Тысяча осколков тебя

— Я в порядке! Я кажусь вам истеричной? — Погодите. Я говорю о параллельных измерениях. Я не должна задавать этот вопрос. Поэтому я направляю его внимание на более стабильного путешественника между измерениями. — А что насчет лейтенанта Маркова? Его сны и воспоминания моего Пола Маркова. Как возможно, чтобы все это было неправдой?

— То, что говорит Её Императорское Высочество, истинно, — подтверждает Пол, все еще стоя по струнке.
– Я верю ей.

Папа говорит:

— Простите меня, за то, что говорю это вслух, Марков, но думаю, что Вы бы поддержали Великую Княжну, даже если бы она сказала, что она с Луны.

Я продолжаю попытки.

— Я знаю, что все эти разговоры о параллельном измерении звучат странно, но я в здравом уме, я говорю Вам правду. Поэтому мне нужна Жар-птица прямо сейчас.

Он явно не убежден, возможно, он думает, что я откажусь от своих слов после хорошего сна.

— Я продолжу над ней работать. Я обещаю Вам это. Но сначала — приказы Вашего отца.

И теперь я знаю, как убедить его.

— Я знаю то, что Великая Княжна Маргарита никогда бы не поняла сама, — говорю я. — То, что может доказать, что я пришла из другого места. Из другой реальности.

Стоя на своем месте рядом со входом в палатку, Пол выглядит заинтригованным, вопреки собственной воле. Папа выглядит так, как будто подшучивает надо мной.

— Например?

Я шепчу:

— Я знаю, что царь — не мой отец. Мой отец — Вы.

Перевод выполнен для сайта https://vk-booksource.net

Глава 17

— София мне не говорила, — отвечает отец. — Не говорила словами.

Мы сидим вместе в его палатке, он держит мои руки в своих. Части Жар-птицы лежат на его походном столике, поблескивая в свете свечей. Я наклоняюсь ближе, желая узнать, как в этом невероятном мире я появилась на свет.

— То есть, до этой минуты ты не был уверен?

— Я был уверен, — папа улыбается, но это самая грустная улыбка, увиденная мной. Потому что он смотрит не на меня — он смотрит в прошлое, на маму, которую он больше никогда не увидит. — Мы бы уже, мы недолго были вместе. Это было очень опасно для нас обоих. Конечно, София не могла говорить о своём деликатном положении, но я через несколько месяцев понял, что она скоро станет матерью. Царь легко мог быть отцом. Я говорил себе, что это должно быть правда. Тогда однажды, незадолго до твоего рождения, она пришла повидать Владимира во время уроков. Когда он отвлекся, она, она взяла мою руку. — папин голос ломается. — Она положила руку ее на живот, и я почувствовал, как ты пинаешься. Это единственное подтверждение, которое она сделала. Единственное, которое мне было нужно.

— Ох, папа, — я обнимаю его, и он почти конвульсивно обнимает меня в ответ. Я понимаю, что это единственный раз, когда он мог показать свои истинные чувства.

Потом папа напрягается и отстраняется.

— Лейтенант Марков, — говорит он, выражение его лица становится пустым. — Вы доложите об этом?

— Конечно не доложит! — я смотрю на него в поисках подтверждения.

Пол наклоняет голову в мою сторону.

— Тайны Великой Княжны — мои тайны. Я не скажу никому ни слова об этом.

Папа расслабляется, когда понимает, что мы в безопасности. Я спрашиваю:

— Катя — дочь Царя, это очевидно, но Пётр?

— Мы с твоей матерью никогда больше не были вместе. Я не мог подвергнуть её такой опасности. Такое облегчение видеть, что ты так похожа на неё, — папин взгляд смягчается, когда он смотрит мне в лицо. — Я бы хотел, чтобы она видела, как ты растешь.

— Она видела, — я наклоняюсь вперед, надеясь, что заставлю его понять. — В моем измерении она жива и здорова. Вы влюбились друг в друга, когда начали вести научные исследования вместе.

— Научные? София смогла стать ученым? — нет слов, чтобы описать радость его улыбки. — Её ум впустую растратился на дворцовый этикет и балы. Она была абсолютно гениальна.

— Я знаю. Потому что она изобрела это, — я снова постучала по Жар-птице.

Теперь он мне верит, я знаю, и всё же папа хочет услышать побольше о мире, где он и мама смогли быть вместе.

— Мы даже сейчас женаты? Она и я?

Это заставляет меня застыть. Мама и папа на самом деле никогда не были женаты. В частности, они как-то раз получили лицензию, но тогда в их исследованиях случился прорыв, и пока они работали над результатами, у лицензии закончился срок действия. Мама говорит, что они в конечном итоге дойдут до здания суда, когда у них появится время, проведут церемонию, но честно, я думаю, что они по большей части забывают, что они не женаты. Это никогда не беспокоило меня или Джози, мы знали, что никто из них никуда не собирается. Однако, я сомневалась, что Генри Кейн в более традиционном мире будет так же на это смотреть.

Но это почти не имеет значения по сравнению с тем, что мой отец — Генри Кейн, который любил меня и вырастил меня, мёртв.

Я не могу ему этого сказать. Это будет слишком ужасно, сказать ему что он был убит.

— Ничто не разделит вас с мамой друг от друга, — говорю я. — Вы изучаете физику бок о бок каждый день. У меня, у меня есть старшая сестра, Джози. Я имею в виду, Джозефина. Она ученый, как вы.

Папа резко поворачивает голову, и я понимаю, что он борется со слезами при мысли об этой другой дочери, которую у него никогда не будет возможности узнать.

— Пожалуйста, — шепчу я. — Я знаю, что с моей стороны — это эгоистично, но мне нужно вернуться домой. Мама должно быть так напугана. Мне нужно к ней.

Сделав глубокий вдох, папа смотрит на Жар-птицу. Неровным голосом он говорит:

— Устройство в тысячу раз более могущественно, чем я мог мечтать.

— Ты помог его изобрести. Значит, ты — мой шанс вернуться туда, где я должна быть. Если мы не сможем достать Жар-птицу Пола, ты — мой единственный шанс.

Он поднимает одну из металлических частей, изучает её в свете свечи и его взгляд становится острее.

— Тогда, моя дорогая девочка, давай вернем тебя домой.

И при других обстоятельствах моя походная койка была бы неудобной. Однако, сейчас я сравниваю её с кроватью, в которой я ночевала накануне, когда Пол обнимал меня, сильный и тёплый.

Сегодня Пол ночует с другими солдатами. Он всего в нескольких сотнях футов от меня, в палатке, не так сильно отличающейся от моей. Мы могли бы с таким же успехом оказаться на разных планетах. Завтра его отправят в его полк, который на пути к соединению с нашими силами.

— Мы встретимся с полком Полковника Азаренко по дороге, — сказал он мне, прежде чем мы расстались. — Конечно, я спрошу его о Жар-птице, когда у меня будет возможность, но это не значит, что я получу её обратно.

— Ты думаешь он присвоил его или что?

— Нет, он бы так не сделал. Но я был одет не по форме, поэтому он забрал кулон в наказание. Поэтому он не обязательно отдаст мне его так просто.

— Он отдаст его мне, — говорю я. Я уже жила достаточно долго как Великая Княжна, поэтому знаю, как должно выглядеть королевское поведение. Я на связи со своей внутренней Бейонсе. Я откинула волосы и сказала: — Если он знает, что для него хорошо.