезапно стал цепким и очень внимательным.
– Отпустите её, Шейн. Всем давно ясно и понятно, что это всего лишь ваша игра, – продолжал Эндор. – Совсем отчаялись найти избранницу и решили получить драконицу. Но она моя! Не так ли, Леандра?
В голове словно что-то щелкнуло, и стало еще сложнее.
– Стой на месте, Стаут, иначе я за себя не отвечаю, – отрезал Нейт, продолжая смотреть мне в глаза и чувствуя, как меняется моё состояние, как борются внутри противоречивые чувства и эмоции. – Лея, смотри на меня. Что они с тобой сделали? И как?
– Не понимаю, – прошептала я, но взгляда не отвела. Мне так было легче, действительно легче.
– Зелья на тебя не действуют, ты дракон, но тогда как?
– Шейн, что происходит? – это уже Император.
И был самым наглым образом проигнорирован. Меня затягивало в омут глаз любимого мужчины. Постепенно боль уходила, возвращалось чувство покоя, но на макушке продолжало неприятно свербеть.
– Где? – сразу прорычал Нейт. – Где оно?
– Что? – испуганно прошептала я.
– Где больно?