Тыл-фронт

Киоси вышел из гаража и направился к тюремному бараку, за которым был плац для строевых занятий. Остановившись за углом барака, шофер с любопытством стал смотреть: На плацу были установлены три манекена в красноармейской форме. Около каждого из них стоял солдат с длинным шестом, к концу которого была прикреплена шарообразная сумка с опилками. Обучавшиеся по очереди подбегали к манекенам, отражали прикладом удар шеста и наносили укол.

— Выше колоть! Выше! — кричал Икари. — Русские солдаты высокие. Разве так колют, скотина? — Икари вырвал у низенького сухого стрелка винтовку и оттолкнул его в сторону. — Всем смотреть на меня! — выкрикнул он.

Капитан быстро подбежал к манекену, резко отразил выброшенный на него шест и с силой вогнал штык в грудь манекена.

— Вот так нужно колоть русских! — самодовольно заявил он и возвратил винтовку солдату. — Понял?

— Так точно, господин капитан!

— Повтори!

Солдат разбежался, отбил шест, что есть силы всадил штык в манекен, но выдернуть обратно уже не смог: штык крепко засел в столбе, на котором держалась двойная фанера. Икари, рассердившись, принялся стегать солдата хлыстом.

Через час Икари начал проверять стрельбу по силуэтам. В шестистах метрах появлялось и медленно двигалось изображение советского бойца. После попадания изображение исчезало. Всего чаще силуэты пропадали после первого выстрела, реже после второго и совсем редко после третьего.

«Здесь собраны лучшие стрелки», — сделал вывод Киоси и помрачнел. Но потом, вспомнив о шутке русских, он улыбнулся. После того, как один снайпер «расстрелял» выставленное русскими солдатами чучело, майор Танака объявил ему благодарность. А когда через несколько дней на сопках появились всяких размеров фигуры, майор Танака объявил тревогу и в течение половины дня лично руководил «боем». В Новоселовке поднялась паника. Господин майор получил за этот «бой» выговор от полковника Хасимото.

Киоси тихонько рассмеялся. Вдруг он заметил направлявшегося к гаражу неуклюжего рыхлого ефрейтора Фусано.

— Киоси-сан, зачем меня вызывает господин майор? — еще издали заискивающе спросил он.

— Сейчас узнаешь. Об этом на улице не говорят, — многозначительно бросил шофер. «Действительно, зачем понадобился майору этот шалопай?» — подумал он.

В кабинете Танака, кроме майора, был начальник гауптвахты унтер-офицер Кои. «Неужели я в чем-то провинился?» — испугался Фусано.

— Командование решило оказать вам честь и высокое доверие — быть избранниками в борьбе с врагами божественной Японии! — как сквозь сон расслышал он голос Танака. — Оправдаете ли вы это доверие и честь?

— Так точно, господин майор! — в один голос прокричали оба…

— Я доверяю вам проведение важной операции. Мы изредка будем выдавать китайцам, работающим на саперных работах, ужин. Это будете делать вы вдвоем.

«На этом можно будет кое-что заработать. Можно потребовать с китайцев за пищу деньги или какие-либо вещи», — подумал Фусано.

— Только прежде чем выдавать этот ужин, вы должны примешивать к пище порошок, которым снабдит вас капитан Икари. Вы ни с кем не имеете права говорить о задании. Ни с кем! Порошок обязаны хранить, как зеницу ока, а упаковку от него сдавать капитану. Надеюсь, вы меня поняли? — уже грозно спросил Танака.

— Так точно, господин майор!

— Вот это прочтите и скрепите своей кровью! — приказал Танака.

«Клянусь, согласно своей совести, что буду строго хранить доверенную мне тайну», — зарябило в глазах Фусано. И хотя он добросовестно старался прочесть до конца, это ему не удалось. «Такова воля неба», — заметил он строчку внизу бумаги. Унтер-офицер Кои взял поданный майором нож и сделал надрез на конце пальца. Выдавив кровь, он стряхнул ее на кисточку, расписался и передал нож Фусано. Тот нерешительно провел лезвием по пальцу. Кровь не показалась. Танака вышел из-за стола и, вырвав нож, сам разрезал ефрейтору палец.

— Солдат императорской армии должен быть предельно волевым. Эта священная боль принесет вам душевное успокоение, — назидательно заметил майор. — Сейчас отправитесь с господином Икари в Сибуни.

Сияющий Фусано появился в гараже в то время, когда Киоси собрался уже в казарму.

— Киоси, немедленно подавай машину к штабу. Не вздумай важничать и медлить. Сейчас повезешь нас в Сибуни. Торопись только, — важно бросил он и залез в машину. — О, как хорошо! — воскликнул Фусано, развалившись на сиденье. «Когда умрет отец и я стану главой семьи, обязательно куплю себе автомобиль, — размышлял он. — Меня, наверно, и старостой назначат вместо отца. „Фусано-сан, это ваш автомобиль?“ — „Ну, а чей же!..“ Сяду, развалюсь: „Заводи!“ Хорошо!.. Только старый катацу^[8] еще, наверно, долго протянет…»

Киоси молча взял Фусано за шиворот и выволок из машины.

— Я доложу господину майору! — кричал он. — Ты еще не знаешь, кто я! — Но, вспомнив подписанное только что обязательство смертника, умолк. «Так они и не узнают, что значит Фусано для божественного императора», — недовольно думал он, направляясь к штабу.

Машина быстро его догнала. Проезжая мимо, Киоси оглушил ефрейтора сигналом. Испуганный Фусано отпрыгнул в придорожную канаву. У штаба Киоси остановил машину, откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.

— Киоси, я доложу господину майору, что ты оскорбил старшего по званию, — услышал он злой голос Фусано.

— Ефрейтор Фусано, утруждать себя незачем. Я сам доложу, что ты не стал по стойке «смирно» при проезде машины господина майора, — ответил Киоси, не открывая глаз.

— Но я знал, что господина майора в машине нет.

— Это ничего не значит. Приказ гласит: при появлении машины господина майора личный состав обязан становиться во фронт и отдавать честь. Ты же подаешь плохой пример солдатам. Они не знают, есть или нет в машине господин майор, но видят только, твое пренебрежение к особе офицера императорской армии… Достойный слуга божественного императора не имеет права умалчивать об этом.

— Киоси-сан, я пошутил, — испугался Фусано. — Я знаю, что ты хороший товарищ, ты и так меня проучил хорошо. Смотри, я весь в снегу…

— Довольно! Господин Икари идет, — оборвал его Киоси, заметив приближающихся к машине капитана и унтер-офицера.

Икари был в хорошем настроении. Его восхитили результаты стрельбы. Из сорока двух человек тридцать четыре поразили мишени с первого выстрела. Через пару дней они разъедутся по частям и будут посылать через границу меткие снайперские пули.

— В Сибуни! — коротко приказал он, усаживаясь в машину.

«Господин капитан говорил, что мы доедем с ним. Может, он забыл?» — недоумевал Фусано.

Желая напомнить о себе, он шагнул было к машине, но Кои дернул его за шинель. Фусано растерянно посмотрел вслед удалявшейся машине.

— А мы, господин унтер-офицер?

— Не думаете ли вы, Фусано, что вас повезут на машине господина майора? У вас, Фусано-сан, слишком толстый зад, чтобы ездить в лимузине, — рассмеялся Кои. — Вон грузовая идет. Ее габариты как раз по тебе.