Ты ждала меня, Заруна?

– Чего ты, глупышка? – приглушенно шептал мне на ухо. – Ничего же не произошло… Ты увидела лишь малую часть того, что могла бы… Чего ты?

Я лишь прерывисто всхлипывала, не в состоянии что-либо сказать. Минут через пять я пришла в себя и попыталась освободиться из его объятий, но он не отпускал.

– Лахрет, я все. Больше не буду плакать. Ты можешь отпустить меня, - вытирая остатки слез со щеки, прохрипела я.

– Может, еще так постоим? Мне так хорошо, когда я тебя обнимаю… - я слышала, как бьется его сердце. – И мало того… я… - он сбился и неожиданно спустился передо мной на колени.

– Что ты делаешь?!! Встань немедленно!

– испугалась я, пытаясь вытянуть его наверх, тщетно.

– Я хочу молить тебя стать моей женой… - он уперся лбом в мое бедро.

– Лахрет, немедленно встань! Что ты делаешь?!!! – я потеряла дар речи. Мозг не мог сложить до едина пазлы, рассыпанные Лахретом. – О чем ты вообще говоришь?

Так вот как мужчины просят выйти женщин за них замуж! Я не могла найти себе места от смущения, захотелось сквозь землю провалиться. Голова закружилась от стремительности событий. То тебе долго ничего, то сразу все! Что за жизнь? Как же все-таки неловко, когда перед тобой на коленях стоит такой человек. Он выглядел сейчас таким беспомощным и слабым. Он словно молил о милости. Мурашки побежали по ногам до пят.

– Я не поднимусь, пока ты не дашь мне ответа, - ответил он, не смея поднимать глаз.

Я согнула колени и стала на его уровень, заглянув в его полные любви глаза. Ведь именно так, думаю, смотрят мужчины в глаза любимой женщины. Пальцами я коснулась его скул, носа, губ, подбородка, рассматривая каждый изгиб его выразительного, мужественного лица. Выйти за него замуж? Я знала Лахрета около трех месяцев, из которых два он провел вдали от меня. Какой он человек? Каким он будет мужем? Смогу ли я уважать его и дальше? Мне так хотелось быть уверенной, что смогу стать для него той, что придаст сил, не подкосит ровно стоящих ног, той, к которой он будет спешить домой с трудной работы… Ответ я дала не сразу:

– Хорошо.

Медленно, словно с запозданием, будто до него не сразу дошло, он расплылся в широкой улыбке. Вскочил на ноги, подхватив меня под бедра и подняв над собой.

– Лана! Ланочка! Милая!!! – только и смог он ответить.

Но как часто бывает, влюбленных не вовремя перебивают. Зазвонил Лахретов коммуникатор. Он неохотно поставил меня на пол, не отпуская из объятий, и ответил на звонок. Звонил Наран. Лахрет со вздохом ответил, словно его оторвали от жизненно важного дела:

– Да. Мы сейчас будем, - и сразу отключился.

Нас ждут. Ясное дело. Мы уже давно сообщили, что едем. Уже двадцать минут едем. Когда дверь открылась на этаже библиотеки, перед нами предстал опершийся спиной о стену и скрестивший на груди руки куратор. Мы стояли с Лахретом рядом на небольшом расстоянии. Увидев меня, Наран удивленно поднял брови. Он явно не ожидал меня сейчас увидеть. Кого угодно, но не меня. Однако, когда Лахрет взял меня за руку и вывел из лифта, к выражению изумления куратора прибавился и раскрытый рот. Давно я не видела такого шокированного выражения лица. Я попыталась вырвать руку из крепкой хватки Лахрета, да напрасно. Единственное, что я смогла сделать – это опустить очи. Возникла драматичная пауза. Закончил ее Лахрет:

– Я говорил о ней. Она со мной.

Наран захлопнул рот и нахмурился с подозрением зыркнув на меня. В чем он меня подозревает? Тот прокашлялся, рассматривая наши с Лахретом руки, словно хотел найти там ответ на причину их соединения, и, наконец, ожил:

– Ты хотел что-то мне сообщить?

Лахрет, молча, достал из кармана найденный мною медальон и протянул его другу. Тот с вопросительным взглядом принял его.

– Что это? – как он напомнил мне реакцию Лахрета, когда я ему дала этот предмет!

Лахрет глазами велел ему посмотреть. Наран пожал плечами и поднес к лицу. Как и следовало ожидать, лицо его виртуозно вытянулось в изумлении.

– Что… где?! – глаза куратора приняли форму блюдец.

– Его нашла сегодня утром Лана здесь в библиотеке.

Наран с подозрение сощурился. В его глазах читалось недоверие.

– Она знает, - коротко продолжил Лахрет, но Наран все понял, и от этого выражение недоверия переросло в недоумение и сомнения.

Его мысли и читать не надо, все и так понятно без слов. Или просто я уже его так хорошо изучила? Лахрет же посмотрел на меня и попросил:

– Покажи нам, где ты нашла его.

Я все-таки высмыкнула руку и повернулась ко входу в зал хранилища. Там я направилась безошибочно к тому месту, где сегодня мы с Забавой обнаружили в стене пустоту, и я наворотила беспорядок. Там уже все было убрано. Прямой наводкой я подошла к месту, откуда изъяла медальон и указала пальцем двум мужчинам, следовавшим в полном молчании за мной. Не знаю, говорили ли они между собой мысленно, что вероятнее всего, но лицо Нарана стало спокойней и мягче.

– Здесь, - сопроводила я свой жест.

Наран огляделся вокруг, и я сразу поняла, что он признал то место, где сегодня меня обнаружил.

– Значит, на самом деле вам здесь нужна была не книга… - протянул куратор.

– Простите меня, пожалуйста, что я не сказала сразу. Я испугалась, - и я робко опустила глазки. Ну, не убьет же он меня?

– Я вас не виню, не переживайте, - покачал он головой. Надо же какая перемена! С чего это вдруг? – Лучше покажите, где вы нашли его, - он специально не называл предмет, секретничал.

Я снова указала на плоскую несущую стилажа. Но там ничего видно не было. Мне нужно было высвободить его, как утром, чтобы они поняли. Я приблизилась к нему и принялась близко изучать секретное место. Виднее не стало. Все как и везде. Пришлось напрячь мозги. Что я делала, чтобы панель выдвинулась? Так, я хлопнула по нему в сердцах. Тогда я повторила этот жест. Ничего. Все осталось как прежде. Что не так? Я снова хлопнула его, но воз и ныне там. Я хмыкнула и разогнала руку, чтобы окончательно добить ее о стилаж. Ее поймал Лахрет и предупредил, чтобы я себя не калечила. Я хныкнула:

– Я, правда, ударила по этому месту и пластина сразу же выдвинулась!

Наран крякнул что-то и скрестил на груди руки. О! Новая поза у него появилась, а то руки все назад да назад! Я обижено покосилась на его звук. Он не хотел мне верить. Но Лахрет верил.

– Лана, вспомни, может ты до этого что-то сделала? – опуская мою руку вдоль моего тела, спросил он.

– Не помню, - я обречено состроила бровки домиком, повернувшись к стилажу. – Я перед этим поскидывала все книги на пол.