Ты умрешь следующей

Комната Дэды выглядела пустой и безупречной, как и она сама. Собрать ее чемодан оказалось крайне просто, потому что Дэда никогда не брала лишних вещей, и у нее к тому же для всякой вещи существовало свое место. Аманда хорошо понимала Дэду и Марию-Луизу тоже.

Джованну нет. Джованна оставалась такой же непонятной, как и в лицее, непонятным был и мотив, по которому она приехала на эту встречу, а еще больше неясно, почему она сбежала раньше времени. Аманде вспомнилась запачканная кровью сережка от пирсинга, но она отбросила эту беспокойную мысль. Объяснений было множество, самое очевидное: возможно, Джованна потеряла сережку и не смогла потом найти. Зачем об этом беспокоиться?

Аманда позвонит Джованне, как только вернется домой, и они договорятся о встрече.

Ей понравилась идея, что найдется повод вновь увидеть Джованну. Они поболтают, Аманда попросит ее рассказать о своей немного необычной, не такой, как у других, жизни.

Аманда вспомнила о том неприятном обвинении, что высказала ей Джованна днем накануне. Что это было? Просто нездоровое любопытство?

Она постаралась заглянуть в себя и, по возможности, быть честной с самой собой. Да нет, речь шла не об этом, хотя она и смотрела на Джованну с интересом, который испытывают к исследователю, нашедшему неожиданные и оригинальные решения каких-либо проблем.

«Мужчины …Мы никогда, ни за что не освободимся от них», — подумала Аманда, укладывая в чемодан Дэды фотографию ее детей и мужа, которого она, очевидно, очень хотела привезти с собой даже на этот уик-энд.

И тут же вспомнила Стефано.

Стефано.

Странно, как это она даже на мгновение не подумала о Стефано, начиная с того утра, даже скорее со вчерашнего дня.

Аманда на секунду попробовала представить его лицо, но тут же раскаялась в этом, потому что сразу на нее накатила волна угрызений совести.

Она не знала, где и когда ошиблась, возможно, еще в самом начале своего жизненного пути. Но сейчас у нее было то, что она заслужила.

Аманда столько времени убегала от этой простой истины и теперь охотно поговорила бы об этом с кем-нибудь из подруг, может, именно с Джованной, если бы она сейчас находилась здесь.

Аманда исследовала ванную комнату, собрала безделушки Дэды в ее косметичку. Сколько всякой всячины использовала эта женщина!

Она прочитала понимание и интерес в глазах Джованны, когда рассказывала ей легенду о девочках, убитых на этой вилле, но потом пришла Мария-Луиза, а позже не нашлось вообще времени о чем-либо поговорить…

При встрече она рассказала бы ей конец этой ужасной истории.

…Мужчины медленно двигались по кровавым следам, туда, откуда шел запах смерти, пока не обнаружили растерзанных дичайшим образом девушек. Тела их были расчленены, но собраны с аккуратной тщательностью, как в игре «собери картинку», только вместо пазлов — искромсанные куски тел, повсюду пятна крови.

Тела лежали по всему подземному ходу, и мужчины прошли много десятков метров, пока не обнаружили последнюю голову.

А она? Она все собрала?

Аманда в последний раз обвела взглядом комнату, чтобы проверить, не забыла ли чего-нибудь.

Туннель, а не подвальные помещения. Она сказала Джованне, что тела находились в подвальных помещениях, но это было неверно. Аманда видела перед глазами страницу открытой книги, перечитывала строки, будто бы они были написаны в воздухе: «В подвальных помещениях они обнаружили следы от убийства и пыток, но не тела. Тогда мужчины поднялись до тайной двери, ведущей в подземный туннель. За дверью они увидели картину более жуткую, чем представляли».

Выходя из комнаты Джованны, Аманда закрыла за собой дверь.

Кто знает, где находится дверь, ведущая в этот зловещий подземный туннель?

Несколько мелких незначительных эпизодов, перенос встреч на другое время или отказ от приглашений, иногда в последний момент.

Выпьешь со мной кофе? Нет, спасибо, я уже убегаю, в другой раз. Вот такие вещи.

Естественно, совсем ничего не значащие.

Но не для тебя.

Собранный багаж стоял рядом с входом.

Подруги втроем сидели в гостиной и молчали.

Семь вечера миновало. У Аманды стали побаливать мускулы на шее. Ей казалось, что она уже несколько часов сидит неподвижно, прислушиваясь, не слышно ли подъезжающей машины.

Ожидание, беспокойство, некое странное смирение — на лицах Лючии и Тутти.

Аманда видела, как они напряжены.

Машина не приедет. Это все понимали, но ни одна из них не хотела произносить это первой.

Они останутся здесь навсегда, станут узниками этого ужасного дома, как служанки много лет назад.

Аманда чувствовала, что находится на грани истерики, беспокойство душило ее, хотя она осознавала, что сидит неподвижно. Ей казалось, что она умирает, более того, уже умерла, и это, что очень странно, помогло ей заговорить.

— Микроавтобус заказывала Пьера. Верно?

— Да, — мрачно подтвердила Лючия, — во всяком случае, как мне известно.

— Хочешь сказать, что, возможно, это не так? — спросила Тутти. Ее голос казался неуверенным, почти детским и на Аманду подействовал раздражающе.

— Я хочу сказать, что мы ничего не знаем! — взорвалась Лючия.

Голос Лючии, каким ответила Тутти, Аманде тоже показался неприятным.

— Ты нам сказала, что разговаривала с Пьерой? Совсем недавно, если я не ошибаюсь.

— А как бы я это могла сделать? Ее же здесь нет! — плаксиво ответила Тутти.

— Вот именно. Значит, мы ничего не знаем. Не знаем, почему Пьера не приехала и почему Дэда, Джованна и Мария-Луиза исчезли или почему водителя, который должен был заехать за нами, до сих пор нет. Мы даже не знаем, что еще может произойти. Мы заперты в ловушке, в этом кошмарном нелепом доме, даже не предполагая почему! — сказала Лючия и откинулась на спинку кресла, раскрасневшись от гнева.

Тутти же, наоборот, стала бледной как полотно.

— Не говори так, — прошептала она, — ты меня пугаешь.

— Наверное, это и к лучшему, что ты начинаешь бояться. Потому что сейчас я действительно не понимаю, что происходит.

— Может, это все шутки Пьеры… — попыталась выдвинуть предположение Тутти.

— Ты так считаешь? А мне она никогда не казалась человеком, у которого буйная фантазия. Тебе и вправду это кажется делом ее рук?

— Лючия, возможно, ты все слишком драматизируешь, — встряла Аманда и крепко сжала сережку Джованны, лежащую в кармане брюк.