У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
Бредин тяжело вздохнул:
— Иного я не ожидал. После завтрашнего выступления твое сердце мишенью станет, но я найду способ уберечь тебя. Сегодня же свяжусь с Огаревым и попрошу прислать шесть человек: трое его ребят и трое от Андриевича.
Марина удивленно спросила:
— Чего это вы обязанности на полковников пополам разделили? Я с ними лишь вчера говорила, потерь, как они сказали, нет.
Он откровенно ответил:
— Боюсь подерутся!
И рассказал о том, что однажды случилось под Бамутом. Бедная Маринка, чтоб не расхохотаться, вынуждена была укусить себя за
— Ай да полковники!
В палату постучали. Бредин с Мариной переглянулись. Вошли три женщины в строгих костюмах. Одна оказалась представителем от прессы, другая от телевидения, третья от радиовещания. Все три явились договариваться о времени проведения пресс-конференции. Представительница телевидения заметила выглядывающие из-под халата бинты:
— Вы ранены? Может стоит перенести встречу, когда вы поправитесь? Все же будет прямая трансляция по телевидению и радио.
Степанова решительно отказалась:
— Рана не мешает мне говорить, но мешает смеяться. Прошу лишь об одном, анекдотов не травить и смешных вопросов не задавать.
Договорились встретиться в одиннадцать. Женщины ушли. Марина обернулась к генералу:
— Евгений Владиславович, форма где? Мне же ее еще отпарить надо.
— Можешь не беспокоиться. Шергуны привезут три формы на выбор. Отглаженные и отпаренные. Пойду, договорюсь с начальником госпиталя, чтобы прессу завтра пропустили. Покажи-ка списки, что бабы оставили… — Пробежал глазами по колонке и покачал головой. — Ого! Все центральное телевидение тут! Даже шестой канал и питерские будут. Да-а-а… Журналистов ведущих не мало. Держись, Марина! Я завтра с тобой сидеть буду, как представитель от тех, кто тебя избирает. Приеду в девять, парикмахера привезу и этого… Который красит женщин? Сама знаешь…
Степанова покачала головой:
— Не надо никого привозить. Волосы я совью в обычный пучок, как всегда делала и в Афгане и в Чечне. Подкрашиваться не собираюсь. Может губы только чуть помадой трону. Так с этим я и сама справлюсь. Мне помаду Зоя привезет, тон я знаю, какой нужен.
— Смотри сама. Если что, звони. Скоро тебе мобильный принесут и радиотелефон. Я тут код записал, позвони Косте, ведь ждет…
В палату влез Олег Шергун, держа в вытянутой руке три висевших на плечиках костюма. Следом вошла Зоя, слегка придерживая мужа за локоть другой руки. Олег улыбался:
— Маринка, где ты тут? Депутат, спишь что ли? На прием можно?
Степанова рассмеялась и бросилась к нему. Обняла, чмокнув в щеку:
— Братишка пришел! Зоя, сколько хлопот я вам доставляю!
Подруга замахала рукой:
— Вот еще скажешь! Какие хлопоты? Я все равно полдня учусь только. Здравствуйте, Евгений Владиславович!
Шергун обернулся:
— Генерал здесь? Вот притаился, разведчик! Даже я не услышал.
Бредин пожал его протянутую руку:
— Здесь я, Олег! Здесь. Обсуждали с Мариной завтрашнее интервью. Слушай завтра внимательно, что она говорить станет. Я уже забеспокоился…
Олег насторожился:
— Марин, о чем это генерал говорит? Ты что, на телевидении боевые действия открывать собираешься?
Женщины переглянулись. Степанова
пожала плечами:— Просто собираюсь правду сказать. Голую, не прикрытую, ничем не завуалированную…
— Тогда слушать буду. Во сколько начнется?
Ответил генерал:
— С одиннадцати. Надо мне в Чечню позвонить, предупредить, чтоб слушали и смотрели, если где телевизор есть с электричеством, да для Марины охрану вызвать. Я поехал. До завтра, Марина.
Попрощавшись с четой Шергунов, Бредин уехал. Олег спросил:
— Что там Женя про охрану сказал? Я не понял. Твоя речь против депутатов направлена, да?
Степанова ответила:
— Верно. Не отговаривай меня, Олег. Бесполезно.
— Я и не собираюсь. Я бы удивился, если б ты по другому поступила. Ты всегда будешь Искандером, который поступает по своему. Я плохой помощник, но ты помни, что у тебя есть братишка, который поймет и выслушает.
Зоя вмешалась:
— Марина, на меня тоже рассчитывай. Я, конечно, плохо разбираюсь в армии и порядках здешних, но чем смогу, тем и помогу. Давай, костюмы померяем? Хвать, где подшить надо! Я с собой иголки и нитки принесла. Подгоним, если что не понравится.
Шергун предложил:
— Ты бы ее обедом домашним вначале накормила, а то остынет все.
— Ой, точно! Марина, мы же с Олегом тебе тут суп домашний принесли, котлеты с пюре, да салат корейский. Поешь, а потом и костюмами займемся.
— Спасибо, ребята. Не стоило беспокойства. Здесь кормят. Не против, если я со своей секретаршей поделюсь обедом? Вон он спит. Зой, разбуди парнишку. Его Игнатом зовут. Мы до пяти утра работали. Олег, у меня не палата стала, а приемная министра. Мобильный и радиотелефон. Даже компьютер имеется. Ты сейчас на него налетишь.
Зоя разбудила парня. Тот удивленно поглядел на супругов. Поздоровался и исчез за дверью. Шергун протянул руки, ощупывая пространство впереди. Ладонь уперлась в монитор. Спросил:
— Врачи, как относятся к переменам?
— Смешно, но поддерживают. Никто не возмущается. Начальник госпиталя приходил, руку жал. Санитарка палату моет каждые три часа. Шторы новые повесили, цветов в горшках натащили. В коридоре дорожку постелили до палаты. Зоя видела, как они стены драят. К завтрашним телевизионщикам готовятся. Еду сюда приносят, хотя положено бы вместе со всеми «ходячими» в столовую добираться. На входе в корпус пост появился. Вы как, нормально прошли?
Шергун ахнул:
— А я и внимания не обратил, что у меня сегодня документы спросили во второй раз уже в корпусе! Зой, про какой список они говорили?
Жена сосредоточилась:
— Сказали, что нас в какой-то список посетителей надо внести и в следующий раз не пропустят. В сумку заглянули.
Маринка возмущенно сказала:
— Ах ты черт! Я им покажу, список с обыском!
Шергун остановил:
— Не кипятись! Правильно ребята делают. После завтрашнего выступления к тебе могут такие «посетители» завалить… Лучше позвони и назови парням всех, кого они могут пропускать без досмотров. Я генералу скажу, чтоб на окна палаты пуленепробиваемые стекла поставили. Хотя бы с внутренней стороны закрепили на время, пока ты в корпусе.